Гера Фотич - Собачья сага
— А это откуда? — изумился полковник, возвращаясь.
В этот момент дверь открылась, и на пороге очутился старший оперуполномоченный Петров. Он мгновенно перехватил взгляд полковника и, увидев в руках того ружье, понял, в чем дело.
— Колеса рваные, товарищ полковник. Проходят по материалу. Пропороли сразу четыре колеса одному начинающему бизнесмену. Умышленное причинение вреда.
— А-а, порванные, ну так бы и сказали, — разочарованно произнес Горбатенко.
Он подозрительно посмотрел на Петрова. Но тот сделал вид, что собирается показать порез, снял верхнее колесо и, положив на пол, стал давить внутренний корд.
— Ну ладно, — примирительно согласился полковник, — только смотрите глухаря не подвесьте, а то я вам эти колеса в задницу запихаю. Ха-ха. И помните наш девиз «Служа закону — служу народу»! Ха-ха!
Он снова развеселился и под собственный смех вышел из кабинета.
— Товарищ майор, они же целые были! — недоуменно начал Павел, глядя на новый протектор лежащего колеса.
— Ты что, хочешь их отдать? — в свою очередь спросил Петров. — У наших рабочих машин колеса лысые, неизвестно когда выдадут, а ты государственное имущество разбазариваешь!
— Это же товарищ полковник, — начал оправдываться Павел.
Но Петров так посмотрел на него, что он замолк.
— У тебя в коридоре девушка по изнасилованию сидит, так я ее возьму. Покажу альбомы с фотографиями и наколками — вдруг кого узнает!
— Понял, товарищ майор.
Через некоторое время пришла Людмила с сотрудниками милиции. Они привели с собой двух известных всему району братьев воров-рецидивистов.
— Был еще третий, — сказал участковый, — но куда-то делся, мы его не дождались. Вот, нашли у них в шкафу!
Он показал на Людмилу.
Павел сначала не понял, почему ее нашли в шкафу, но затем увидел, что девушка преобразилась. У нее на голове оказалась велюровая шапочка с вуалькой, а сама она была одета в кожаное пальто. Волосы были аккуратно расчесаны и ровными волнами спадали на воротник. На плече висела маленькая сумочка на цепочке, напоминающая ридикюль.
«И когда успела? — подумал Павел. — Наверное, ей достаточно для наведения макияжа десяти минут»!
Людмила улыбалась. От прошлой грусти не осталось и следа.
Павел снова пригласил ее в кабинет, а задержанных приказал сдать в дежурную часть. Братья-воры были небольшого роста, на вид лет по сорок, худощавые и очень похожи друг на друга.
— Наверное, близнецы, — подумал Павел.
В кабинете он почувствовал, что Людмила хочет ему что-то сказать, но никак не получается. Ерзает на стуле, теребит пальцем подол пальто, но сдерживает себя.
— Что-то не так? — спросил ее Павел.
Она словно ждала этого вопроса и, немного приподнявшись от стула, приблизилась к письменному столу. Взялась правой рукой за его край.
— Я, конечна, Вам очень благодарна, — защебетала она, — но, понимаете, не могу я появиться домой без обручального кольца. Муж не поймет. Я ему расскажу, что переночевала у подружки или дальней родственницы. Но как быть с кольцом?
— А что, в доме его не оказалось? — спросил Павел.
— Нет, — грустно ответила она и снова села на свой стул, зажав сумочку в руках.
— Да уж, дела! — сказал Павел, — Ну ладно, иди, посиди в коридоре, а я поговорю с задержанными.
Выпустив Людмилу за дверь, Павел сходил в дежурную часть и привел к себе одного из братьев.
— Чего ты, начальник, за эту суку вписываешься? — начал тот, как только сел напротив, — Пьянь поганая! Шкура она продажная. От мужа сбежала, решила покутить с незнакомыми кобелями. Гнать таких надо взашей…
— Кольцо где? — прервал его тираду Павел.
— Кольцо? — недоуменно спросил тот и после паузы продолжил: — А, кольцо! У Сашки Хромого. Водки не хватило, так она сама его с пальца сняла и отдала, чтобы бухалова принесли. Веселиться желала!
Павел понял, что медлить нельзя и решил не уточнять детали.
— Надо кольцо вернуть!
— Как вернуть, командир? — возмутился вор, — мы за него три литра водяры взяли, да еще закусон. Что барыга-то о честных ворах подумает, если я к нему с возвраткой приду?
Откровенное возмущение и обида, звучавшие в голосе вора, смахивали на правду. Но Павел уже не первый раз сталкивался с этой артистической братией и знал, на что они способны.
— Значит так, — твердо сказал он, — кольца не будет, повесим на вас грабеж. Вещи в квартире изъяли как доказательство. Сейчас оформим все протоколом выемки, проведем опознание вас, и как миленькие в камеру! Небось, не забыли, как это делается?
— Блин, что ты лепишь, начальник? — возмущению вора не было предела. — Я же тебе говорю, что она сама мне отдала. А что вещички ее у нас остались, так она же дурная! Как напилась — устроила нам дебош. Обзываться стала. С башкой у нее не в порядке. Отперла замок и ушла. Ну, мы с братаном спать завалились, а утром опохмелиться пошли пивка попить. Возвращаемся, а в подъезде фуражки стоят. Хватают нас и домой волокут. Одежда ее как в шкафу висела, так и осталась. Если б на гоп-стоп взять ее хотели, зачем домой вести? Сам посуди, начальник! Мы уж как лет пять откинулись, за нами косяков нет!
— Кольцо надо вернуть! — снова твердо повторил Павел. — Или тебя в камеру, а говорить буду с братом!
— Брат не при делах! Он дома сидел с этой дурой. Дай мне с ним поговорить!
Павел почувствовал по голосу, что вор близок к тому, чтобы согласиться и, взяв его с собой, направился в дежурную часть, где в комнате задержанных сидел второй. Там он разрешил братьям поговорить через решетку. Подойдя, через пару минут спросил:
— Ну, как решили?
— Ну а что делать? — ответил один из них, — вы же, ментяры, свое дело знаете! Посодите!
— Посодим! — в тон ему ответил Павел.
— Придется деньги искать и кольцо выкупать, — согласился второй брат, — кольцо принесем, отпустишь? Дай слово!
— Даю слово, — сказал Павел, — а пока один из вас в качестве залога посидит здесь.
— Ладно, пошел я, — сказал вор, спустившийся с Павлом.
— Выпустите его, — попросил Павел постового, охраняющего дежурную часть.
Поднявшись на второй этаж и зайдя в коридор, Павел напоролся на спешащего ему на встречу Петрова.
— Давай быстрее, — скомандовал тот, — девчонка узнала на фотке Сашку Трунова. Он уже сидел по малолетке за групповое изнасилование. Машины нет, поедем так.
Быстрым шагом они вышли из отделения и направились к трамвайной остановке.
По дороге Петров рассказал, что Трунов изнасиловал девушку в машине, когда взялся подвезти ее до дома. Завез в парк Терешковой и там, угрожая ножом, сделал свое черное дело. Девушка направлена в прокуратуру для дачи показаний и в поликлинику на мазки.
Машина Трунова стояла под адресом. Они вошли в подъезд и поднялись на этаж. Дверь открыла его мать — маленькая толстая цыганка с морщинистым лицом и крупной бородавкой у правой ноздри. Под левым глазом у нее красовался свежий синяк. Молча оглядев с головы до ног непрошенных гостей, она громко шмыгнула носом, словно вобрала в себя запах идущий от пришедших мужчин, и недовольно крикнула вглубь квартиры:
— Сашка, иди сюда! За тобой менты пришли. Снова что-то натворил?
Трунов мгновенно появился в коридоре и, зыркнув исподлобья на мать, кинул:
— Дура, зачем ты им дверь открыла?
Был он невысокого роста, худощав, с черной вихрастой головой. Цветастая рубашка складками спадала вниз, где на поясе пропадала под резинкой спортивных штанов.
— Что надо? — спросил он. — Я свое по малолетке отсидел.
— Разговор есть, — нашелся Петров, — поехали, посудачим.
— Нечего мне с вами судачить, — ответил он, — у меня с ментами общих дел нет!
— Заберите его! — встряла в разговор женщина. — Заберите! Пусть он расскажет, как мать родную зуботычиной угощал вчера…
Она не успела договорить. Трунов развернулся и, подняв левую руку, замахнулся на женщину ладонью с растопыренными пальцами, словно собираясь оттолкнуть ее лицо.
— Смойся, тварь! — прошипел он.
Петров успел схватить Трунова за кисть и развернул к себе.
— Поехали! — сказал он твердо.
Мгновенно оценив обстановку, Сашка стал собираться. Накинул черную куртку и затянул на ногах кроссовки.
Втроем они вышли на улицу. Правой рукой Петров крепко ухватил Сашку за левое предплечье. Павел шел справа, косясь на задержанного, готовый в любой момент броситься за ним в погоню.
— Дернешься, наденем наручники, — предупредил он.
Народу в трамвае было много. Петров с Труновым зашли в заднюю дверь. Павел проследовал за ними. На следующей остановке в салон зашел мужчина контролер и стал проверять билеты. Постепенно он протиснулся к Трунову и спросил у него билет.
— Вот, у него! — ответил Сашка, показывая пальцем на Петрова.
