Владимир Борода - Звезды для командора
В ГЛАЗАХ ПОТЕМНЕЛО, ВСЕ ТЕЛО СЖАЛО, СЖАЛА КАКАЯ-ТО ГИГАНТСКАЯ РУКА И СО СТРАШНОЙ БОЛЬЮ ВЫДАВИЛА ВСЕ, ЧТО БЫЛО ВНУТРИ!!!
А затем забвение и смерть… Очередная, Попытался родится Юрий только при посадке. С трудом, в муках и слезах, рождался Юрий неизвестно зачем, страшно болела голова, в животе было пусто и свободно, по ногам текло липкое и теплое, шлем, изнутри был залит какой-то вонючей гадостью… Еще ни когда Юрию не было так плохо… Так ужасно… И когда конец мучениям адовым, ни кто не знает…
Самолет замер, двигатели, столь ужасно терзавшие слух Юрия, затихли-умерли, грубые, но заботливые руки акушера выволокли его на белый свет… Так рождаются взрослыми, мельком подумалось Юрию и его вновь стошнило, но захлебнутся ему не дали, те же самые руки расстегнули проклятый шлем и вылили содержимое на девственный снег… На белоснежный девственный снег… Юрий лежал на снегу, навзничь, глубоко-глубоко вздохнул полной грудью свежий, с запахом сладковатым отработанного бензина или еще какого горючего, закашлялся и его вновь вырвало. Остатками желчи… Все суставы были вывернуты и страшно горели… Два незнакомца, вытащившие Юрия на белый свет, принюхались, переглянулись и одновременно заржали.
— В душ космонавта надо волочь, усрался напрочь! Ха-ха-ха-ха!!! Где же ему рыло разделали?! Ха-ха-ха-ха!!!
Теплое помещение, горячий душ, снятый и отброшенный ненавистный скафандр, что б еще раз его одел, умру, но не одену! сильные струи смывали грязь не столько с тела, как с души… Юрию казалось — все, наконец-то все окончилось, все позади… А теперь только хорошее и приятное… Как Рождество в далеком, далеком, далеком детстве или не в таком уж далеком детстве Новый Год…
— Кончай мыться-полоскаться, у бабы своей домоешься! -
грубый голос толстого старшины в мятой форме вернул его к суровой действительности, Юрий был извлечен из-под душа и голым, мокрым поставлен перед молодой красивой женщиной в белом халате.
— Что у вас с лицом, товарищ Заикин? -
мелодично пропела незнакомка. Юрий захлебнулся от счастья:
— Доктор, доктор, а как вас звать?
Правая бровь доктора изогнулась дугой, изображая крайнее удивление, губки сложились в гримаску — фи, дернув плечиком, женщина в халате нахмурилась:
— Это не имеет значения, товарищ Заикин. Что у вас а лицом?
— Гололед. В Омске страшный гололед. А у вас в Москве?..
— У нас в Москве?.. -
удивилась доктор и растерянно ответила.
— У нас мосгорисполком следит за очисткой дорог и тротуаров…
Быстрые и прохладные пальцы ощупали лицо, саднящее от боли, доктор пробормоала скороговоркой!
— Челюстно-лицевые кости целы, повреждений черепа не наблюдается, опасности для здоровья нет, одевайтесь.
Покачиваясь, Юрий натянул предложенное ему старшиной — синие трусы до колен, синюю майку, красный трикотажный костюм с надписью на груди "СССР", синие носки, какие-то спортивные тапки, но не кеды, толстые и высокие, с надписью латинскими буквами, он не успел прочитать, подгоняемый старшиной, на голову колпак вязанный, в которых бегают лыжники, и в сопровождении другого старшины покинул душевую. Длинный коридор с дверями по сторонам, в конце распахнутая дверь, виднеется аэродром, почти впритык подогнанный микроавтобус "Рафик" скорой помощи, хмурый детина в белом халате распахнул дверь и подсадил Юрия. Внутри другой хмурый детина без единого слова подхватил его здоровенной рукой и усадил в кресло. Похоже на психоперевозку, может у меня белая горячка и мне все мерещится…
Хлопнула дверь, стекла матовые, от водителя салон отделен перегородкой… Ну точно, в дурдом везут, в дурдом… Автомобиль взревел и помчался.
В дурдом, дурдом, дурдом, дурдом, стучало не переставая в голове, Юрия вновь замутило, он очень плохо переносил езду в автомобилях, автобусах, троллейбусах, трамваях, поездах, пароходах и полеты самолетом… Но желудок был пуст, даже желчь вышла вся и дальше позывов к рвоте у Юрия слава богу, не пошло, но зато появилась страшная резь внизу живота… Машина мчалась и мчалась, почти не притормаживая, в голове было пусто, все мысли улетели, пришло безразличие и страшное, страшное, страшное желание опохмелится…
— Фамилия, имя, отчества, год рождения?
— Юрий… Юрий Иванович Безухов… 1946 года рождения…
Молодой и здоровый доктор удивленно вскинул голову от стола и уставился с веселым недоумением на Юрия.
— Так-так… Значит имя и отчество с годом рождения ты себе оставил прежние, а фамилию решил сменить? Ну молодец, Безухов это тебе не Заикин, правильно! -
доктор заулыбался во весь рот и подмигнув Юрию, вновь склонился над столом и зацарапал дальше шариковой ручкой.
— Заикин Юрий Иванович, 1946. На что жалуемся, майор?
— Опохмелится бы, доктор… -
просительно протянул Юрий и облизнул пересохшие губы.
— Опохмелится? -
вновь удивился доктор и внимательно поглядел на Юрия.
— Опохмелится… Я думаю после осмотра я смогу в этом помочь. Встать! — резко скомандовал садист в белом халате и зашарил по голому тощему телу Юрия здоровенными волосатыми ручищами, бормоча себе под нос:
— Истощение, печень увеличена, дерма отвратительна, явно следы потребления суррогатов…
Вывернув Юрию веко, затем другое, долго и придирчиво рассматривал глаза, слепив их светом лампы. Оттолкнув довольно таки недружелюбно жертву на стул, доктор вышел из кабинета, ни чего не сказав Юрию.
За дверью послышался взволнованный голос садиста:
— Послушайте, я не знаю, на какой помойке вы нашли этого бомжа, но не то что в космос, я его даже… даже в жопу не послал бы, боюсь не дойдет, сдохнет! Вы что же, с ума сошли со своим Командором?! Это же труп, труп, труп!!! Ему жить осталось полчаса!.. Я не дам ему похмелится и он сдохнет! Сдохнет! А вы хотите его послать в дальний космос! Да вы просто е…
— Не выступайте доктор! Если хотите, можете изложить свое мнение на бумаге, даже свои возражения, Командор с удовольствием прочтет, а сейчас делайте то, что вам положено делать — осмотр, назначения и прочую фуйню. Вам понятно?!
— Вполне, товарищ адъютант Командира отряда космонавтов. Через час бумага будет готова.
Хлопнула дверь, врач вернулся и усевшись за стол, вновь зацарапал по бумаге. Замерзший голый Юрий, весь посиневший и трясшийся крупной дрожью, но больше не от холода, а от похмелья, выдавил из себя, пытаясь осмыслить то, что услышал:
— Доктор…док… тор, меня хотят… хотят послать в космос?..
— Да представь себе, эти мерзавцы хотят тебя угробить таким оригинальным способом…
— Док… тор… я… хочу… сделать… сделать важное… важн… заявление, — Юрий протряс эту фразу, сглотнул сухой комок, застрявший в горле, откашлялся и продолжил.
— Я не космонавт и не Заикин, я Безухов, это все придумал неизвестный в Омске…
Доктор мельком глянул на кандидата в космос и пробормотал:
— Реактивный психоз или симуляция, какая к черту разница….
И продолжил писать.
Юрию стала страшно, он подошел, сложив на груди худые руки, подошел вплотную к столу, доктор недовольно вскинул голову и бесцеремонно пихнул Юрия на стул.
— Сядь и сиди. Сейчас санитар уведет тебя в бокс. Ни в какой космос я тебя не пущу. Сиди.
Жесткий стул холодил голые ягодицы, от пола дуло, от окна тоже, в горле скрипело и было сухо, страшно хотелось пить, голова разламывалась, жить не хотелось… Совсем. Хотелось выпить… Водки, одеколона, тормозной жидкости, "бормотухи", чесночной настойки от ревматизма, мозольной жидкости или стеклоочистителя… Было все равно… Просто сильно очень сильно сильно сильно хотелось выпить… Так сильно хотелось выпить, что Юрий упал со стула. В обморок…
— Проходите, док, садитесь поудобней, располагайтесь. Что будете пить — коньяк, ликер, ром, виски, бренди или предпочитаете спирт медицинский? — голос Командора был успокаивающий и убаюкивающий, но только не доктора капитана Михальцова, знающего Командора вот уже шесть лет. — У вас, док, какие-то претензии к нашей кандидатуре? -
Командор сидел развалившись всем своим огромным тренированным телом в мягком кресле за полированным столом и улыбаясь, прямо кат крокодил, смотрел на доктора. Капитана Михальцов решительно пересек кабинет необъятных размеров и усевшись в кресло, положил на край стола тонкую стопку листков, скрепленных металлической скрепкой.
— У меня все здесь изложено… -
доктор толкнул по поверхности стола стопку, но Командор остановил ее своей огромной дланью ровно посередине столешницы. И так же улыбаясь, вкрадчиво произнес:
— Док, перед тем как я возьму эти бумаги в руки, я хотел бы услышать от вас вот что. Нам нужен врач на станцию подготовки, это N3, как вы знаете, она расположена в районе полуострова Ямал, зимой там до -70 доходит… Есть мнение послать вас. Что вы на это думаете?..
