Бектас Ахметов - Чм66 или миллион лет после затмения солнца
Старший сын Духана Атилова – Иван попался на краже и тоже находился под следствием. Сам Духан два года назад потерял жену, недавно повторно женился. Старику не сладко.
Я замандражировал. Дело приняло серьезный оборот. Так просто мне сухим из воды не выйти. Будет суд. На нем мне выступать, давать показания.
Влип. Влип из-за разбитой бутылки водки.
Советский райком партии собрал в актовом зале института
ВНИИТарматура негодных к строевой и вышедших в запас.
– Сами понимаете, международное положение… Китайские части стоят в двухстах километрах от Алма-Аты, – говорил секретарь райкома. – Правительство приняло постановление создать в приграничных с Китаем областях формирования, которые в случае войны должны обеспечивать охрану главных объектов жизнеобеспечния. Все вы забыли, когда в последний раз держали в руках автомат. В конце мая райком партии проводит недельные сборы на полигоне Караой.
Постреляете, походите в строю… Готовьтесь.
"- Так что ты хотел мне сказать, Посейдон? – спросил Одиссей.
Море волнуется – раз! Море волнуется – два!
Посейдон выдержал паузу и сказал:
– Запомни! Без нас ты – никто!".
Х.т.ф. "Одиссея". Постановка Андрея Кончаловского.
Чем жила энергетика республики за три года до аварии в
Чернобыле? Из крупных пусковых объектов к первомайским праздникам вводился очередной блок на Экибастузской ГРЭС-1, продолжалось сетевое строительство. Осенью 1980-го ушел на пенсию первый министр энергетики Казахской ССР Тимофей Батуров. Его преемник Борис Иванов в ноябре того же года в интервью "Литературке" заявил: "Группа электростанций в Экибастузе по мощности превзойдет знаменитый энергокомплекс "Теннеси".
Создание Единой Электроэнергетической Системы страны в основном завершено. Главная задача будущего экибастузского комлекса восполнять потери электроэнергии при передаче ее из Сибири в еропейскую часть страны, ну и попутно обеспечивать жизнедеятельность промузла в Центральном Казахстане и прилегающих к республике областей РСФСР.
Чокин готовил в ЦК дополнения к Генеральной схеме размещения энергоисточников республики. Исполнение задания ЦК поручено нашей и лойтеровской лабораториям.
Один из наших лабораторных гигантов, тот, что на оптимизации генерирующих мощностей собаку съел, в теории ядерных взаимодействий разбирается приблизительно как я. То есть совсем не рубит. Тем не менее в пункт "Перспективы теплоснабжения города Алма-Аты" он вписал: "Считаем целесообразным начать сооружение атомной станции теплоснабжения (АСТ) на окраине Алма-Аты". В планах доброхота по размещению АСТ в черте города злого умысла не было. Атомная станция теплоснабжения – та же котельная, сиречь, кочегарка. Не строить же ее за семьдесят километров от Алма-Аты, на берегу Капчагайского водохранилища.
Никто никому не хочет зла. Дело ученого предложить. В научной печати перестали появляться материалы про гидроаккумулирующие электростанции. Статьи про АСТ печатают не только в специальных изданиях, мне самому понравилась публикация о перспективах атомных станций в "Науке и жизни". Вот так капали на мозги и докапались.
Предложение об АСТ ушло в ЦК и Совмин.
От предложения до воплощения его в строительных чертежах дистанция в несколько лет. Но прежде чем начать что-то делать, кто-то должен сначала предложить. Это уже после начинается переписка, командировки в Москву, согласования и прочая катавасия.
С начала 80-х в свет выходит журнал "Энергия". Новый журнал имел приличный для научного издания тираж (10 тысяч экземпляров), на его страницах с удовольствием читались и статьи не энергетиков. К примеру, публикация Петра Капицы о плотности энергии. Несколько лет подряд печатались в "Энергии" и материалы член-корреспондента АН
СССР В.В. Троицкого.
В 1982-м году Троицкий писал о том, что, по его данным, рост теплового загрязнения среды в ближайшем будущем превысит им же установленную численную границу, переход за которую возможно заставит международное сообщество подумать о введении контроля за сооружением энергоисточников.
"Человечество, – предупреждал член-корреспондент, – вплотную приблизилось к "точке росы". Не исключено, писал далее Троицкий, что, перейдя за точку росы, мы не заметим, где очутились и будем продолжать гонку по наращиванию энергетических мощностей в прежнем темпе.
Была у него еще одна памятная статья, в которой он, руководствуясь, скорее, не расчетами, а ощущениями, писал и про атомные электростанции: "Энергетика на уране запускает в природу неизвестные нам ядерные процессы и накапливает в окружающей среде новые источники облучения…".
Усть-Каменогорский свинцово-цинковый комбинат и Ульбинский металлургический завод (УМЗ) разделяет высокий кирпичный завод. УМЗ главный в стране изготовитель урановых таблеток для АЭС. Иногда можно наблюдать как к воротам завода подкатывает железнодорожный состав. Ворота открываются, и теперь уже за вторым, из стеклоблоков, забором, видны трубы Ульбинского металлургического завода.
Трубы не дымят.
Для чего тогда ставятся трубы, если они не дымят?
Глава 9
Все, что тебя касается…Все только начинается…
Настрополил Кэт под меня занять 100 рублей у матушки. Надо сводить в ресторан газетчиков. Жданов отказался посидеть с посторонним редакции человеком, Паутов долго мялся, но в конце концов согласился.
В тот вечер свободными столики в ресторане "Казахстан" были только на антресолях.
– Юрий Романович, извините за звонки.
– Это ты меня извини за резкость. Меня разозлили твои ходатаи…
Звонит какая-то женщина, интересуется, спрашивает, когда напечатаете
Ахметова? Потом дважды подрулил Фарбер. Я спрашиваю: "Давид, в чем дело? Почему уже и ты за Ахметова просишь?".
– Это дело рук моих покровителей Карашаш и Черноголовиной.
– Ну не знаю… Вообще-то ты вовремя подгадал с темой статьи.
Главному редактору звонил секретарь ЦК по промышленности, похвалил за статью.
– Юрий Романович, вас ждет моя мама.
– Думаешь, удобно?
– Еще как удобно. Она хотела с вами познакомиться, поблагодарить.
Матушка действительно хотела познакомиться с газетчиком. Для гостя приоделась в парадный домашний халат. За ее спиной улыбающиеся
Эдит Пиаф с Бирлесом.
– Ой, здравствуйте, моя хороший! Проходите. – Мама сияла радостью. – Если бы вы знали, как помогли моему сыну.
– Да ну что вы! – запротестовал Паутов.
– Нет, помогли! У сына случилась большая неприятность и неожиданно вышла статья.
Принимала матушка гостя по высшему разряду. Кроме того, что на стол выставлены казы, карта и другие казахские дела, в тот вечер ей особенно удались манты.
…Бирлес, Паутов и я ловили такси. Остановился частник на
Жигулях. За рулем аульный казачонок. Услышав адрес, везти отказался.
Я сорвался и стал пинать машину:
– Калбиты е…ные! Как я вас ненавижу! – не помня себя, я орал. -
Всех бы вас сжег, поубивал…!
– Что с тобой? – переполошился Паутов.
– Да ничего! – я пинал отъезжавшую машину и продолжал орать.
Испуганно оттаскивал меня к обочине Бирлес.
– Так нельзя про собственный народ говорить…
Нельзя? Знал бы ты почему я распсиховался! Калбит, зверек убил моего брата и ты мне еще говоришь, что можно, а что нельзя!
Почему я вышел из себя? В глубине души я отдавал себе отчет: я не смогу отомстить за Шефа. Дело даже не в том, что сейчас я побаивался как и самой встречи с Бисембаевым, так и его самого. Чтобы хоть как-то искупить предательство брата, мне необходимо убить зверька.
Убить, – а я даже не пытался, хотя сделать это было легко, выяснить где сейчас сидит этот…, создать ему у хозяина немыслимую духоту.
Чтобы стать человеком, сейчас это я понимал ясно и отчетливо, надо быть мужиком. Когда я стану мужиком и разберусь с ними?!
Разберусь ли вообще? Как бы не сложилась дальше жизнь, но во чтобы то ни стало я должен отомстить! Иначе я снова предам Шефа.
Окончательно и навсегда.
Честно говоря, вопросы перед самим собой именно так я не ставил.
Слов не было, возникло не оформленное в мысли ощущение, что если я хоть на минуту, на секунду остановлюсь и подумаю о том, что пора забыть о 27 февраля 1980 года, тогда все действительно зря и более ничего не надо.
В сущности, убить немудрено. Подготовиться, выйти из засады и всадить ему несколько раз куда надо. Вот только сподоблюсь ли я в нужный момент? Нет, не смогу. Слабак я. Это ведь только сказать легко. Вопрос не в том, что надо в нужный момент собраться и выйти из зала ожидания. Для таких, как я, убийство осуществимо только в том случае, если оно станет моей навязчивой идеей, будет час за часом овеществляться внутри меня до часа, когда кровник выйдет на свободу. Только тогда я буду готов и во всеоружии встречу зверька.
