Елена Антонова - Неисторический материализм, или ананасы для врага народа
– И Кирюшины?
Она не переспросила насчет мужа – видимо, сразу поверила, что Сергей знает что-то такое, о чем она в этой глуши еще не слышала.
– Все! – сказал Сергей. – Абсолютно все сложились деньгами и передают вам привет.
Людмила молча стояла, прижав руки в рваных варежках к груди.
– Ну, я пошел, – торопливо сказал Сергей. – Про деньги – даже вида не показывайте!
– Спасибо! – выдохнула она, полностью уверовав, что Сергей – если не сам Господь Бог, спустившийся на землю прямо в этот пригород Казани, то уж, во всяком случае, посланник Бога. Коммунистического Бога, разумеется, поскольку ее вера в коммунистические идеалы была незыблема. Несмотря ни на что. Все несчастья, которые приключились с ее семьей, произошли только оттого, что некоторые недобросовестные люди были плохими коммунистами. Просто позорили звание коммуниста!
Сергей распахнул дверь в комнату.
– Вернусь – проверю, – строго крикнул он ползающему по полу Тахиру и торопливо сбежал с крыльца, сделав вид, что он не услышал, как Тахир проворчал себе под нос: «Шайтан!»
Людмила спохватилась, что даже не спросила, как зовут Посланника. Но потом решила, что это к лучшему. Гораздо спокойнее знать, что тебя прикрывает не конкретный, скажем, Иван Федорович, а абстрактная фигура в виде Посланника. Посланника Бога, или Судьбы, или Коммунизма там, на небесах.
За воротами было безлюдно, и он нажал на диск.
– Ой, Серега, слава Богу! – встретил его Андрей. – Ты чего так долго? Мы уже волноваться начали. Некоторые из нас, – уточнил он, глядя на пышногрудую Катюшу.
– А что случилось? – поинтересовался Сергей.
Андрей отвел глаза.
– Там у нас видеосвязь не установлена, – признался он.
Сергей ахнул.
– Так значит, спасение утопающих – дело рук самих утопающих?! А трепался: мы, мол, глаз с тебя не спустим.
– Так мы тебя уже собирались выдернуть оттуда, если бы через пятнадцать минут ты не вернулся. Ты чего целый час возился-то?
– Так получилось, – отмахнулся Сергей, не желая вдаваться в подробности. Все, что он видел в Казани, было для него непривычно тяжело. – Мне там прикажете до вечера оставаться? – мотнул он головой в сторону компьютера, нацеленного на его дворик.
– Ну хотя бы до четырех часов. Пока автобус в Казань не уйдет, – просительно сказал Андрей. – Пусть увидят, что ты благонадежно сидишь дома. А то ведь могут соседей арестовать, обвинят в пособничестве.
– Да знаю, – махнул Сергей рукой, предвидя тоскливый день в четырех стенах. – Катюша, – жалобно сказал он. – Мне бы с собой почитать чего-нибудь. А вообще, – оживился он. – Скоро Анатолий Васильевич Катюшу со мной отправит? А то они все парами… А? – просительно смотрел он на Андрея.
– Когда надо будет, тогда и отправит, – проворчал тот.
Барсов считал, что отправить в прошлое женщину было категорически необходимо. Она бы продемонстрировала тамошним студенткам моды и косметику. Девушки намного живее реагируют на подобные вещи, чем мужчины.
Сергей надулся.
– А где Барсов? – капризно потребовал он, обижаясь про себя, что его не встречает весь кортеж.
– Ему пришлось срочно в Финляндию улететь.
– Вернусь около пяти, – пригрозил Сергей, – чтобы стол был накрыт. А то я в тот продуктовый магазин уже заходить боюсь.
Сердобольная Катюша притащила откуда-то «Путеводитель по галактике» Дугласа Адамса на английском языке, зачем-то теплый плед и собрала пакетик с бутербродами.
Сергей печально посмотрел на нее, вздохнул и отбыл.
Из окна было видно, как замерзшие Савченко и Козлов жмутся к забору.
– Замерзли, бедняги, – пожалел их Сергей, застелил диван желтым длинноворсным пледом и открыл Адамса.
– Какая прелесть, – хохотал он, читая первые страницы. – Да, любопытно, – повторил Сергей, добравшись до сороковой страницы. На пятидесятой он сладко зевнул и, пробормотав: «Очень, очень интересно», задремал. Ему снилась Катюша в лосинах, обтягивающих упругую попку, и белой медицинской шапочке на взбитых волосах. Они с Гулей сидели на семинаре по стилистике и вырывали друг у друга галоши. Гуля кричала: «Мокроступы!»
– Нет, галоши, – капризно возражала Катюша.
– Мокроступы!
– Кроссовки!
– Мокроступы!
– Босоножки!
– Ах так! Тогда я уйду, – заявила Гуля и стала колотить в дверь аудитории, крича почему-то хриплым басом: «Откройте!»
– Сейчас-сейчас, – пробормотал Сергей во сне и повернулся на другой бок. Но настырная Гуля все колотила, а бас становился все громче, и Сергей проснулся.
Дверь его квартиры сотрясалась от ударов вполне наяву. Пытаясь понять, как Гуля попала в пятидесятые, польщенный Сергей встал с дивана и, шатаясь спросонья, пошел открывать дверь. «Умница какая, – думал он, нащупывая задвижку. – Нашла меня! Прямо коня на скаку… ой, какая гадость!» – уже вслух сказал он. Перед ним в сдвинутых на затылок шапках стояли вспотевшие Савченко с Козловым. Они по инерции рванули было вперед, полные рвения обыскивать квартиру в поисках объекта. Однако искомый объект стоял перед ними и сонным голосом осведомлялся, где Гуля.
– Какая Гуля? – подозрительно спросил запыхавшийся Козлов.
Сергей окончательно проснулся и посмотрел на часы. Половина четвертого. Сыщики, значит, забеспокоились, что упустили его и он ускользнул на вокзал.
«А я вот дома, – злорадно думал он. – Вот посоображайте-ка теперь, кто едет в Казань». Однако долго соображать сыщикам не хотелось. Они упорно желали знать, кто такая Гуля и где она находится в настоящий момент – не на пути ли на автовокзал? Сергей сокрушенно вздохнул. Интересно, подумал он, как бы выкрутился Штирлиц? Хотя Штирлиц – это, кажется, из другой оперы.
– Мы все равно ее найдем, – предупредил Савченко.
– Кого?
– Эту вашу Гулю.
– Зачем? – спросил Сергей.
– Запирательства не помогут! – хором сказали сыщики, вытирая пот со лба и размазывая прилипшие ко лбу волосы.
Однако воспоминание о доблестном разведчике Штирлице уже вдохновило Сергея.
– Гуля – мой товарищ по партии, – сказал он. – Она из московской организации.
– Из московской? – ехидно переспросил Козлов. – А что же ты ее ждал?
– Мне приснилось, – внушительно сказал Сергей, – как она объясняет мне полемику Ленина с Каутским. – Он от души надеялся, что Барсов оценит этот его ход.
Во всяком случае, Савченко с Козловым его оценили. Их тоскующие глаза устремились в потолок, а фигуры приняли то, что, по их мнению, было независимой позой.
– Что такое? – подозрительно спросил Сергей. – Вам незнакома суть их разногласий?
– Э-э-э… А вы... – начал было Савченко.
– Плохо в наших органах еще поставлена просветительская работа, – перебил его Сергей, сокрушенно качая головой. – Я думаю, надо поставить в известность товарища Гулю.
– У нас хорошо поставлена просветительская работа, – сказал Козлов. – Не надо ставить в известность товарища Гулю.
– А то я могу пригласить товарищей, – предложил Сергей. – Политинформации, политучеба…
Савченко с Козловым затравленно переглянулись.
– Мы обсуждали… на политинформации… про товарища Каутского.
– Каутский нам не товарищ! – строго ответствовал Сергей.
– Да-да! – поспешно сказал Савченко. – Тамбовский волк ему товарищ. А нам товарищ – Ленин. Владимир Ильич.
– И Сталин, – добавил Козлов. – Иосиф…
– Виссарионович, – закончил за него Сергей и направил указательный палец ему в грудь, как бы предупреждая, что не стоит упоминать имя идола всуе.
Сыщики молча топтались у порога.
Они должны были проследить, что объект отбыл на автовокзал, сел на автобус, и потом доложить, чтобы передать его казанским товарищам с рук на руки. Однако объект не желал помогать им действовать согласно полученной инструкции и злостно сидел дома.
Задавать дальнейшие вопросы было опасно – бывшая шпана, которая с удовольствием работала кулаками, совсем не дружила с головой. Впрочем, этого от них никто и не требовал. Поэтому перспектива загреметь на политзанятия по наводке странного товарища из Москвы навевала на них панический ужас и желание срочно отбыть в дальнейшее пространство.
Судя по заспанному виду, на вокзал объект не собирался. Поэтому, что делать дальше, Савченко и Козлов категорически не знали.
– Ну что, орлы? – поинтересовался Сергей. – Вы тут у меня на постой расположились?
«Орлы» задумчиво устремили взгляды вдаль. Даль открывала им желтый кусок мягкого дивана с брошенной на него книгой. Она, эта теплая даль, манила гораздо сильнее, чем заснеженный январь за окном, который проморозил их до позвоночного столба.
– Ну давайте, вперед, в отдел, читать первоисточники, – подталкивал их к выходу Сергей. Орлы вздрогнули и дружно вышли из задумчивости и из квартиры № 7.
