Гас Ван Сент - В Розовом
Мэтт отвечает:
— Нет.
Интересно, он спросил потому, что Мэтт хиппи? Раз среди хиппи есть геи, Мэтт обязательно должен быть одним из них?
— Я вижу себя единой сущностью, — говорит он. Задумавшись. Я хочу сказать, Мэтту пришлось какое-то время над этим подумать. Спросить себя, кто он на самом деле есть.
Джей Ди не отстает, как типичный голландец, конечно:
— Значит, ты асексуален?
Мэтт говорит:
— Да.
Как неприятны все эти вопросы и ответы! Джеку и Мэтту двадцать два года. Конечно, они уже вышли из подросткового возраста и должны знать ответы на такие простые вопросы, но неужели нужно задавать их за завтраком в компании незнакомых людей? Выходит, что нужно.
Приехав с фестиваля, я нахожу на газоне новые следы от шин. Мое терпение лопнуло, и я перестал ложиться спать по ночам. Я держу наготове фотоаппарат со специальной пленкой для ночной съемки и с мощной вспышкой. Я застукаю тех, кто ездит по моей траве.
Я жду их целую неделю в полной готовности.
И вот рано утром раздается визг колес. Я стряхиваю с себя дрему, хватаю фотоаппарат и сломя голову несусь к газону. Они еще тут. Их четверо, все в белых футболках, в машине чьих-то родителей. Дети на заднем сиденье видят, как я бегу на них что есть духу, и кричат мальчишке за рулем: «Жми!» Я щелкаю фотоаппаратом.
Снимок вышел просто замечательный. Четырнадцатилетний парень толкает водителя, другой оглядывается через плечо. В одном углу очень четко виден номер машины, в другом — марка, «Эриз». Композиция, достойная Джеффа Уолда [54]. Вспышка высветила критический момент, и получился прекрасный стоп-кадр.
Всего лишь подростки в маминой машине, как и говорил Джей Ди. Иногда он очень догадлив. Ребята никому не желают зла, просто немного хулиганят, чтобы развлечься. Для смеха. Я не хотел бы создавать им неприятности. У них слишком невинный вид, слишком домашний, чтобы их ругать.
Блейк задумался о своих прошлых ошибках.
Я забываю обо всей этой истории, а они больше не приезжают. Теперь мне их не хватает: видно, им тут разонравилось. Они, наверное, забыли про меня. В моей жизни было так мало настоящих переживаний, а я лишил себя и этого, спугнув детей своим фотоаппаратом.
Но кто сказал, что о них надо думать? Ему и так кажется, что прошлое состоит из одних только ошибок. Сейчас о них думать не надо. Он уже решил, что делать. Он разберется со своими будущими ошибками.
Глава 14
Блейк кинул новую циркулярную пилу «Текумзе» в салон семейной «камри», обитый синим кож-заменителем, и поехал на ранчо. Он всегда стыдился ранчо. Оно казалось ему экстравагантной собственностью, которую мог позволить себе только богатый горожанин, а поскольку он вырос в бедной семье, то ненавидел богатеев. Теперь же волей-неволей приходится признать: он один из них. Богатей. Но он с этим разберется.
«Камри» тряслась и подпрыгивала на проселочной дороге, ведущей вокруг каменистого холма с тремя кустами можжевельника к задней части его земли. Малыш Чаб напрашивался поехать с ним, но Блейк решил, что хочет побыть на природе, наедине со своими машинами. Он сказал, что будет писать песни.
Блейк начал обдумывать, что написать Блэки и маленьким Биллу, Бинку и Бартоломью и, если уж на то пошло, своим слушателям. Им обязательно надо сообщить, что у него в голове. Он хотел поговорить с фанами. Черт, да он просто обязан это сделать. Они должны знать, о чем он думает, хотя вряд ли им это понравится.
Он сидел в «камри» с ручкой в одной руке и листом бумаги на руле. Из раззявленного в истерическом плаче рта бежала струйка слюны и скапливалась в складках тертых джинсов. Он просидел так почти час, не написав ни слова.
Потом резко вдохнул и выдохнул остатки слез. Дышалось с трудом.
Следующий вдох-всхлип услышал бежавший мимо кролик. Зверек замер, навострил уши и посмотрел на «камри», фары которой по-прежнему горели. Блейк открыл дверцу и, минуту помедлив, вылез из машины. Испуганный кролик кинулся прочь.
В кронах деревьев выл ветер. На холм взбирался гигантский грейдер с включенными фарами. Л. ведет его, чтобы поставить среди остальных тяжелых машин, заполнявших целую небольшую долину на Блейковой земле. Блейк считал грейдер очень ценным приобретением, он нравился ему больше всего. Кабина изолирована и с кондиционером, так что, сколько бы пыли ты ни поднимал, внутри кабины все чистенько, сиди себе и слушай кассеты.
Когда Блейк катался вокруг дома на тяжелой технике, он чувствовал себя счастливее всего.
Блейк пошел в лес, включил циркулярную пилу и стал валить деревья, но под гудение пилы его мысли тут же разбрелись в разные стороны. В голове возник сценарий самоубийства с участием циркулярной пилы и собственной шеи.
Блейк хладнокровно разработал фантастическую систему рычагов, опускающих пилу. Этот план можно было бы осуществить, когда уедет Л. Поставить вокруг самые крупные тракторы и…
Вес пилы держался на толстой веревке, а опускать и поднимать ее должны были два тонких троса, привязанных к рукояткам — металлическим трубкам, крест-накрест пересекающим корпус пилы.
Блейк потянул за веревку, и вдруг все сооружение дернулось, пила врезалась в одну из трубок и с громким щелчком ринулась вниз, проделав пируэт у Блейка над плечом.
Он попытался было починить пилу при свете фонарика, но не смог найти одну деталь. Тогда он швырнул ее в отвал гигантского грейдера и пошел прочь, вниз по холму.
Кролик побежал за ним, но не специально, просто ему нужно было в ту же сторону.
Как зажегся свет в грязной комнатушке, где Блейк держал оружие, видел только олень. Жуя жесткий пучок полыни, он наблюдал, как Блейк ходит по комнате в свете лампочки без абажура. Потом Блейк сел на пол или на низкий табурет, и его уже не было видно.
Вот что Блейк написал, сидя там:
«Брах-Ману [55]:
Я не собираюсь плакаться, но думаю, вы поймете, что мной движет. Все мои бэк-вокалисты из Орландо уже давно твердят, что когда я купил свой первый грейдер, то перестал получать кайф от гитары и песен.
Так вот, я бы послал их подальше, но и сам знаю, что на концертах всем все понятно. Я играю так, как будто, черт возьми, никогда этому не учился. И теперь я дико боюсь, что вы, ребята, это заметите. Когда я вижу вас в первых рядах, то захлебываюсь от тоски. Сотни потерянных юнцов, которые пришли сюда только для того, чтобы услышать мои мажорные аккорды и дикие крики. А ведь дело совсем не в этом.
Черт! Почему я не хочу больше играть? Не знаю.
Сыновья так похожи на дерьмового меня, что я боюсь. Я не выдержу, если они станут такими же позорными рокерами, каким стал я.
Ненавижу себя. Не знаю… Спасибо вам за поддержку и за все билеты, которые вы покупали.
Любви!
Блейк.
Билл, Бинки, Бартоломью и Блэки, я буду рядом. Пожалуйста, постройте дорогу без меня…» [56]
Последнее слово он дописывал уже с пистолетом во рту. А потом спустил курок. Он улыбался и думал об Эрнесте Хемингуэе и о том, что скоро будет счастлив.
Пистолет, вдавленный в мягкое небо, издал звук, но не «бах», а скорее «панк». Да, это был краткий, глухой и удивительно подходящий звук…
— Панк.
Глава 15
Я думаю об инопланетянах, братья и сестры.
— Мы инопланетяне, — говорил Феликс. — Они — это мы.
Инопланетяне — это не существа с других планет. Инопланетяне — это мы сами. Они из другого измерения, а не с другой планеты, и очень хотят с нами поговорить, но не позволяют себе. Если они не преступники.
— Конечно же, привидения приходят постоянно, только люди их не видят! — сказал Льюис Лавинг [57].
— Они приходят о-о-о-чень часто. Надо просто… позволить-себе-их-увидеть… Люди не хотят… видеть-в-каждом-углу-привидения, они хотят, чтобы… все-было-легко-и-просто. Легко и просто! Вот они ничего-и-не-видят! — продолжал Льюис.
— А вы заметили, что с прошлого вторника время идет в обратную сторону? — спросила какая-то девушка.
* * *Я ее узнал. Это та хорошенькая девица, которая познакомилась с Феликсом Арройо в Лас-Вегасе, на раздаче автографов в компании «Корнинг-вэр». Лично я всегда знал, что время идет то назад, то вперед, как ему хочется, — с тех самых пор, как в четыре года упал с горки в детском садике. Это было в Денвере, Колорадо, в двенадцать часов пятнадцать минут девятого марта 1948 года…
Как-то она приезжала в Саскватч автостопом — очевидно, чтобы увидеть Феликса, — и я кормил ее томатным супом прямо на съемочной площадке. В то время я не заметил у нее никаких шизофренических наклонностей. Это что-то новое.
Я не психиатр, но могу навскидку распознать многие душевные болезни: эпилепсию, нарколепсию, пляску св. Витта, социопатию, церебральный паралич или синдром Туретта. У девушки довольно серьезные симптомы.
