Jordan Grant - Сборник "Cambiare Podentes: Invocare"
Северус коснулся его, но не там, где ему хотелось, – твердого члена, который уже изнемогал от потребности кончить. Северус должен коснуться его там. Лишь одно поглаживание... все, что ему сейчас было нужно.
Но руки Северуса снова потянулись к соску, массируя его до твердого состояния. Он касался его чем-то холодным. Нет, не касался, вдевал в него, поглаживая пальцами кожу юноши. Действуя осторожно и не спеша.
Кольцо для соска.
Метка.
Он чувствовал магию в металле, наслоения чар, которые сделают невозможным снять его. Чары будоражили сосок, нарочно леденили его, но для Гарри они излучали чудесное тепло. Метка соединит его с Северусом, превратит Гарри в его собственность, а Северус действительно станет его господином. Понимание головокружительным водоворотом захлестнуло, отозвавшись в мучительно твердом члене волной возбуждения, и юноше показалось, что он умрет прямо тут, на месте, от нереализованного желания.
– Северус, – воскликнул он, резко подавшись бедрами вперед.
И этого было достаточно. Немедленно Северус притянул его в объятье и поцеловал страстно и собственнически. Мужчина прильнул к юноше всем телом – от коленей до рта, и когда их губы слились в поцелуе, Гарри не выдержал и толкнулся вперед. Удовольствие закипало в нем, заглушая все остальные чувства. Широко открыв рот, он приветствовал язык зельевара своим и, положив руки мужчине на плечи, безостановочно пропускал сквозь пальцы шелковистые пряди волос.
Наконец член буквально взорвался долгожданным оргазмом, и Гарри кончил так сильно, как никогда не кончал раньше. Вцепившись зельевару в плечи и полуоткрыв рот, он полностью отдался восхитительной пульсации, сотрясающей тело. Северус же продолжал целовать его, прижимая все крепче, неустанно лаская круговыми движениями.
Вспышки удовольствия продолжали накатывать волнами, сжимая и разжимая член до тех пор, пока Гарри не показалось, что он вот-вот рухнет на пол. Когда же оргазм остался позади, юноша почувствовал себя совершенно истощенным, словно отдал Северусу все, что имел. Впрочем, так оно и было.
И Северус остался доволен - это было очевидно. Мужчина прервал поцелуи и едва слышно прошептал:
– Аххх, Гарри...
Гарри хотелось что-то ответить, но в голове совершенно не осталось мыслей, словно ему начисто прочистили сознание, оставив лишь какие-то бессвязные ощущения. Когда мужчина наконец отстранился, его темные глаза радостно сияли. Однако в его взгляде также читалось удивление, смешанное с определенным самодовольством. И, возможно, всего лишь возможно... немного гордости за Гарри.
А также что-то очень неожиданное: тень сожаления.
И Гарри был озадачен, пока зельевар не заговорил снова, на сей раз в полный голос.
– Сначала боль, Гарри. Accio кубок...
Слух юноши наполнил звон – кубок, который он уронил на пол ранее, поднялся в воздух и влетел в протянутую руку зельевара.
Тот усмехнулся – такой глубокий и бархатистый звук.
– Accio другой кубок, – сухо произнес он, отодвигая пустой кубок в сторону. Тот словно исчез в никуда, как только покинул небольшой пятачок, который составлял теперь суть существования Гарри.
Проколотый сосок зудел, но это было естественно. Северус же сказал, что будет больно. А это все, что имело значение. Слова Северуса. Желания Северуса. Теперь он был помечен. Он стал собственностью. Достигнут предел его мечтаний. Как же хотелось сохранить этот момент, навсегда запечатлев в памяти... Само совершенство. «О да, именно так!» -- и Гарри покачнулся от легкого приступа головокружения.
Он принадлежит Северусу. И никогда больше не останется один.
И было так просто вытянуть руку, выполняя просьбу Северуса. И даже вид кинжала не вызвал ничего, кроме пренебрежения. Сначала боль. Если это желание Северуса, значит, так и должно было быть.
Позолоченный кубок сиял в свете лампы, паря в воздухе где-то на уровне его руки. Острие кинжала коснулось подушечки большого пальца, несильно прижимаясь к коже, но не прокалывая ее.
– Посмотри на меня, Гарри.
Команда привлекла его полное внимание. Гарри поднял голову, совершенно забыв как об испытываемой, так и о грядущей боли.
Ладонь Северуса обхватила его руку, поглаживая запястье и костяшки пальцев.
– Я пролью твою кровь в это зелье, Гарри. Когда я его выпью, появится контракт, соединяющий мою жизнь с твоей. Запомни, Гарри. С момента подписания контракта не произноси ни слова до ухода свидетелей. Ты должен сохранять полнейшее молчание.
Гарри моргнул, пытаясь понять сказанное. Северус давал указания, это было ясно. Однако сами указания сбивали юношу с толку. Знакомое ощущение, будто его несло куда-то течением, выветрилось. Теперь он словно беспомощно барахтался в открытом море, не понимая, в каком направлении плыть. Хуже того, он даже не помнил, как это – плыть. И чувствовал, что тонет в замешательстве.
Но тут он вспомнил – Северус ему поможет.
– С-свидетели? – хрипло выдавил он, качая головой. Какое бессмысленное слово.
Северус нахмурился. Какой-то миг он выглядел таким же потерянным, каким ощущал себя юноша, но вскоре его лицо прояснилось.
– Ничего не говори до тех пор, пока я тебе не позволю, Гарри. Ни единого слова. Храни молчание.
Гарри кивнул – наконец-то ему все стало ясно. Молчание. Это несложно.
Миг, и он почувствовал болезненный укол, а затем давление – это Северус выжимал несколько капель крови в парящий внизу кубок с зельем. Северус поцеловал ранку, едва коснувшись ее губами, затем отпустил руку юноши и взял кубок. Теперь зелье больше не бурлило – добавленная кровь вызвала мерцание на его успокоившейся поверхности.
Северус, едва заметным движением отсалютовав Гарри кубком, поднес тот к губам и принялся пить.
Когда он поставил опустевший кубок на стол, словно из ниоткуда появился свиток пергамента. Будучи вначале аморфным пятном, он вскоре вполне материализовался и, приняв четкую форму, стал разворачиваться. Изначально пергамент был чист, но вскоре по нему побежали написанные алыми чернилами строки. Гарри моргнул и наклонился ближе, но не смог разобрать ни слова. Какие-то бессмысленные закорючки, которые скользили и извивались, будто змейки. Казалось, чем пристальней он вглядывался в текст, тем быстрее они скользили и извивались. И застыли неподвижно лишь тогда, когда Гарри оставил попытки их прочесть.
Тут же в руке Гарри возникло гусиное перо. Вздрогнув, он чуть не уронил его, но все же сумел удержать. Золотистые капли чернил упали на его босые ноги.
Ступив вперед к повисшему в воздухе пергаменту, Гарри приложил к нему перо и попытался поставить свою подпись. Странно, но он совершенно забыл, как это делается. Гарри нахмурился и, сосредоточившись изо всех сил, услышал в голове голос Северуса, зовущий его снова и снова: «Гарри Джеймс Поттер». О да, вот оно, его имя! Именно так он должен подписать контракт. Теперь он был в этом уверен.
