Андрей Курков - Форель a la нежность (сборник)
На закрытие торжества выступил самодеятельный женский хор под управлением гражданина Трябина Ивана Магнитогорыча, который исполнил «Дубинушку» и «Из-за острова на стрежень». Все хлопали, кое-кто плакал. Потом незнакомый человек поднес Магнитогорычу стакан водки. Тот выпил и после этого пел без хора на протяжении двух часов.
Память о прошедшем празднике сохранилась и на следующий день. Булыжники Липковского бульвара были усыпаны искусственными и естественными цветами. Как после всякого праздника, настроение у народа было задумчиво-угнетенное. Радости прошли, вернулись насупленные будни и погнали человека выполнять свои обязанности.
17Иван Магнитогорыч с грустью заметил, что его серый пиджак сильно загрязнился в рукавах на месте локтей. Он достал из кухонного шкафчика давнюю корку хлеба и принялся царапать ею засаленные рукава. Ткань покрылась пыльным налетом. Магнитогорыч, накрошившись коркой, стряхнул хлебную пыль и с удовлетворением надел пиджак, осмотрев после этого себя в зеркале.
Мурлыкая себе под нос что-то лирическое, старорежимное, он вышел из квартиры, а потом и из дома. Погода присмирела и вела себя, как хорошо выдрессированная собака. Небо очистилось, солнце искрилось, все остальное зеленело и собиралось цвести.
Магнитогорыч шел медленно, словно никуда не спешил. Впрочем, он действительно никуда не спешил, так как до сих пор считал себя борцом за мировую революцию, а эта специальность не подразумевала никакой постоянной работы, кроме самостоятельно-умственной. Он шел вдоль улицы, пристально вглядываясь в лица прохожих и пытаясь определить человеческую сущность каждого.
Сущность никак не определялась, потому что Магнитогорыч еще не решил, какая лицевая часть выдает все тайные помыслы и темные мысли. Мучился он этим давно. Лет пять назад попался ему ночью прохожий, которого он принял за агента охранки и поэтому долго с ним ходил и разговаривал. Из-за этого прохожего он на экспроприацию опоздал и был крепко избит бывшими товарищами, заподозрившими его в измене. Однако о происшедшем никогда не жалел. Прохожий тот, хоть и не оказавшийся агентом охранки, был очень умным человеком и к тому же врачом. Он и рассказал Магнитогорычу, что кто-то из заграничных ученых науку написал о том, как по лицу человека можно насквозь определить. Магнитогорычу эта мысль очень понравилась, и много пользы увидел он от ее использования. С одной стороны, можно было находить богатых мошенников, с другой стороны – легче бороться с явной контрреволюцией, на лице написанной. А кроме того, и разбогатеть нетрудно за счет разоблачения вредных идей и планов. К сожалению, не рассказал тогда прохожий основного, и оттого осталось у Магнитогорыча только бесполезное знание о существовании науки, а ничего практического не присовокупилось. Пытался он сам было научиться определять, но ни к чему пока эти попытки не приводили. Осталась только привычка пристально смотреть в лицо каждому встречному. Так он и шел в этот раз: медленно и созерцая. Думал о том, что неплохо было бы какую-то материальную подмогу извлекать из своей внутренней революционности, и мечтал об установлении для себя должности организатора революционных ситуаций за рубежом. Но все это оставалось пока в мечтах, а в природе подходил крах весне с целью наступления нового, более долговечного и теплого пролетарского лета.
Жизнь стояла прекрасная. Все, эксплуататорам принадлежавшее, было разобрано и поделено, за квартиру никто никому не платил, и всяких других бытовых трудностей не возникало, а только лишь иногда по инициативе самих людей создавались трудноразрешимые проблемы, с которыми и боролись от избытка нерабочего времени разные не совсем трудовые вышеупомянутые элементы.
Магнитогорыч шел по Липковскому бульвару, слегка озадаченный внезапным исчезновением мыслей. Он чувствовал, что какая-то сила отвлекает его сознание от процесса правильного мышления, но до поры до времени найти и ликвидировать эту силу не мог.
Наконец он понял, что в воздухе витает что-то лишнее. Долго гадать не пришлось – это был шум, визг или еще какой живой звук, мчавшийся навстречу. Впереди показалась высокая и до сих пор стройная фигура старика, двигавшегося в окружении какой-то живой массы, издававшей весь этот отвлекающий сознание шум. За стариком и живой массой шла толпа оборванных мальчишек, активно жестикулируя руками и ногами.
Магнитогорыч приостановился и, поддавшись любопытству, решил понаблюдать. Через несколько минут процессия приблизилась, и Магнитогорыч рассмотрел два десятка котов с пьяными глазами, на ходу по очереди обтирающих жалкого вида брюки пожилого гражданина. Возникло впечатление, что коты эти обтирают его брюки уже не первый год, так как ткань стала полупрозрачной и частично потеряла свою былую окраску. Старик шел молча, со страдальческим выражением лица. Уловив любопытно-вопросительный взгляд Магнитогорыча, он повернулся в его сторону и призывно заявил: «Так будет с каждым, пока мы не наведем порядок в национальном вопросе! Почему нам не помогает Красная армия?» После этого он отвернулся и зашагал дальше в окружении двойной свиты пьяных котов и грязных мальчишек.
Магнитогорыч постоял, раздумывая над услышанными словами, и пошел следом за стариком.
Мальчишки, балуясь, пинали котов ногами, но коты продолжали по очереди обтирать брюки старика, лишь злобно оглядываясь на своих обидчиков.
Магнитогорыч постепенно нагонял компанию. Внезапно крупный рыжий кот, получив сильный пинок по спине, развернулся и, прыгнув на ударившего его мальчишку, повис у него на груди. Мальчишка закричал от испуга, а кот вцепился в тряпку, заменявшую владельцу то ли куртку, то ли рубашку. Магнитогорыч подпрыгнул и, схватив кота за загривок, отшвырнул его в сторону. Кот лениво поднялся и трусцой побежал к остальной мяукающей компании. Мальчишка благодарно посмотрел на Магнитогорыча, наклонился, плюнул ему на туфлю, размазал слюну рукавом тряпки и побежал к своим.
Магнитогорычу стало одиноко, и он повернул домой. Мысли были истреблены кошачьим шествием. По этой причине домой он возвращался с облегченной головой, однако поговорить с кем-нибудь хотелось.
Войдя в парадное, он поднялся и постучал в квартиру Агатангела Ильича. Долго не открывали. Магнитогорыч собирался уже было плюнуть на всякие разговоры и пойти спать, как вдруг с той стороны двери раздался шорох и в проеме появилось миловидное личико девочки-подростка.
– Вы к кому?
– Мне бы хозяина. Агатангела Ильича…
– А его нет. Он на работе. Может, посидите, подождете? Он должен скоро вернуться.
– С удовольствием. – Магнитогорыч протиснулся в коридор.
– Чаю выпьете?
– Да! – решительно ответил гость.
– Проходите на кухню, налево.
Девочка поставила чайник на примус и села за стол рядом с Магнитогорычем.
– А ты кто ж ему будешь? – Магнитогорыч прищурено уставился на девочку.
Она смутилась.
– Никто. Он очень добрый. Спас меня. Приютил. У меня больше никого нет. Оставался старший брат, но он отравился месяц назад. Теперь никого, кроме… папы…
– А как тебя звать?
– Катя.
– А меня Иван Магнитогорыч. Ну, а чем нынче твой… папа занимается?
– Работает в артели и книгу пишет.
– Книгу?! Любопытно… О чем же он пишет?
– Он очень добрый, хочет, чтобы все тоже были добрыми: и звери, и люди, и птицы. Он уже придумал, как это сделать. Уже полкниги написал.
– А я думал, что он столярничает в свободное время…
– Нет, это он раньше занимался… он мне рассказывал, у него там, в кабинете, гробики. Он сам делал… А теперь не делает. Приходит вечером, кушает и книгу пишет…
– О, так у вас, Катенька, оказывается, такая большая квартира: и кухня, и кабинет, и гостиная, наверно?!
– Да, там справа – гостиная, а слева – кабинет…
Магнитогорыч выглянул в коридор и взглянул на двери в комнаты.
Чай вскипел и, несмотря на то, что был он морковным, пился с удовольствием. Разговор шел спокойный, большей частью касавшийся отсутствовавшего профессора и его доброты. Катя рассказывала все, что знала. Магнитогорыч слушал внимательно и серьезно, словно присутствовал на важном собрании или докладе. В гостиной с шумом открылось окно, и от сквозняка хлопнула дверь на кухню. Катя подскочила, сказала: «Я сейчас закрою!» – и выбежала в гостиную. Магнитогорыч, не долго думая, понесся следом, только, когда Катя зашла в гостиную, он сделал два шага дальше и спрятался в кабинете.
Девочка вернулась на кухню и с удивлением посмотрела на пустой табурет и недопитую чашку морковного чая. Постояв в нерешительности пару минут, она решила, что гость, воспользовавшись минутой, ушел домой, и занялась уборкой стола.
Магнитогорыч стоял в кабинете и привыкал к темноте, пытаясь охватить взглядом все темные углы комнаты. Наконец картина относительно прояснилась. У стенки стояли и лежали несколько гробов – это слева, а справа стоял массивный и торжественный стол на львиных лапах, на нем шелестели от сквозняка многочисленные листы бумаги; за столом в углу примостилась узкая софа с пухлой подушечкой.
