Алексей Саморядов - Праздник саранчи
— Слушай, Саш, — Олег покачал головой. — Ты его уведи лучше, а то я его зашибу. А ну, цыган, пошел отсюда! — он посмотрел на кавказца.
Андрей катал гранаты в карманах.
— Пойдем, — сержант потянул кавказца к выходу. — Протокол составим.
— А этот! — закричал он, махнув полотенцем. — Пусть деньги отдает!
— Слушай ты, цыган, — Олег, сплюнув в его сторону, встал, отодвигая стул. — Ну, иди ко мне, обнимемся!
— Пойдем, пойдем, — сержант повел кавказца к лестнице.
Олег сел, посмотрел на Андрея, засмеялся:
— Ну что, когда поедем?
— Завтра… — Андрей налил себе, выпил, не закусывая. Он все смотрел вслед кавказцу.
— Завтра так завтра, по Москве хоть погуляем.
Поселились в комнате у Андрея. Пока он ходил в институт, на занятия, сдавал коллоквиум по философии, Олег и Татарин, по очереди, уезжали куда-то с биноклем, который им дал Андрей, и портфелем, который привез с собой Татарин, работавший ранее на АТС. В портфеле были трубка, штекеры, провода и прочий инструмент.
Иногда, перед сном, жарили баранину, ужинали с вином или пивом. Татарин очень любил шахматы, часто после ужина они с Витей сидели над доской. Татарин забирался на диван с ногами в толстых, домашней вязки шерстяных носках. Он с удовольствием, потирая живот, шмыгал носом и вдруг смеялся, сделав ход.
— Я же слона возьму, — удивлялся Витя.
— Вот и бери, слона… — и он, довольный, откидывался на подушку.
Олег, лежа а гамаке, почитывал их сценарии.
— А ничего, — говорил он, раскинувшись. — Правда, так не бывает. Хотя черт его знает, всякое бывает…
Однажды, вернувшись, он привез в сумке щенка охотничьей породы:
— Баба какая-то выгуливала, ну я и подогнал. На что он ей в городе. Пропадет только зря. Ему охота нужна. Я его на лису буду брать. — И он стал кормить щенка с руки сырым мясом. — Что, шакал, кровь почуял?
Смотрели в институте «Крестного отца». Когда выходили после фильма, Татарин разговорился:
— Правильно живут. Я давно об этом думал… А та, что в машине взорвалась — татарка. Я даже знаю ее, она в Картеле живет…
За день до того как идти, собрались без Виктора.
— Живет один, — объяснял Татарин. — Часто звонит, ему звонят, это мы устроим. Соседи напротив тихие, старики. Барахло у него есть. Приятель его самый тесный, Максим, работает с ним же. Пойдем в десять. Позже он не откроет, очень уж осторожный, в окно смотрит, а по телефону говорит тихо, прислушивается, словно меня о чем спросить хочет…
— Наверное, чует, как ты сопишь, — выбрался из гамака Олег. — И это его настораживает. Слышит, сопят, причем явно по-татарски.
— Ладно, ему до завтра потерпеть осталось, — Татарин повернулся к Андрею. — Ты-то как, Андрюх? Как нервы?
— А что нервы, — лениво отозвался Андрей.
— Ну, я просто, приободрить тебя, не робей, мол, соберись.
— Да я-то собран.
— Ну, уж собран, — засмеялся Татарин. — Сейчас мы тебя проверим, — он вдруг хлопнул резко ладонью по столу.
Андрей взглянул на него удивленно, краем глаза заметив, как Олег съехал со стула и вдруг несильно ткнул его чем-то тупым под сердце.
Все произошло так быстро, что Андрей даже не двинулся. Олег встал, стряхнул колени, спрятал в карман железную расческу:
— Все, ты убит, — сказал спокойно.
— Ну ладно, давай еще раз, — попросил Андрей, склонившись.
— Все, другого не будет, — радостно сказал Татарин. — Что-то ты испортился в Москве совсем…
С утра Марат и Олег отвезли вещи и щенка, изгадившегося в комнате на вокзал.
Витя и Андрей пошли на мастерство.
Сидели в маленькой душной комнате за одним столом. Спор начал сам мастер, сорокалетний лысеющий мужчина с простой бородой:
— Виктор, ты мне скажи, ты действительно считаешь, Что нужно самому все решать и самому разбираться с теми, кого ты называешь своими врагами.
— Не знаю, — Витя сидел, опустив голову. — Я написал, как есть.
— Ничего себе, как есть. Ну, хорошо, а вот сам ты, скажем, смог бы убить? Взять и убить человека?
— Конечно, — Витя улыбнулся. — Пусть мне только покажут, вот этот! Вот из-за него мы все так живем.
— Ну, ребята, — мастер постучал несколько раз по столу. — Кто-нибудь скажет?
Мастерская, человек десять парней, сидели молча.
— Яков, — назвал мастер.
— Я? — искренне поразился черноволосый парень. — Леонид Андреевич, я не знаю… Честное слово, не знаю… Вот у меня брат, скажем, так он сидит.
— Но, ты-то, слава Богу, не сидишь?
— Я? Я не сижу, но я, Леонид Андреевич, просто послабей был, не мог с ним гулять, хотел, конечно, очень, но не мог. А то бы я тоже сидел…
— Ну, спасибо, — мастер покивал головой. — Утешил. Кто еще вразумит?
Вышли из института вместе.
— Старик сегодня спать не будет, — усмехнулся Андрей.
— Пусть сам не лезет, куда не знает, — отозвался Витя. — Что, домой?
— Да нет, мне надо в одно место. Ты иди, чай ставь. Я приеду, — он стал ловить машину.
— А что мне дома сидеть? — Витя смотрел внимательно на Андрея. — Я с тобой прогуляюсь.
— Витя, у меня важное дело, там двоим делать нечего.
— Я не буду заходить, просто прокачусь с тобой. — Витя тоже поднял руку, голосуя машинам.
Андрей сразу отошел от дороги.
— Дурака не строй, говорю мне одному надо.
— Я дурака не строю, потому и ребята прилетели. Я вас навел и с вами буду.
Андрей глядел на него удивленно:
— Тебе-то зачем?
— А вдруг там денег нет? А вас повяжут.
— Успокойся, есть там деньги, как ты и сказал.
— Все равно, мне надо. Как инженер раньше становился под свой мост, так и я посижу тихо и уеду, мне и доли не надо!
— Ты, Витя, вроде из Тамбова, а рассуждаешь как баба! Ты что, квартирами раньше занимался, вроде, я не замечал? Я тоже в этих делах не мастер. И если ребята решили, что сколько нас есть, хватит, то я им доверяю! А если я еще тебя приведу, это все равно, как к бабе, спать с ней и товарища с собой, ничего, ничего, он рядом посидит! — Андрей перевел дух.
— Когда вернешься? — глухо спросил Витя.
— Утром.
— Оставь адрес.
Андрей подумал, глядя на него, достал блокнот, быстро написал:
— Не волнуйся ты, черт, я и сам, как шакал, ты еще тут!
— Тебе-то зачем в это лезть?
— Мне деньги нужны!
— Для девчонки той?
— Может быть…
Они пожали друг другу руки.
— Ты уж поосторожней там. — Витя улыбнулся. — Я тебе борщ сварю.
Андрей махнул рукой, пошел.
— Удачи тебе! — крикнул Витя ему вслед.
Во дворе было пусто. Окна в 9-й квартире горели. Он, спеша, прошел в подъезд напротив. Олег и Татарин курили, ждали его. Татарин тотчас вышел, держа в руке свой портфельчик, пошел к дому.
— Пойдем пройдемся, — сказал Олег. — Он отключит телефоны, в доме, и подождем полчаса. Вдруг Максим только что звонил ему.
Они шли по пустынной улице. Ночь была черная, мглистая, навстречу им спешили прохожие.
— Знаешь, — Олег снова закурил. — Актрисы-то ваши институтские и не больно-то, все страшные больше… И больные. Вообще, больных много стало.
Они вернулись в подъезд. Андрей стоял спокойно.
— Да, — сказал он. — Пойдете назад, ключи возьмите.
— Зачем?
— На память. — Андрей усмехнулся.
— Ладно. — Олег зевнул, закурил снова. — Позвонишь ты, Андрюх, у тебя голос подходит. Понимаешь? Игорь… Держи фонарь, встанешь на третьем этаже. Кто появится, свети, но не в окно, а в стену, увидим. Здесь никто не должен ходить, все уже дома, мужик один придет со смены, но он на первом этаже живет…
У подъезда напротив приоткрылась дверь.
— Ну все, пошли…
Они прошли через двор.
— Что так долго? — и шепнул Олег..
— Знаешь, кто-то спускался в подвал к шкафу, — Татарин засмеялся, довольный. — По-моему, он чует, собака…
Олег выключил свет в подъезде, они быстро пошли в темноте наверх. На площадке встали. Татарин отошел к светившемуся глазку квартиры напротив, закрыв его спиной. Олег встал у двери, достал клещи, кивнул.
Андрей позвонил. Из-за двери не донеслось ни звука. Андрей подождал, позвонил еще раз.
— Кто там? — тотчас спросили за дверью.
— Игорь, это я, Максим, — глухо сказал Андрей, в темноте, слева, он увидел поднявшиеся клещи.
— Ты? Почему так поздно? Приходи завтра.
— Срочное дело, Игорь, — Андрей говорил быстро, с отчаяньем. — Я звонил тебе, но у тебя что-то с телефоном…
За дверью молчали. На площадке тоже.
— Бог мой, Игорь… — сказал Андрей. Но тут дверь открылась бесшумно, его оттолкнули, он увидел лишь спину Олега, щелкнули на цепочке клещи и тут же кто-то сдавленно охнул. Татарин быстро прошел мимо него, дверь тихо закрылась. И все. Он постоял немного, пошел вниз.
Он стоял на третьем этаже в подъезде напротив окон 9-й квартиры, упершись лбом в стекло, глядел на темные окна, вниз. Когда лоб затекал, он тер его кулаком и все глядел, пока не услыхал тихие шаги за спиной, обернулся резко и увидел Олега.
