Андрей Шляхов - Москва на перекрестках судеб. Путеводитель от знаменитостей, которые были провинциалами
Поясню насчет двадцати килограмм макулатуры. В Советском Союзе хорошую книгу купить было трудно. Вся полиграфическая мощь социализма уходила на печатание всякой идеологической и идейно выдержанной белиберды. Но существовала одна лазейка. Тех же «Трех мушкетеров» Дюма или «Повести о Ходже Насреддине» Соловьева можно было купить по специальному талону, для получения которого надо было сдать в пункт приема вторичного сырья двадцать килограмм макулатуры. Короче говоря, сберег дерево — получи книгу! Разумеется, кроме талона за книгу надо было отдавать еще и деньги.
Родился Владимир Николаевич Войнович в городе Сталинабаде — нынешней столице Таджикистана Душанбе.
Отец Владимира Войновича, Николай Павлович Войнович, был журналистом. Работал ответственным секретарем газеты «Коммунист Таджикистана». В 1936 году его арестовали и отправили в лагеря как «врага народа». Преступление Николая Павловича заключалось в том, что он не верил в построение полного коммунизма в одной отдельно взятой стране, считая, что это может случиться только во всех странах одновременно после мировой революции. Этого хватило, чтобы провести за решеткой пять лет.
Должно быть, из далекого тридцать шестого года и идут корни неприятия Владимиром Войновичем Советской власти и любого тоталитаризма вообще.
Сталина он, по собственному признанию, ненавидел лет с четырнадцати. И к тому же в Ленине сомневался.
В Москву Владимир Войнович приехал в 1956 году, отслужив в армии (тогда служба длилась четыре года). В течение пяти лет он работал плотником на стройке, полтора года проучился в Московском областном педагогическом институте имени Н. К. Крупской, а в конце концов устроился на работу в редакцию сатиры и юмора Всесоюзного радио в должности младшего редактора. (И все это время Войнович писал. «Одно время я все бросил, — напишет он позднее. — Только писал. Деньги не зарабатывал. Я был нищий, у меня были одни штаны, стоптанные ботинки, а я писал, писал, писал… Приехал в Москву в 56-м, а начали меня печатать в 61-м. Голодный. Одни брюки, которые я смотрел на просвет: нет ли дырок? Я мог бы чем-нибудь заняться, чтобы жить более или менее сносно и иметь вторые брюки. Но я этого не делал, потому что был весь поглощен работой».
Однажды к концу рабочего дня Войнович заметил, что одна из сотрудниц редакции обзванивает подряд всех известных поэтов-песенников с просьбой написать за две недели песню на космическую тему.
Поэты возмущались — срок в две недели казался им неоправданно коротким.
Войнович набрался смелости и предложил свои услуги.
«— Ты? — она посмотрела на меня с недоверием. — А ты что, пишешь стихи?
— Пописываю, — признался я.
— Но ведь песни ты никогда не писал?
— Не писал, — согласился я, — но могу попробовать.
Она смотрела на меня, долго молчала, думала.
— Ну, хорошо, — произнесла наконец. — А сколько времени тебе нужно?
— Завтра принесу, — сказал я».
Написал и принес.
Известный композитор Оскар Борисович Фельцман, автор многих шлягеров, написал музыку.
Певец Владимир Трошин спел песню.
Песню запустили в эфир.
Песня сразу стала знаменитой.
Заправлены в планшеты космические карты,
И штурман уточняет в последний раз маршрут.
Давайте-ка, ребята, закурим перед стартом,
У нас еще в запасе четырнадцать минут.
Припев:
Я верю, друзья, караваны ракет
Помчат нас вперед от звезды до звезды.
На пыльных тропинках далеких планет
Останутся наши следы.
На пыльных тропинках далеких планет
Останутся наши следы!
Когда-нибудь с годами припомним мы с друзьями,
Как по дорогам звездным вели мы первый путь,
Как первыми сумели достичь заветной цели
И на родную Землю со стороны взглянуть.
Припев.
Давно нас ожидают далекие планеты,
Холодные планеты, безмолвные поля.
Но ни одна планета не ждет нас так, как эта,
Планета голубая по имени Земля.
Припев.
Один из редакторов сделал «планету голубую» «планетой дорогой».
«Пыльные тропинки» в музыкальной редакции хотели заменить на «новые» или «первые» — Войнович отстоял.
Правда, «закурим» в итоге поменяли на «споемте» — космонавты пропагандировали здоровый образ жизни.
За полгода Войнович сочиняет еще четыре десятка песен, но самой известной так и останется первая.
«Когда меня начали наказывать за плохое поведение, — вспоминает Войнович, — то мои книги, пьесы и киносценарии сразу запретили. А песни разные, но эту дольше других, продолжали исполнять. Правда, без упоминания имени автора текста. А потом и вовсе убрали слова, оставили только музыку. Лет через двадцать, когда я стал опять разрешенным писателем, на песню эту тоже опала окончилась. Но уже наступили новые времена. И народ запел новые песни».
Осень 1960 года оказалась для Владимира Войновича удачной. И песню его распевала вся страна, и журнал «Новый мир», которым тогда руководил А. Т. Твардовский, принял для публикации его первую повесть «Мы здесь живем».
С 1962 г. Войновича приняли в Союз писателей СССР.
Одной повестью сотрудничество с «Новым миром» не закончилось.
Во втором номере журнала «Новый мир» за 1963 год опубликуют повесть «Хочу быть честным», однако Войновичу не пришлось долго радоваться этому приятному событию — повесть была признана политически вредной, ибо автор дерзнул утверждать, что в Советской стране честному человеку труднее жить, чем нечестному.
В центральных газетах стали появляться гневные статьи, написанные от имени «простых советских людей». Названия этих статей говорят сами за себя: «Точка и кочка зрения», «Литератор с квачом», «Это фальшь!».
Войнович продолжает писать. Пишет он хорошо. Реалистично, проникновенно и с юмором. Официальная критика продолжает поругивать Войновича, но до поры до времени его печатают.
И дернул же черт перспективного талантливого молодого советского писателя! И нашептал этот самый черт советскому писателю на ушко всякую ересь! И ведь самое интересное то, что советский писатель, у которого было все — слава, деньги, писательское звание (а точнее — членство в Союзе писателей СССР, без которого советский писатель превращался в тунеядца), к советам черта прислушался!
Советские писатели вообще-то были людьми умными. Битыми, тертыми, пугаными и поэтому очень сообразительными. Они твердо знали — если писателя ругают, но из заветного Союза писателей не исключают и в тюрьму не сажают, то, значит, — писателю дают шанс.
Шанс осознать свои прегрешения перед Советской властью и исправиться. Предварительно покаявшись в своих грехах публично — на одном из заседаний Союза.
Слова следовало подкрепить делом — в срочном порядке написать что-то идеологически правильное и полезное.
Не обязательно о Ленине, тем более, что писать об отце-основателе разрешалось только доверенным и не раз проверенным кадрам, достаточно написать о передовом рабочем…
Или — о сознательной доярке, болеющей душой за повышение надоев…
Или — о военных подвигах Генерального секретаря (глубочайшая, неисчерпаемая тема).
Владимир Войнович написал о солдате. Тоже, знаете ли, неплохая тема. Произведения о правильных солдатах власти нравились. За такую книгу могли разом списать все грехи, было дело.
Только вот упрямый Войнович написал о плохом солдате. О разгильдяе, недотепе и, можно сказать, дезертире.
А еще — о несознательных колхозниках.
А также — о плохих сотрудниках НКВД.
И даже о партийных работниках написал не так, как полагается.
Что уж там говорить — даже названия подходящего выдумать не мог, а еще писатель! Правильные книги как называются? «Поднятая целина», «Железный поток», «Как закалялась сталь». А Войнович назвал свою книгу «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина». Чувствуете разницу? Да и какая у солдата может быть жизнь, я вас спрашиваю? У солдат вместо жизни — служба. А вместо приключений — подвиги, иногда с летальным исходом. Ведь уже по названию чувствуется, что перед нами роман-анекдот, глумливая пародия на все то, что дорого сердцу советского человека!
В 1970 году первая часть романа была закончена. Рукопись подпольно перепечатывается и распространяется в Советском Союзе.
Войнович прекрасно понимал, что в Советском Союзе такое произведение не напечатают. Разве что в двух-трех экземплярах «для служебного пользования».
В конце концов рукопись первой части «Жизни и необычайных приключений солдата Ивана Чонкина» попала за границу, где роман печатают. Впервые «Чонкин» печатается в издающемся во Франкфурте-на-Майне «антисоветском» журнале «Грани» в 1969 году.
