Торнтон Уайлдер - Теофил Норт
Несколько дней спустя я нашел у себя в ХАМЛе записку: «Дорогой мистер Норт, я слышала, что член одной семьи, где Вы читаете, носится по городу, грозя причинить Вам вред. Мой друг — с которым Вы знакомы — распорядился, чтобы в пятницу, в полночь, за Вами приехала машина. Не выходите из дома, пока Вам не скажут, что машина с шофером ждет Вас у дверей». Подписано: «Друг со Спринг-стрит». Да, друзья познаются в беде: Амелия Крэнстон, больше в интересах Ньюпорта, чем моих, договорилась с начальником полиции о том, как уберечь обитателей летней колонии от неприятностей.
В пятницу званого обеда не было. Мы с доктором Босвортом читали у Бенедетто Кроче о Джанбаттисте Вико. Хозяин владел итальянским лучше меня и с удовольствием помогал мне в трудных местах. Вдобавок ему было приятно думать, что автор скоро будет его гостем и соседом в Академии философов. Я же получал удовольствие от того, что и автор, и его предмет были новы для меня, неожиданны и значительны. Я забыл, что за мной должны приехать.
Без четверти двенадцать Персис Теннисон постучала в дверь и получила разрешение войти.
— Дедушка, сегодня я хочу отвезти мистера Норта на моей машине. Позволь ему, пожалуйста, уйти немного раньше, потому что уже поздно.
— Да, милая. Ты хочешь сказать — сейчас?
— Да, дедушка, пожалуйста.
Пока я собирался, в дверях появилась миссис Босворт. Она слышала предложение племянницы. (В «Девяти фронтонах» никто не ложился спать, пока отвратительный мистер Норт торчал в доме.)
— В этом нет нужды, Персис. Так поздно тебе не годится ездить по городу. Я велела Дорси отвезти мистера Норта на моей машине.
— Ну, друг мой, — сказал доктор Босворт по-итальянски, — сегодня все озабочены тем, чтобы вы благополучно добрались до дома.
В дверях появился Виллис и объявил, что машина мистера Норта прибыла…
— Какая машина, Виллис, моя?
— Нет, мадам, машина, посланная за мистером Нортом.
— Что ж, — сказала Персис, — пойдемте проводим мистера Норта до двери!
Мы образовали в холле маленькую процессию. С лестницы к нам взволнованно устремилась миссис Леффингвелл:
— Салли, я нигде не могу найти Кассиуса. По-моему, его нет дома. Пожалуйста, помоги мне его найти. Если мы его не найдем, я отвезу мистера Норта на моей машине… Виллис, вы где-нибудь видели мистера Леффингвелла?
— Да, мадам.
— Где он?
— Мадам, он в кустах.
— Да, тетя Мэри, — сказала Персис. — Я видела, он лежал в кустах. Вот почему я предложила отвезти мистера Норта. У него что-то в руке.
— Персис, довольно, — сказала миссис Босворт. — Помолчи. Ступай к себе.
Виллис обратился к миссис Босворт:
— Мадам, можно попросить вас на минуту в сторонку?
— Говорите, Виллис, — сказал доктор Босворт. — Что вы хотели сообщить? Что там в руке у мистера Леффингвелла?
— Пистолет, сэр.
Миссис Леффингвелл была слишком хорошо воспитана, чтобы закричать. Она запищала:
— Кассиус опять играет оружием. Он себя застрелит!
Шофер, приехавший за мной, выступил вперед.
— Не сейчас, мадам. Оружие мы у него отобрали. — И он сунул пистолет нам под нос.
— А вы кто такой? — величественно осведомилась миссис Босворт.
Шофер отогнул лацкан и показал бляху.
— Господи помилуй! — воскликнул доктор Босворт.
— И, — сказала миссис Босворт, которой нравилось начинать вопросы с «и», — с чьего же соизволения вы нарушаете неприкосновенность жилища?
— Мистер Лифт… мистер Лефт… джентльмен в кустах… люди слышали в трех местах, как он грозился убить мистера Норта. Мы этого не допустим, мадам. Мистер Ливер… нгвал живет в Ньюпорте?
— Мистер Леффингвелл живет в Джеймстауне.
— Шеф приказал нам не предъявлять обвинения, если этот джентльмен живет вне округа Акуиднек. Но он должен дать согласие не появляться в этом районе шесть месяцев. Феликс, введи его.
Миссис Леффингвелл сказала:
— Пожалуйста, не надо его вводить. Я его жена и ручаюсь вам, что он сюда не вернется. У нас, кроме того, есть ферма в Виргинии, где человек имеет право носить пистолет для самообороны — куда бы он ни шел.
Последнее слово, как говорится, осталось за ней. Она произнесла его величественно и едва ли могла бы выглядеть прекрасней.
Мой спаситель (Джо) имел свободный доступ во все кинотеатры и знал, как ведут себя в богатых домах.
— Если мистеру Норту угодно ехать, автомобиль его ждет. У нас вызов в коттедж Добиньи. Спокойной ночи, леди и джентльмены, просим прощения, что потревожили.
Я молча отвесил общий поклон и удалился. На улице Джо сказал своему спутнику:
— Посмотрим, где этот гусь.
— Стучится в боковую дверь, Джо. Ты думаешь, ему надо помочь, Джо?
— Сами его найдут… Шеф говорит, держитесь от этих людей подальше. Они, говорит, все — того. Пускай, говорит, сами копаются в своем бельишке.
Если бы во мне была хоть капля порядочности, я бы отказался от места на другое же утро; но что значит легкая неприязнь семьи по сравнению с возможностью приобщиться к епископу Беркли, Кроче, Вико и любоваться Персис Теннисон?
В воскресенье, в час, назначенный для поездки в «Уайтхолл», доктор Босворт и его внучка ждали меня у дверей. Был прекрасный августовский день (впрочем, других я не помню; на острове Акуиднек дождь шел тактично — только когда жители спали). Персис сказала:
— Я сяду впереди с Джеффрисом. А вы, мистер Норт, сядьте, пожалуйста, с дедушкой. Он не любит быстрой езды, и я вижу, что ему хочется с вами поговорить.
— Миссис Теннисон, я, кажется, не имел счастья быть вам представленным?
— Что? — сказал доктор Босворт.
— Правда, мы здоровались, — сказал я.
Персис засмеялась:
— Вашу руку, мистер Норт.
Доктор Босворт был в замешательстве.
— Не познакомили! Не представили! В каком доме я живу! Кассиус лежит в кустах… полицейские отнимают пистолеты… Сара и Мэри ведут себя, словно… — Он засмеялся. — Как старику не почувствовать себя королем Лиром?
— Не будем вспоминать об этом, дедушка.
— Да. — Он стал показывать мне двери XVIII века с полукруглыми оконцами. — По всему городу стоят прекрасные дома, но они ветшают и рушатся. Никто их не ценит.
— Доктор Босворт, я нашел в Ньюпорте человека, который мог бы разъяснить нам метафизические места у епископа Беркли.
— Кто это?
— Вы его хорошо знаете — барон Штамс. Он получил степень доктора философии в Гейдельберге.
— Бодо? Господи благослови! Бодо что-то знает?
— А в Вене он получил степень доктора по политической истории.
— Ты слышишь, Персис? Он милый человек, но я думал, он — тоже из этих танцоров, которых миссис Венебл коллекционирует для своих вечеров. Ты всегда считала его пустоголовым, правда, Персис?
— Не пустоголовым, дедушка. С ним просто трудно разговаривать.
— Да, я помню, ты это говорила. Я еще удивился. Мне кажется, ему легко беседовать с любым, кто сидит рядом, кроме тебя. Настоящий жиголо. Твоя тетя Салли всегда сажает вас рядом, и миссис Венебл, я слышал, тоже сажает вас рядом.
Персис хранила молчание.
Доктор Босворт опять доверительно обратился ко мне:
— Мне всегда казалось, что он обыкновенный охотник за состоянием — вы понимаете, о чем я говорю? — титул, внешность и больше ничего.
Я рассмеялся.
— Почему вы смеетесь, мистер Норт?
Я заставил его подождать и продолжал смеяться.
— Вы находите в этом что-то забавное, мистер Норт?
— Знаете, доктор Босворт, состояние-то как раз у барона Штамса.
— Да? У него есть деньги?
Я посмотрел доктору Босворту в глаза и громко продолжал:
— Состояние: отличный ум, отличный характер, благородная семья, обеспеченная карьера. Родина наградила его за воинскую доблесть, и он чуть не умер от ран. Его замок в Штамсе почти так же красив, как знаменитый монастырь в Штамсе, — вы его, наверно, знаете. И ко всему он очень веселый человек. — Я снова рассмеялся. — Вот что я называю состоянием.
Персис повернулась к нам боком. Вид у нее был смущенный и раздосадованный.
Мы подъехали к «Уайтхоллу». От благоговения у меня захватило дух.
Епископ Беркли был автором строчки «На Запад империя держит путь». И вот мы явились сюда: пилигримы с Востока.
Несмотря на любезные приглашения, я больше ни разу не ездил на машине доктора Босворта, хотя однажды мне довелось проехаться с Персис Теннисон, — отчет об этом свидании под звездами я отложу. Читатели найдут его в главе «Бодо и Персис», к которой он имеет более непосредственное отношение. Персис стала постоянной спутницей деда, устремившись навстречу опасности, от которой бежал я, — сделаться «любимчиком». Миссис Босворт разговаривала с ней все резче, но Персис держалась твердо. Однажды по просьбе доктора Босворта я зашел к нему поговорить после его обычной прогулки на автомобиле. Дожидаясь в его кабинете, пока он переоденется, я услышал следующий разговор в холле:
