Элизабет Гилберт - Самая лучшая жена (сборник)
Но в округе Монро психиатрической больницы не было. Поэтому, женившись, отец Дэнни Брауна не начал работать с психически больными, как ему хотелось, а вынужден был стать патронажной сиделкой. Работал он исключительно из материальных соображений, и работа не доставляла ему никакого удовольствия. Его талант оставался невостребованным. Его пациентами были умирающие старики. Они его почти не замечали, за исключением тех редких моментов, когда они ненадолго останавливались в своем неуклонном шествии к смерти, – и тогда они начинали относиться к нему с подозрением. Члены семейств пациентов тоже относились к нему подозрительно, они были всегда готовы обвинить патронажную сиделку в воровстве. Общество в целом относилось с подозрением к мужчинам-сиделкам. При каждом новом назначении, приходя в незнакомый дом, мистер Браун всегда встречался с настороженным отношением, будто он был каким-то извращенцем.
Более того, отец Дэнни Брауна считал, что обязанности патронажной сиделки не имеют почти никакого отношения к медицине, что это всего лишь уход за пациентом. И он ужасно расстраивался из-за того, что медицинских процедур в его работе гораздо меньше, чем мытья и подтирания. Год за годом отец Дэнни Брауна присматривал за больными в одном доме, потом в другом, третьем и наблюдал за тем, как наступает дорогостоящая смерть одного богатого престарелого ракового больного за другим.
Дэнни Браун ничего об этом не знал.
Когда Дэнни Брауну было пятнадцать лет, он понятия не имел о том, что его мать ужасно сожалеет о грубых словах, которые порой произносит. Будучи маленькой девочкой, она умела держать рот на замке, и став взрослой женщиной – тоже умела. Но и ругнуться могла. То есть держать рот на замке она умела всегда, а ругаться научилась после того, как год проработала сиделкой в Корее во время войны. Как бы то ни было, время от времени она могла ляпнуть что-то такое, чего вовсе не имела в виду, или такое, о чем потом втайне сожалела.
К примеру, в ожоговом отделении вместе с матерью Дэнни работала одна молодая сиделка по имени Бет. Бет была любительница выпить. Как-то раз Бет призналась матери Дэнни в том, что беременна. Бет не хотела делать аборт, но не могла представить, как прокормит ребенка.
В отчаянии Бет призналась:
– Я уж тут подумала, не продать ли моего ребеночка какой-нибудь хорошей бездетной паре.
А мать Дэнни Брауна сказала:
– Ты так пьешь, что могла бы спьяну продать своего ребеночка в долбанный бродячий цирк.
Произнеся эту фразу, миссис Браун мгновенно пришла в ужас от собственных слов. Она несколько дней избегала встреч с Бет и по обыкновению втайне спрашивала себя: «Почему, почему я такой ужасный человек?»
Когда Дэнни Браун закончил десятый класс средней школы округа Монро, его пригласили на банкет, где ученикам должны были вручать награды. Отец Дэнни был занят на работе, а миссис Браун пошла с сыном на банкет. В тот вечер Дэнни получил сразу несколько наград. Он был очень хорошим учеником – не блестящим, но очень хорошим. Он был сообразителен, но не делал особых успехов ни по одному предмету. Он сам пока не понимал, что именно ему удается лучше. В общем, Дэнни получил несколько наград, в том числе и почетную грамоту, удостоверявшую его участие в некоем мероприятии под названием «Юношеский месячник искусств».
– «Юношеский месячник искусств», – проговорила его мать, когда они ехали домой. «Юношеский месячник искусств».
Она произнесла эти слова медленно:
– Юношеский… месячник… искусств.
Она произнесла эти слова быстро:
– Юношескиймесячникискусств.
Она рассмеялась и сказала:
– Это и не выговоришь правильно, верно? Жутко уродливая фраза, да?
Только тут мать Дэнни Брауна заметила, что ее сын молчит. И она тоже замолчала и не говорила до самого дома.
Она вела машину молча и думала о Дэнни. Она думала: «Он даже не представляет, как мне стыдно».
Наступило шестнадцатое лето Дэнни Брауна, а он все еще не знал, кем хочет стать. Он не понимал, что его интересует. Он не представлял, на какую работу можно устроиться.
После нескольких недель поисков он нашел себе подработку в клубе округа Монро. Он работал в мужской раздевалке. Это была фешенебельная раздевалка с коврами на полу и тонким ароматом дезодорантов. Важные люди – горожане Монро пользовались этой комнатой, чтобы переодеться перед занятиями гольфом. Они надевали туфли с ребристой подошвой, а свои обычные туфли оставляли на полу перед шкафчиками. Дэнни Браун совсем не разбирался в гольфе, но для его работы этого и не требовалось. Его работа заключалась в том, чтобы почистить туфли посетителей клуба, пока те играют в гольф. Вместе с Дэнни работал шестнадцатилетний парень, живший по соседству с ним, Абрахам Райэн. На самом деле, было не очень понятно, зачем для этой работы нужны два человека. Меньше всего Дэнни понимал, зачем этим людям нужно, чтобы их туфли каждый день чистили. Дэнни не имел ни малейшего предположения, зачем его взяли на эту работу.
Бывали дни, когда Дэнни и Абрахаму приходилось почистить не больше трех пар туфель за всю смену. Трудились они по очереди. Когда работы не было, им было велено сидеть в углу раздевалки. Рядом с электрической машинкой для чистки обуви. Табурет в раздевалке стоял только один, и Дэнни с Абрахамом сидели на нем по очереди. Когда один сидел, другой стоял, прислонившись к стене.
Начальником у Дэнни и Абрахама был управляющий окружного клуба, ведавший спортом и развлечениями, серьезный пожилой мужчина, мистер Диэринг. Мистер Диэринг заглядывал в раздевалку почти каждый час и говорил:
– Не расслабляйтесь, мальчики. Лучшие люди Монро входят в эту дверь.
Кроме чистки туфель у Дэнни и Абрахама была еще одна обязанность. Они должны были выбрасывать окурки из маленькой оловянной пепельницы, стоявшей на деревянном столике в углу раздевалки. Никто никогда не садился за этот столик. Дэнни вообще не понимал, зачем он тут нужен – разве что для того, чтобы на нем стояла оловянная пепельница. За день в ней скапливалось не больше четырех окурков. Но столик стоял так, что Абрахам и Дэнни, находясь около машинки для чистки обуви, его не видели и поэтому порой забывали выбрасывать окурки из пепельницы. Тогда мистер Диэринг строго отчитывал их:
– Здесь все должно быть в порядке, мальчики. Ваша работа заключается в том, чтобы здесь все было в полном порядке.
Когда Дэнни рассказал матери о своей работе в клубе, она покачала головой и сказала:
– Вот именно такую работу выполняют люди в коммунистических странах.
И рассмеялась. И Дэнни тоже засмеялся.
Хотя и не очень понял, что она имела в виду.
Когда Дэнни Брауну было пятнадцать лет, он не понял, как это вышло, что он вдруг стал лучшим другом Рассела Калески. И еще он не понял, как вдруг стал бойфрендом Полетты Калески. Оба эти события произошли в течение месяца после того, как он закончил десятый класс.
Рассел Калески и Полетта Калески были братом и сестрой и жили по соседству с Дэнни. В детстве Рассел Калески однажды избил Дэнни до бесчувствия. Рассел был на год старше Дэнни. Не сказать, чтобы он был такой уж крепкий, скорее грубый. У Рассела было несколько излюбленных развлечений – играть с огнем дома у Дэнни, швыряться в Дэнни яйцами, грубо обращаться с домашними животными Дэнни, красть у Дэнни игрушки и прятать их за колесами припаркованных у тротуара машин. Кроме того, Рассел Калески испытывал страстное наслаждение, когда бил Дэнни кулаком в живот.
Однако как-то уж так вышло, что шестнадцатым летом Дэнни Брауна Рассел Калески стал его лучшим другом. Дэнни не понял, как это случилось. Правда, он знал, когда это случилось. Это случилось на следующий день после того, как Рассел Калески купил себе машину за сто пятьдесят долларов – здоровенный черный восьмицилиндровый «форд»-седан, который на самом деле совсем не ездил. Предыдущий владелец «форда» – механик-любитель – с радостью затащил автомобиль на буксире на подъездную дорожку перед домом Калески и оставил там, чтобы Расселл, как он выразился, «довел машину до ума». Вышло так, что в то самое утро, когда Рассел начал доводить «форд» до ума, Дэнни проходил мимо дома Калески, и Рассел окликнул его:
– Эй, чувак. Заглянул бы.
Рассел поднял крышку капота и стал протирать тряпкой двигатель. Дэнни Браун настороженно приблизился. Он очень старался, чтобы было незаметно, что он нервничает. Он немного постоял и посмотрел. Наконец Расселл сказал:
– Есть еще одна тряпка. Хочешь помочь?
И Дэнни Браун взял тряпку и принялся протирать двигатель машины Рассела Калески. Двигатель был огромный. Его вполне хватало для двоих.
– Крутая тачка, скажи, чувак? – спросил Рассел Калески.
– Крутая, – согласился Дэнни Браун.
После этого Рассел стал заходить к Браунам каждое утро и звать Дэнни.
– Эй, чувак, – говорил он, – хочешь сегодня повозиться с моей тачкой?
