Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 10 2010)
Охранники вновь подошли к лестнице. Второй (который на самом деле первый) приказал:
— Михалыч, спускайся, сегодня никуда не едем.
Тот повиновался. Спускаясь, мотал головой, будто говоря: “Ох и вляпался!” Огоньки на приборной доске продолжали светиться, он не отключил управление. Соров, не сходя с локомотива, передал охраннику деньги.
— Пацаны, я исполнил все, что вы просили. Теперь пропустите нас. Михалыч, айда назад, — позвал он.
Михалыч было пошел к лестнице, однако охранник преградил ему путь. Михалыч не мигая смотрел на Сорова. Хронопы вышли из закутка и сверху наблюдали, чем закончится конфликт. В этот момент Соров захлопнул дверь локомотива, на что-то быстро нажал, и машина двинулась вперед. Послышался выстрел. В окно было видно, что второй (который первый) бежит впереди локомотива и стреляет. Третья пуля пробила стекло и попала Сорову в район ключицы. Он вскрикнул. Тем временем локомотив набрал скорость, и охранники остались позади.
Раненый Соров истерически засмеялся:
— Что за козлы, блллль! Попали в меня, блллль…
Он смотрел вбок, там была полная темнота.
— Значит, так, чуваки, я ничего не понимаю. Каким-то чертом они точно знали, сколько вас со мной будет. Об этом даже Дед Щукарь не ведал, я ему сказал, что вас трое, чтобы цену сбить, для вас же старался. Я же, блллль, ваш должник. Но под “китайкой” мы щас точняк не проедем. У них там еще один пост, и они туда уже успели сообщить. Короче, стоп, приехали…
И он начал торможение. Проехали не больше трех километров.
— По-любому, мне придется как-то разбираться. Побегу к Деду Щукарю, он тут в авторитете. Сумеет тему замять. Надеюсь, что замнет.
Он открыл дверь.
— До дыры доберетесь сами. — И он принялся объяснять, в какую сторону идти.
Хронопы пребывали в таком стрессе, что понимали его объяснения с великим трудом. И все же инстинкт самосохранения довел их до отверстия в заборе без приключений. На часах было двадцать минут второго. Темными дворами добрались до квартиры Куха на Мончаге.
Оленька, увидев белые лица мужа и его друзей, достала припрятанную поллитровку.
Небесного кита не было видно — хорошо замаскировался.
Сухарев выговаривал охранникам:
— Ничего вам, салаги, поручить нельзя. Я же сказал, ссадить всех пятерых. А вы даже задержать локомотив не смогли.
Второй (который первый) оправдывался:
— Товарищ полковник, а мы что делали? Но Соров совсем без башни. Дал по газам и удрал. А мы же не анны каренины под поезд бросаться. Как еще локомотив остановишь, а?
— Молчать! — рявкнул пескарь.
Охранники вытянулись.
— Деньги давайте! — мягко сказал Сухарев. — Вынимайте, вынимайте. Будто я не слышал, как вы торговались.
Первый и второй переглянулись. Второй (который первый) вытащил из кармана пачку. Протянул пескарю. Тот перепрятал пачку у себя в кармане.
— Не потому что мне деньги нужны, а просто чтобы вас, салаг, наказать, — сказал он и не торопясь пошел к машине. Шофер уже видел седьмой сон, однако ему пришлось вылезти из теплых объятий принцессы с лицом Марины Нееловой и, зевая, жать на разные педали и рычаги.
Когда Сухарев отъехал, второй (который первый) размахнулся и дал первому (который на самом деле второй) по морде.
Тот отпрянул. Маска съехала.
— Ты чего, Санек? Я, что ли, виноват?
— Не потому что хочется драться, а просто чтобы тебя наказать! Понял?!
Оба оскалились.
В ту ночь хронопы так и не легли спать. Когда водка закончилась, они перешли на крепкий чай. Оленька приготовила свое фирменное блюдо — омлет со стручковой фасолью. Аппетита ни у кого не было, все механически тыкали вилками с общую сковороду и рефлекторно доносили их до рта. Оленька наводящими вопросами все же составила картину, что с ними произошло.
Оставалось лишь надеяться на авторитетного Деда Щукаря, который утром все разрулит, как надо. На первых автобусах разъехались по домам, договорившись вечером встретиться у Мэри. Деньги за вояж были заплачены, а сам вояж не случился. Что делать?
Брюх добрался до дома очень быстро. В семь десять уже зашел в свою комнатенку. Не раздеваясь, упал на продавленный диван. Не успел он провалиться в сон, как его разбудил стук Рябова. Некоторое время хроноп притворялся отсутствующим. Но стук был таким настырным, что Брюх все же отпер дверь.
— Вы еще спите? — Было полвосьмого. — Как жаль, что я вас разбудил. Но мне надо было обязательно спросить у вас — не совершали ли вы вчера каких-либо действий с деньгами. Плохо, если совершали! И еще хуже, если это происходило на Автозаводе. Дело в том, что…
Погасшие глаза Брюха выдали его.
— Вижу, что совершали и все завершилось печально. Если даже не трагически.
Пауза, во время которой Брюх еще раз вспоминал реалии вчерашней ночи, а отставной майор старался прочитать их по морщинам на лбу хронопа.
— Вижу, что вы вчера совершали сделку, очень важную для вас, и вас обманули. Вас нагло надули.
Брюх был чумной от недосыпа, но нашел силы подробно рассказать, что с ними приключилось. Майор на стукача не тянул.
— Хреново, — подвел итог Рябов. — Я не уловил лишь одно, зачем вам в Ленинград?
Брюх объяснил и это.
— Тогда вы в надежных руках, — торжественно объявил Рябов.
Брюх непонимающе поднял на него глаза.
— Во-первых, я хочу объяснить, почему ваша сделка сорвалась. По Би-би-си вчера вечером объявили, что стоимость фунта стерлингов снизилась до рекордной отметки. И стоит он нынче, — он достал из кармана замызганный листок, — стоит он… один, запятая, шестьдесят два доллара. Вы поняли?
Брюху было все равно, он никогда не держал в руках ни одного фунта. Да и доллара тоже. Более того — он даже не был знаком ни с одним человеком, который бы держал в руках валюту.
— А за год фунт подешевел, — майор вновь обратился к бумажке, — вот… на двадцать семь центов. Ошибаетесь, если думаете, что это никак не отразилось на том, что происходит на Автозаводе, а ведь именно там ваша сделка сорвалась.
Он смотрел на Брюха как победитель. Хроноп отвернулся от него. Рябов не уменьшил торжественности в голосе.
— А во-вторых, вы в надежных руках. Я уже говорил вам это?
— Говорили. — Брюх обреченно вздохнул. Никак он не мог представить, что у майора от плеч идут надежные руки. Уж слишком он был не от мира сего.
— Вы как-то спрашивали, если не ошибаюсь, еще в прошлом месяце, чем я занимаюсь зимой…
— И вы тогда ушли от ответа.
— Правильно. Для вашего же блага. Понимаете, пациенту зубного врача совсем не обязательно знать, как шунтируют артерии на сердце. Но сейчас, когда у вас заболело сердце, я говорю, конечно, фигурально,
что кардиограф спешит вам на помощь. И готов вам сказать, — на всякий случай он оглянулся, — я…
Брюх оборвал его на полуслове. И показал знаком — не здесь. Береженого бог бережет, вдруг в комнате понатыканы жучки. Они вышли и двинулись по направлению к Ляхову, психбольнице, в парке которой Брюх любил гулять с Алюней. Пейзаж там всегда был благостный.
Рябов заговорил шепотом:
— У всех у нас своя теория заговора. — Он улыбнулся, как актер Милляр в детском фильме “Морозко”. — О моей работе… Зимой я перевожу нелегалов по Ледовой дороге. По ледовому пути через Волгу.
— По дороге жизни? Как в блокадном Ленинграде? — Брюх все
понял.
— Абсолютно точно вы выразились. В Горьком ведь тоже блокада.
— И давно вы этим делом занимаетесь?
— Давно уже. Как приехал сюда. И поток страждущих не уменьшается. Я все полыньи знаю. Вы не забыли, что я на Волге спасателем работаю? Впрочем, тоже неофициально. Вместо меня оформлен чей-то племянник, и поэтому мне платят только ползарплаты. Я, впрочем, не жалуюсь. Хорошая прибавка к моей пенсии. Но с вас я денег брать не буду. Совет один: наденьте все теплые вещи, какие только сможете. На льду холоднее, чем кажется.
По сценарию Рябова хронопы в 21.00 собрались в кафе “Ива”
По сценарию Рябова хронопы в 21.00 собрались в кафе “Ива” на Верхневолжской набережной. Заказали по пивасику и изображали празднование по поводу удачной сдачи госэкзаменов.
