Рабыня - Конклин Тара

Женщина уверенно пошла по дорожке к входной двери, Джозефина услышала стук и громкий, пронзительный голос: «Эгей, это Мелли Клейтон, я приехала в гости».

Джозефина посмотрела на башмаки в руке. Теперь подниматься в комнату нельзя, ведь Миссис может проснуться от криков гостьи или от шума, который наделает сама Джозефина, если сейчас бегом побежит по крутым чердачным ступенькам. Джозефина сунула ботинки за дверь студии, так, чтобы они оставались наполовину скрытыми в тени. Потом она придет и заберет их.

Джозефина поспешила вниз и открыла входную дверь.

– Добрый день, – сказала Мелли Клейтон, глядя поверх головы Джозефины. – Я приехала к миссис Белл. Утром я встретила на дороге доктора, и он сказал, что она очень больна. Она принимает?

Не дожидаясь ответа, Мелли Клейтон вошла в дом. Она сняла мокрый капор и передала его Джозефине. Теперь Джозефина могла хорошо разглядеть ее: румяные щеки, светлые волосы потемнели от пота, немолодая, но еще не старая. Ее круглые бледные глаза были посажены слишком близко друг к другу и смотрели хитрым, как у хорька или ласки, взглядом, а подбородок ленивыми складками переходил в рыхлую шею. Нет, подумала Джозефина, эта Мелли Клейтон раньше никогда не приходила в Белл-Крик. Близко посаженные глаза гостьи рассматривали все, что можно увидеть в прихожей: у подножия лестницы – портрет брата Мистера, Генри Белла, написанный темными масляными красками, маленький канделябр, растерявший половину хрустальных подвесок, но все же сиявший, как ночное небо, подставка для зонта, а рядом – маленький столик с одним ящиком.

– Миссис Белл спит наверху, – сказала Джозефина. – Я скажу ей, что вы приходили. Может быть, заедете завтра? – Произнося это, Джозефина и не надеялась, что Мелли Клейтон действительно уйдет. Хитрая и решительная, эта женщина явно прибыла с какой-то безотлагательной целью.

– О, нет, почему бы мне не подождать. Полуденный сон никогда не длится больше нескольких минут. И мне не терпится посочувствовать ее состоянию и посмотреть, не могу ли я чем-нибудь помочь. Доктор Викерс велел мне ехать сюда незамедлительно, и я не хочу его сердить!

Мелли резко рассмеялась, прошла в гостиную, повернулась к Джозефине и уставилась на нее.

– Хочу чаю, – сказала гостья.

Джозефина вышла из комнаты. На кухне она сунула чайник на горячие угли, чтобы вскипятить чай для Мелли Клейтон, и поставила на расписной деревянный поднос чашку с блюдцем. В шкафу стояла банка с покупным печеньем, которую Мистер привез из Ричмонда на прошлое Рождество. Миссис Лу подавала его гостям, красиво выложив на тарелку, в красных обертках с гофрированными краями. Джозефина его не пробовала, но пустые обертки пахли миндалем и легкой горечью, как кожура апельсина. Джозефина открыла банку и, как всегда, глубоко вдохнула сложный насыщенный аромат – этого было почти достаточно. Печенья осталось мало, и Джозефина подумала, заслуживает ли Мелли Клейтон таких церемоний? Пожалуй, нет, с этими ее грубыми манерами, пухлыми руками и хитрыми глазами. Джозефина вернула печенье на место и оглядела полупустые полки кухонного шкафа.

Она быстро вытащила три галеты, яблоко, кекс, кусок соленой свинины и полбуханки хлеба. Достав из ящика чайное полотенце, Джозефина расстелила его на длинном низком столе, сколоченном из дубовых досок длиннее человеческого роста – на столе, предназначенном для шелушения кукурузы, разделки мяса, чистки рыбы, свежевания кроликов, открытия устриц, разбивания яиц, приготовления теста. А теперь вот Джозефина собирает себе еду в дорогу. Она сложила клетчатые концы прямоугольника, скрутила углы и завязала еду в узелок. Из чайника повалил пар, Джозефина вытащила его из углей и налила чай. А куда теперь деть узелок? Она осмотрела кухню, в которой знала каждый угол, но любое укрытие, казалось, громко трубило о ее краже. Наконец взгляд нашел то, что искал. У задней двери стоял стол, на котором лежала стопка глиняных мисок: можно незаметно пройти мимо, на мгновение остановиться, протянуть руку, а затем тихо выскользнуть за дверь. Джозефина засунула сверток за миски.

Разгладив юбки и кудри, выбившиеся из-под ленты, она понесла чайный поднос в гостиную.

– Мэм? – сказала Джозефина. Она стояла в дверях пустой комнаты.

– Да, я здесь. – Голос донесся откуда-то снизу, и Джозефина опустила взгляд. Мелли стояла в углу на четвереньках, отогнув край ковра. Казалось, она рассматривает его изнанку. Джозефина уловила его запах – запах далеких земель, пряностей, перца и дыма, – когда Мелли перевернула его на лицевую сторону, вздыбив клуб пыли, который некоторое время висел в воздухе и сиял в потоке солнечного света.

Мелли вскочила на ноги, ее розовые щеки порозовели еще больше. Не говоря ни слова, она села на коричневый диван, на то же место, где всего несколько часов назад сидел доктор Викерс. Джозефина поставила на стол поднос с чаем, и Мелли сразу же взяла чашку. Под каждым из ее ногтей виднелась черная полоска грязи. Ее оценивающий, как у торговца, взгляд, снова забегал по комнате, приглядываясь к каждому предмету. Давным-давно Джозефина научилась смотреть, не глядя, ненавидеть, не выказывая признаков неодобрения на лице. Что делать с этой Мелли Клейтон? Как от нее избавиться?

Тут послышался звонок – большой медный колокольчик с ручкой из гикори, которым Миссис звала Джозефину, когда ее голос был слишком слаб, чтобы кричать.

– Ага, это миссис Белл? – спросила Мелли.

– Да, – сказала Джозефина. – Минутку. – И вышла из комнаты. Она замирала от ужаса, представляя, что Мелли Клейтон останется в гостях на все утро, потом Мистер придет с полей обедать, потом настанет черед спокойных занятий с Миссис – чтение или вышивание. Или они опять пойдут в студию? Визит Мелли Клейтон спутал все планы Джозефины на день – минуты наползали на минуты, дело на дело. Приготовить мыло, обработать ежевику, выстирать и починить порванные, испачканные кровью простыни. Когда же она сможет извлечь из тайников еду и обувь? А что, если Миссис увидит ботинки? Или Мистер? Ботинки были драгоценной вещью. И их легко заметить в низкой тени дверного проема.

Джозефина вошла в комнату Миссис и увидела, что та сидит в постели, все еще в одной рубашке, и пытается подобрать темную массу волос, но без шпилек они не держались и падали ей на плечи.

– Джозефина, кто здесь? Я слышала женский голос. Кто это?

– Мисс Мелли Клейтон, – спокойно сказала Джозефина.

– Мелли Клейтон? – Глаза Миссис сузились, лицо напряглось, как будто она пыталась подтолкнуть память физическим усилием, как заевшую оконную раму или упрямую корову. – Мелли Клейтон. Учительница из школы? Зачем она пришла?

– Она сказала, что доктор Викерс велел ей заехать и предложить свою помощь. И выразить соболезнования.

– Соболезнования? – Миссис опустила руки.

– Так она сказала, Миссис.

– Соболезнования. Вообще-то я еще не умерла. Помоги мне одеться, Джозефина.

Миссис вошла в комнату, Джозефина вслед за ней. Мелли поднялась с дивана.

– О, дорогая Лу Энн, нет, только посмотрите на нее! – Глаза Мелли устремились прямо к порезанной щеке Миссис Лу, но гостья ничего не сказала. – Выглядишь здоровой, как огурчик, как не стыдно доктору Викерсу говорить, что это не так.

Миссис улыбнулась и посмотрела на пустую чашку с блюдцем на столе.

– Ты слишком добра, дорогая. Какой приятный сюрприз видеть тебя! Садись, пожалуйста. Хочешь еще чаю? У меня есть прекрасное покупное печенье, и еще остался пирог с патокой, да, Джозефина?

Дамы сцепили руки и сели. Мелли начала рассказывать, как она случайно встретила доктора Викерса, как он беспокоится о миссис Белл, как он потребовал, чтобы Мелли немедленно навестила ее.

Джозефина на кухне приготовила чай и выложила на блюдо остатки печенья.

– Видишь, как хорошо она за мной ухаживает? – сказала Миссис, когда Джозефина поставила поднос на стол. Это прозвучало так, будто они только что обсуждали Джозефину и ее заботливость.

– О, но тебе необходима сиделка! Которая умеет ухаживать за больными! Или, может быть, кто-то из семьи…