Нэнси-Гэй Ротстейн - Бьющееся стекло
— Хм… Ценные бумаги. Для Джима Бауэрса, — прочитал он вслух. — Ладно, начать, пожалуй, стоит с «Американского Юридического»… хуже не будет, тем паче, что вся подшивка рядом, вот на этой полке. Потом, после Отчетов Верховного Суда, стоит заглянуть в «Вестник Северо-Запада». Обычно библиотекарша засовывает его вон туда, — Терри показал полку, добраться до которой она могла, только встав на лестницу. — Еще вам наверняка потребуются «Отчеты штата Вирджиния», кстати, вот они, на самом виду. Кажется, наша библиотекарша сама оттуда и не запихнула подшивки куда подальше из чувства лояльности по отношению к штату. Ну и наконец, чтобы пересмотреть и дополнить все найденное новейшими прецедентами, загляните в сборник Шеппарда — вон туда. — Он указал на самую нижнюю, находившуюся чуть ли не на уровне пола полку. — Из этих бумаг вы сможете выудить все необходимое для заказанной вам справки. А будут еще затруднения, обращайтесь ко мне. Я люблю трудные задачи и всегда рад помочь.
Компания «Тафт, Адамс и Роджерс» отнюдь не ограничивалась тем, что, установив для практикантов шестидневную рабочую неделю, использовала их на всю катушку. Руководство считало весьма важным сближение сотрудников на основе постоянного общения, и этому посвящалось не меньше двух вечеров в неделю. Программа включала и прогулку на теплоходе, и посещение Центра Кеннеди, и совместный обед для практикантов и их наставников в клубе «Метрополитен», и посещение игры «Балтиморских Скворцов» на Национальном стадионе. Помимо этого, Джуди побывала на состоявшемся во вторник вечером в Эллипсе матче по бейсболу между любительскими командами юридических фирм и на вечеринках в Адамс-Морган: одной — с бургерами и пивом в Олд Эббит Гриль и другой — с черными бобами, цыплятами по-мексикански и испанским коктейлем «У Омегас».
Проигнорировать эти мероприятия Джуди не могла, а привлечь к участию в них Шейна ей не удалось. Спортивный координатор с ходу отверг предложение включить пятнадцатилетнего паренька в бейсбольную команду на том основании, что «сын юриста еще не юрист». Ей даже не разрешили сводить его на игру «Скворцов», несмотря на то, что один билет пропадал.
Джуди начинала понимать, что эта целенаправленная политика представляла собой нечто большее, чем попытка компании познакомить и сдружить новичков. Цель заключалась в том, чтобы связать их воедино как можно более прочными узами, показать им, что фирма может не только предоставить им средства к существованию, но и удовлетворить наилучшим образом все иные потребности, включая потребность в дружбе и развлечениях. Компания превращалась в суррогатную семью, может быть, более заботливую, чем многие настоящие семьи, но зато требующую от своих членов верности и самопожертвования.
Новичок, как правило, откликался на проявленную заботу благодарностью и энтузиазмом, а служебное рвение неизменно оборачивалось ростом прибылей. Участие в совместных развлечениях формально являлось делом добровольным, но по существу обязательным, ибо отсутствующих на них брали на заметку как лишенных духа коллективизма и, следовательно, не способных войти в сплоченную команду.
Разумеется, Джуди не могла позволить себе выступить против сложившейся системы. Она нуждалась в работе, а следовательно, должна была произвести самое благоприятное впечатление и заслужить лучшие отзывы.
Когда ей пришлось выйти на работу на неделю раньше запланированного и из-за этого отказаться от поездки с Шейном на природу, она обещала сыну, что, как только освоится на новом месте, все вечера будет проводить с ним. Ради этого он устроился на лето подсобником в торговый комплекс, находившийся в тускло освещенных подземных переходах под Кристалл Сити, благо от входа в их дом до магазина было всего десять минут ходьбы. Его рабочий день длился с семи утра до трех часов дня, а остававшееся до прихода матери время мальчик мог проводить во внутриквартальном спортивном комплексе, где имелся плавательный бассейн олимпийского стандарта. Задумано все было отменно, но осуществить задуманное не удавалось: Джуди редко возвращалась домой до заката.
А вот с Терри она встречалась на работе очень и очень часто. Как правило, он работал за столом рядом со стеллажом, где размещались постоянно требовавшиеся ей «Вирджинские отчеты».
— Как дела с запросом? — спросил он как-то в полдень, когда стоявшая снаружи жара делала почти непереносимой духоту в не оборудованной кондиционером библиотеке.
— Каким запросом?
— Неужто так плохо?
— Не в этом дело. Просто они у меня все путаются. Выполняешь один — приносят другой. Конвейер, да и только.
— Я о том меморандуме Бауэрса. Чем дело кончилось?
— Понятия не имею. Отдала бумаги, и больше ничего не слышала.
— Вот и радуйся, — познакомившись, Терри и Джуди быстро перешли на «ты». — Будь что не так, тебя живо вызвали бы на ковер к партнеру, так что ликуй. Над чем корпишь сейчас?
— Да так, подгоняю одно дело. Должно быть готово к трем.
— О, так у тебя еще уйма времени. Давай-ка перекусим. — Он накинул висевший на спинке стула пиджак и, уже направляясь к стеклянной двери, затянул узел галстука. Джуди не двинулась, и он с полпути обернулся к ней.
— Чего ты ждешь? В твоем распоряжении сорок пять минут, а снаружи такая красотища! Быть может, для тебя это единственный шанс увидеть сегодня солнце. Домой-то наверняка придешь уже в сумерках. А я с голоду умираю… Пошли, «леди Джи», мы теряем время.
Терри придержал стеклянную дверь, и Джуди вышла с ним из библиотеки. Спустившись на лифте вниз и купив сэндвичи в стоявшем в холле автомате, они, держа в руках белые пакеты с ярко-зелеными логотипами, вышли на освещенную солнцем северную сторону Первой улицы. Терри провел ее наискосок, к Фаррагут Сквер, зеленому пятну размером с целый квартал, и они устроились в тени большого кедра, на одной из немногих свободных скамеек. Напротив находились станция метро и боковой вход в Дом Армии и Военно-Морского Флота. Щебетанье птиц порой заглушалось визгом тормозов огибавших площадь машин.
— Я из Нью-Йорка. А ты откуда? — спросил он, доставая из пакета тунца.
— Я всегда жила здесь, неподалеку… — уклончиво ответила Джуди, не желая выкладывать всю свою подноготную. — А что тебя привело в Вашингтон?
— Юридический факультет. Я решил здесь зацепиться. Когда тебе двадцать восемь и ты только что из Джорджтауна, Вашингтон — место завлекательное.
— А когда тебе будет двадцать девять? — со смехом полюбопытствовала она.
— Будет то же самое, — Терри рассмеялся так заразительно, что прислушались даже сидевшие на бетонных тротуарах голуби. — Я собираюсь остаться здесь на несколько лет, а там видно будет. Юридические аспекты ошибок, допускаемых в медицинской практике, — весьма перспективная область. Число обращений к адвокатам растет, и это обеспечит мою карьеру.
Его откровенность и непосредственность обезоруживали. Молодой задор удачно сочетался в нем с напористым характером, необходимым для ходатая по гражданским делам. — Ну ладно я… А тебя-то что побудило так поздно начать изучать право? А, леди Джи?
— Я осенний цветок, — отшутилась Джуди.
— Это хорошо, — серьезно кивнул Терри. — Поздние цветы — самые стойкие. — Он отломил кусок хлебной мякоти от своего сэндвича и кинул в стайку голубей. Расспросы на этом закончились.
Зато их встречи продолжались: и в июле, и в августе Джуди и Терри частенько выходили вместе перекусить, никогда особо не удаляясь от своего офиса на пересечении Коннектикут-Авеню и Первой улицы. Терри предпочитал есть на свежем воздухе и, соблазняя на это ее, шутливо утверждал, что выполняет таким образом долг перед фирмой, поскольку заботится о цветущем виде одной из сотрудниц. Но при этом он выказывал вовсе нешуточные знания и немалую заинтересованность во всем, касавшемся профессии — подробно разбирал прецеденты, рассуждал о тактике, которую считал пригодной для того или иного дела, и репетировал вопросы, предназначавшиеся для свидетелей, на ней, а то и на голубях, прогуливавшихся по бетонным дорожкам сквера.
Об учебе в Джорджтауне Терри сохранил самые теплые воспоминания и частенько рассказывал Джуди, как, выбегая в восемь пятьдесят пять утра из своей квартиры на Мериленд-Авеню, вскакивал на стоявший у подножия лестницы велосипед, доезжал до учебного корпуса, взбегал с велосипедом по ступеням главной лестницы, прикреплял его цепью к решетке у входа и всегда успевал в аудиторию на девятичасовую лекцию раньше профессора.
Джуди он называл «замечательной собеседницей, как никто умеющей слушать». Таковой она и являлась, главным образом потому, что это давало возможность поменьше распространяться о себе.
В августе, в пятницу ее последней рабочей недели перед возвращением к занятиям, Терри подошел к ней около пяти вечера и уговорил сделать перерыв и зайти выпить чего-нибудь в находившийся через улицу бар с символическим названием «Адвокат».
![Агата Кристи - Раз, раз - гость сидит у нас [= Раз, два - пряжку застегни]](/uploads/posts/books/148730/148730.jpg)
