Эльвира Барякина - Женщина с большой буквы «Ж»
— У меня вообще-то сюрприз для тебя заготовлен, — сказал он мрачно. — Чтобы свадьба надолго запомнилась. Что с ним делать будем?
Я подумала еще чуть-чуть.
— Хрен с тобой. Замуж выйду, сюрприз получу и все — чтоб духу твоего рядом не было!
Зэк благодарно шмыгнул носом.
— Прости за шишку. Я не хотел.
Мы закатились в Свадебное Бюро графства и получили лицензию на брак.
Я сверилась с часами: было без пяти восемь.
— Пошли, сейчас будем кататься в карете, — сказала я мужу. — Я заказала нам самых навороченных скакунов Лас-Вегаса.
Зэк тоже посмотрел на часы.
— А куда ты хочешь поехать?
— Без разницы.
— Тогда поедем к моему сюрпризу. Я его на девять назначил.
В этот момент зазвонил мой сотовый. Это был Кевин.
— Ну что, поженились? Слава тебе, господи! Мардж, а у меня есть подарочек для вас. Вы ведь в Свадебном Бюро, да? Сидите там и никуда не уходите! Сейчас за вами приедет Элвис.
— Кто?
— Король рок-н-рола! Я вам свадьбу заказал: «Элвис и гавайские гитары». Элвис, конечно, ненастоящий, но говорят, очень похож. Он вам споет «Вива Лас-Вегас» и «Гавайскую свадебную». А еще будут танцы живота, шампанское, церемония в часовне и лимузин.
— В жопу лимузин! У меня будет карета!
— Церемонию тоже в жопу! — встрял Зэк. — Я Мардж обещал сюрприз в девять часов!
У выхода нас ждали две танцовщицы в гавайских юбочках, король рок-н-ролла, лимузин и кучер с кобылами.
— Пресли к нам в карету, баб — в лимузин, — распорядился Зэк и продиктовал кучеру адрес. — Элвис, затягивай «Гавайскую свадебную»!
Огни рекламы, роскошные казино, дикие пробки… Водители высовывались из окон, чтобы лично обматюкать наших лошадей.
— Куда вы с каретой претесь?! — вопил осипший полицейский. — Поворачивай, поворачивай!
— Зато весь Стрип[7] в курсе, что мы только что поженились! — радовался Зэк. У него было отличное настроение.
Наконец мы выехали из туристического района.
— Та-дам! — пропел Зэк, показывая на вертолет на взлетной площадке. — У нас будет свадьба в небе над Лас-Вегасом. Элвиса и баб берем с собой!
Нас загрузили в вертолет, выдали наушники и целых 12 минут катали.
Ночевали мы в роскошном «Венишене». Я все поглядывала на Зэка и пыталась угадать: будет у нас секс или нет. Новый муж вышел из ванной в трусах — у меня аж сердце забилось.
Легли на кровать — каждый со своего краю.
— Ну тебе хоть понравилось выходить замуж? — спросил Зэк.
Я кивнула. Супруг лежал поверх одеяла. Пресс, бицепсы… Ы-ы-ы!!!
— Зэк, выключи свет… А то глаза режет.
Он щелкнул кнопкой настольной лампы. Я повернула голову и чуть с кровати не упала: на Зэковых трусах проступили фосфорицирующие динозаврики.
— Ты что, читать под одеялом собрался?
— Не, это я расставил маяки.
Секс был. И все было хорошо.
МЕДОВЫЙ МЕСЯЦ
19 декабря 2005 г.
И все-таки разница в возрасте чувствуется. Меня никак не покидает ощущение, что я завела себе «бой-френда», от слова «boy».[8]
Он верит в светлое будущее, я не верю даже в прививки.
Он считает приспущенные штаны классикой обольщения.
Он не знает, что значит слово «остеохондроз».
Он думает, что я профукала свою жизнь и постоянно пытается мне помочь. Особенно после секса.
— Мардж, давай сделаем из тебя всемирно известного писателя!
Я растягиваю послевкусие разврата.
— Давай.
Записывайте меня хоть в писатели, хоть в Красную армию, хоть в библиотеку. Лишь бы мне никуда не надо было идти прямо сейчас.
Зэк воодушевляется.
— Вот смотри, тебе нужно написать книгу, издать ее и как следует раскрутить. Ты отправишься в гастрольный тур по стране и каждый месяц будешь проводить как минимум десять встреч с читателями.
Я поправляю одеяло на груди.
— Можно мои читатели будут встречаться без меня? Мне так лень куда-либо ехать!
Зэк озадаченно чешет в затылке.
— А что если тебе податься в актрисы? Хочешь, я поговорю с нашим звукорежиссером? Он все плачется, что не может найти голос для озвучивания убийства.
— Кого убивают?
Зэк запинается.
— Самку павиана. Понимаешь, там будут браконьеры и они нападут на колонию… Но это только для начала!
Надо попросить Мелиссу погадать нам на картах. Все-таки интересно, кто из нас кого бросит: я Зэка или он меня.
РЕВИЗОР
20 декабря 2005 г.
Мелисса Зэка не одобрила. Пришла в гости, посмотрела…
— Зачем он тебе сдался? Такая аура бывает только у бомжей и прокуроров. Знаю я эту породу — с ними поведешься, потом все чешется! А ты его у себя поселила!
— Он умный и красивый.
— Мне неинтересно, какой он. Я спрашиваю, чего ты от него ждешь?
— Я люблю окружать себя привлекательными людьми.
В ответ на это Мелисса опять заявила, что я ненастоящая женщина.
— Это мужская психология: искать в ближних эстетику. Женщины ищут в мужиках пользу, и если бы это было не так, то род человеческий давно бы вымер.
Я — тупиковая ветка эволюции.
РАССКАЗЫ О ЖИВОТНЫХ
21 декабря 2005 г.
Три дня назад мне позвонила бывшая начальница — Триш Пойнтер, главред «Miss X».
— Слушай, ты ведь литагентским бизнесом занимаешься, да? А я как раз книжку написала. Хочешь меня представлять?
Предложение звучало заманчиво. Триш писала блестящие статьи: пожалуй, это было лучшее, что я читала из публицистики.
— Давай встретимся и все обсудим. Ты в Нью-Йорке?
— В Мемфисе.
Тришка долгое время была моей тайной страстью: она была настолько умна и талантлива, что я аж поскуливала от зависти, читая ее статьи. Ее трудно было назвать идеальной начальницей. Она орала на подчиненных, являлась на работу с похмелья и дымила как Фидель Кастро. Женственности в ней было не больше, чем в лопате. Тем не менее личная жизнь ее протекала весьма бурно. Мы по очереди водили ее секретаршу в ресторан, и та выбалтывала нам подробности.
Большинство девушек в нашей редакции не задерживалось. Глупых Триш уничтожала на месте, а красивых медленно травила. Однажды на Рождество генеральный провозгласил знаменательный тост: «Выпьем, девчонки, за ваш ум. И еще за красоту — какой бы она ни была».
Сблизились мы следующим образом:
Я уже уходила домой, когда в редакцию вломилась взмыленная Триш.
— Там! На улице! У мужика лиса и енот в клетках! И еще медведь на цепочке! Он их мучает!
Я подхватила сумку, и мы помчались на помощь.
Куда смотрели полиция и всевозможные «зеленые» — бог весть, но факт оставался фактом: у входа в Пенн Стэйшн сидел пьяный бомж и выклянчивал деньги на «лечение зверей».
Тришка спикировала на него как истребитель.
— Это подло — эксплуатировать животных! Тем более, когда они не могут ответить вам тем же!
Глазки мужика с нежностью смотрели друг на друга: ему было хорошо.
— Отпустите их! Вы слышите?! — крикнула Триш. — Мы из полиции!
Бомж сфокусировался на ее лице.
— Бля-я-я…
И выронив поводок, побрел прочь.
— Стойте! — завопили мы.
Ситуация была хреновая. Мы стояли посреди города с лисой, енотом и медведем и понятия не имели, что нам делать.
— Побудь здесь, а я найду телефон-автомат, — сказала Триш. — Пусть их заберут в зоопарк.
Но я запротестовала:
— Не бросай меня! Я не справлюсь с ними одна!
Медведь — тощий подросток со скатавшейся шерстью, — заурчал и двинулся к нам.
— А-а!
— Держи его!
Лиса заметалась в клетке, енот заскулил.
Разумеется, ни в одно такси нас не взяли.
— Вы бы еще с коровой пришли! — ворчали водители.
Триш порылась в записной книжке.
— Кажется, Конни живет недалеко, — вспомнила она. — Идем к ней, а там разберемся.
Я взяла лису, Тришка — енота, а медвежью цепочку мы решили продеть под ремни наших джинсов.
— Вместе мы больше весим, — сказала Триш. — Нас двоих он не своротит.
Медведь нам попался на редкость мощный. Мы протащили его сто ярдов, а потом ему захотелось на дерево.
Как мы орали, когда он потянул нас за собой! Отцепиться было невозможно — в руках у нас были клетки.
— Не бросай лису! — вопила Триш. — Она может ногу сломать!
Спасли нас проезжавшие мимо пожарники: медведя сняли с дерева и вместе с лисой и енотом сдали в приют для животных.
— Пошли ко мне, выпьем рому, — позвала Триш, когда все уже было позади.
Так мы и подружились. Потом, когда я переехала в Лос-Анджелес, я потеряла ее из виду. Несколько раз пыталась созвониться, но безуспешно, а потом оказалось, что Триш вообще бросила журналистику и уехала на родину пенсионерствовать.
Город Мемфис поразил меня обилием церквей и негритянок в фиолетовом.
Местные церкви выполняют самые разнообразные функции — от душеспасительных до физкультурных — у них при храмах есть и спортзалы, и детсады, и даже дискотеки. Что ни возьми — все находится под божественным присмотром.
