Чарльз Буковски - Макулатура
33
Я отправился домой и стал пить, и так прошли этот день и ночь. Проснулся я в полдень, удалил шлаки, почистил зубы, побрился, задумался. Чувствовал себя неплохо. Мало чего чувствовал. Оделся. Взял яйцо, поставил варить. Выпил стакан томатного сока пополам с пивом. Облил яйцо холодной водой, облупил и съел. Теперь я был в полной готовности, полнее некуда. Я взял телефон и позвонил в контору Джеку Бассу. Сказал ему, кто я. Он как будто не обрадовался.
— Джек, — сказал я ему, — помнишь, я говорил тебе про француза?
— Да? Что с французом?
— Я его устранил.
— Как?
— Он умер.
— Хорошо. Так это он был?
— Ну, он был с ней в контакте.
— В контакте? Что еще за контакт?
— Не хочу тебя огорчать.
— А ты попробуй.
— Слушай, я пытаюсь прищучить Синди. Ты меня для этого нанял. Так?
— Не знаю, зачем я тебя нанял. Кажется, это была ошибка.
— Джек, я разобрался с французом. Он мертв.
— Ну и что это нам дает?
— Он не может ее трахать.
— А он трахал?
— Джек…
— А ты? Все эти «взять за жопу»! Ты что, извращенец?
— Слушай, я сел ей на хвост. Нам нужны неопровержимые улики.
— Ну вот, снова здорово!
— Мы близки к цели, Джек. Теперь уже недолго. Доверься мне.
— Так там был не один француз?
— Я думаю, да.
— Ты думаешь? Думаешь? Дьявол, я плачу тебе хорошие деньги. Сколько недель прошло? И все, что ты можешь мне сообщить, это мертвый француз и «я думаю»? Ты там груши околачиваешь! Мне нужен результат! Мне нужны доказательства! Мне нужна полная ясность!
— Еще семь дней, Джек.
— Даю тебе шесть.
— Шесть дней, Джек.
Трубка замолчала. Потом он снова заговорил:
— Ладно. Через час я уезжаю в аэропорт. У меня дела на Востоке. Вернусь через шесть дней.
— Все будет разгадано, малыш.
— Не называй меня малышом. Что еще за номера?
— Это уменьшительное.
— Кончай тянуть волынку, или я пошлю тебя к чертовой матери, говноед!
— Это ты мне, Джек?
Трубка у меня в руке молчала. Он там повесил. Балбес. Ладно… пора было браться за дело…
34
И вот я снова сижу в машине невдалеке от дома Басса, за треть квартала. Вечер, часов 8. Красный «мерседес» Синди стоял на дорожке. Я чувствовал: что-то будет. Что-то должно случиться. Это носилось в воздухе. Я погасил сигару. Взял радиотелефон и позвонил в тотализатор, чтобы узнать результаты 9 заезда. Опять проиграл. Жизнь изнуряла. Я ощущал подавленность, пустоту. Болели ступни.
Синди, наверно, сидит там, скрестив теплые ноги, смотрит какую-нибудь очередную глупость по телевизору и смеется. Потом я подумал о Джинни Нитро и пяти ее космических приятелях. Они хотят завербовать меня. Я не продаюсь. Я должен накрыть эту шайку. Есть какой-нибудь способ. Может быть, если сумею найти Красного Воробья, Красный Воробей пропоет мне ответ. Или я рехнулся? Или это сон?
Я взял телефон и позвонил Джону Бартону. Он был на месте.
— Алло, Джон, говорит Билейн. Никак не могу выйти на Красного Воробья. Может, вам взять другого человека?
— Нет, Билейн, я в вас верю, вы справитесь.
— Вы правда так думаете? Не сомневаюсь ни минуты.
— Хорошо, я продолжаю поиски.
— Правильно.
— Если что-то возникнет, я с вами свяжусь.
— Действуйте. Спокойной ночи.
Он повесил трубку. Хороший мужик.
Я хотел было снова зажечь сигару. Чуть не выплюнул ее. Из дома вышла Синди Басс. Она направлялась к машине. Влезла.
Детка, детка, откройся мне.
Она завела мотор, включила фары, задом подала на улицу. Развернулась, поехала на север. Я следовал за ней в нескольких десятках метров. Потом она свернула на главный бульвар, точнее, на Тихоокеанское прибрежное шоссе. Она направлялась на юг. Я держался в трех корпусах за ней. Она проехала перекресток, а передо мной зажегся красный свет. Пришлось рисковать. Прошел под чьим-то носом, но не столкнулся. Я услышал гудки, и кто-то обозвал меня мудаком. Не хватает людям оригинальности.
Я снова шел за ней в трех корпусах. Она ехала по правой полосе. Сбавила e.$, свернула направо, к мотелю. Мотель «Медовые дюны». Мило. Остановилась у номера 9. Я подъехал к номеру 7. Выключил зажигание, погасил фары и стал ждать.
Она вылезла, прошла по дорожке к двери и постучалась. Дверь открылась, там стоял мужчина.
Эх, Синди!
Мужчина стоял на свету, и я разглядел его. Интересная внешность. То есть не для меня. Для нее, наверно. Он был молод. Невыразительное гладкое лицо с тонкими бровями, пышные волосы. Похоже было, что у него косичка. Вы знаете эту породу. Заплетенная. Законченный осел. Они обнялись в дверях. Ну и поцелуйчик! Я услышал смех Синди. Потом она вошла, и дверь закрылась.
Я схватил видеокамеру и отправился к администратору. Вошел. Там никого не было. Маленький письменный стол. Звонок. Я нажал кнопку. Ничего. Нажал со всей силы, шесть раз.
Потом он появился. Старый пердун. Он был босой, в длинной ночной рубашке и вязаном колпаке.
— Ага, — сказал я, — наладился маленько вздремнуть, а?
— Может, наладился, а может, нет. Твое какое дело?
— Без обид, сэр. Нужна комната. Есть свободные?
— Ты сутенер?
— О нет, сэр.
— Торгуешь наркотиками?
— Нет, сэр.
— Жалко. Мне бы коксику.
— Я продаю Библии, сэр.
— Какая гадость!
— Несу людям Слово.
— Ко мне это говно не вноси.
— Как угодно.
— На хер!
— Хорошо, сэр, мне нужна комната.
— Есть две. Номер 8 и номер 3.
— Вы сказали — номер 8?
— Я сказал — номер 8 и номер 3. Плохо слышишь?
— Дайте номер 8.
— Тридцать пять долларов. Наличными.
Я отсчитал. Он схватил деньги, швырнул ключ.
— А квитанции не полагается?
— Что?
— Квитанции?
— Скажи по буквам.
— Не сумею.
— Тогда не получишь.
Я взял ключ, вышел от него, дошел до номера 8, отпер дверь. Приятная комнатка — если ты бездомный.
Я нашел на кухне стакан. Принес его в комнату и приставил к стене соседнего номера 9. Повезло. Их было слышно.
— Билли, — услышал я голос Синди Басс, — давай не торопиться. Давай сперва немного поговорим.
— Потом поговорим, — сказал Билли. — У меня вон шлямбур, с ним что-то надо делать. Мне нужно тело, а не слова!
— Я хочу сперва в душ, Билли.
— В душ? Ты что, в саду работала?
— Ох, Билли, какой ты остроумный!
— Ладно, иди в душ. А я пока лед положу на эту кобру!
— Ой, Билли, ха-ха-ха!
Я улыбнулся, впервые за несколько недель.
