Наоми Суэнага - СТОИЕНОВАЯ ПЕВИЧКА, или райский ангел
И тут меня неожиданно осенило: все великие певцы рождаются с особым шариком в горле. Мой дедушка и отец прекрасно пели, и я знала: если дотронуться до их шеи, то там есть выступ, где, наверное, и помещается этот самый шарик. Совсем как круглая стекляшка в бутылочке с лимонадом. Когда человек поёт, шарик приходит в движение, придавая его голосу самые разные оттенки, и звуки этого голоса выплёскиваются на слушателей фонтаном разноцветных брызг, словно это — краски, одновременно выдавленные из бесчисленного множества тюбиков.
У меня, конечно, не было такого волшебного шарика. Я ведь не умела издавать эти вибрирующие звуки. Но мне хотелось во что бы то ни стало сделаться обладательницей такого же чарующего голоса. И вот в моей детской голове родилась идея: чтобы стать певицей, нужно проглотить «супер-болл» — эти пёстрые, переливающиеся всеми цветами радуги резиновые шарики были популярны у тогдашней детворы.
«Голосовой шарик» диаметром в два сантиметра легко поместился у меня во рту, но проглотить его мне не удалось: он застрял в горле.
Я вдруг начала задыхаться и, корчась, свалилась в устроенное в полу гостиной углубление для жаровни. Увидев меня в таком состоянии, мама изменилась в лице. Сразу сообразив, что я чем-то подавилась, она принесла из кухни соевый соус и, не теряя ни минуты, стала лить его мне в рот. Как я сейчас понимаю, это был варварский метод, но благодаря ему я осталась жива. Соя вызвала у меня рвоту, и «голосовой шарик» благополучно выскочил наружу.
Так я лишилась своего «супер-болла». Мало того, вырываясь из маминых рук, я вдобавок ещё и вывихнула плечо. Кончилось тем, что меня привели в какой-то зловещего вида дом с табличкой «Костоправ» у входа и развешенными повсюду изображениями человеческого скелета. Доктор с козлиной физиономией встретил меня в кабинете, стены которого были украшены масками театра Но (он их коллекционировал), и, крякнув, вправил мне вывихнутую конечность. Вот такой шок мне довелось пережить. Поэтому до сих пор, слушая Харуми Мияко, я всякий раз съёживаюсь при воспоминании о злосчастном костоправе…
Я машинально подношу руку к своему горлу. Интересно, появился ли у меня за это время вожделенный «голосовой шарик»? Во всяком случае, добиваться вибрирующего эффекта я кое-как научилась. Какой он, этот шарик? Наверное, совсем маленький, размером с жемчужину, лежащую в раковине где-нибудь на дне моря.
Море омывает её своими волнами, и с каждым разом на жемчужине образуется новый тоненький слой перламутра. И она сверкает радужным блеском. В её белизне заключены все оттенки спектра.
Это и есть мой «голосовой шарик»… О, если бы он и впрямь мог возникнуть подобно жемчугу!
Действие пятое
ТАНЕЦ КОСТЕЙ
С наступлением курортного сезона, когда мужчины облачаются в яркие «гавайки», жизнь в мире шоу-бизнеса начинает бить ключом. Тут и праздник Бон[25], и морские пляжи, и пивные бары под открытым небом, дающие артистам возможность постоянно появляться перед публикой. Даже Кэндзиро, до сих пор маявшийся без дела и повторявший свой дешёвый каламбур: «Жить без шоу совсем не хорошоу», — наконец-то обрёл простор для деятельности. Возможность разъезжать в приобретённом на деньги Кахо «мерседесе» повысила его «жизненный тонус», и теперь он «ахханство-вал» на всю катушку, без зазрения совести, одним словом, находился в отличной форме.
Ну а я заключила договор с новым эстрадным агентством, и вчера руководство устроило в мою честь вечеринку в рюмочной. Благодаря золотисто-зелёному кимоно из шёлкового газа я получила уйму комплиментов и на радостях кутила вместе со всеми до трёх часов утра, переходя из одного бара для геев в другой.
Вернувшись домой на такси около четырёх, я сразу же надела фартук поверх своего парадного туалета и отправилась на кухню. Рис в поставленной на таймер рисоварке уже поспел, — мне предстояло приготовить из него колобки для Мистера Уайлда, который утром отбывал на рыбалку на полуостров Босо.
Поглядеть на меня сейчас, — ну просто-таки образцовая жена, но такие подвиги я совершаю отнюдь не каждый день, да и вообще я не уверена, что применительно ко мне уместно слово «жена». И всё же выезд Дайки на рыбалку — событие экстраординарное, к тому же это единственный случай, когда бездарная стряпуха вроде меня может себя проявить, приготовив любимому бэнто. Тем более что в подобных ситуациях кулинарные изыски не требуются и какое-нибудь незатейливое блюдо вроде рисовых колобков оказывается как нельзя более кстати. Итак, вперёд!
В самый разгар моих хлопот, когда я уже не чуяла под собой ног от усталости, из спальни вышел Дайки. Не оборачиваясь, я улыбнулась, давая ему возможность полюбоваться моим кухонным облачением. Со лба у меня капал пот, но я тихонько напевала себе под нос, делая вид, что катать рисовые колобки для меня — сплошное удовольствие.
— На дворе ещё ночь, а ты уже на ногах, — ласково проговорил он и, не вынимая изо рта зубной щётки, приобнял меня со спины. Видимо, устраивать мне вздрючку за возвращение под утро не входило в его планы. У меня отлегло от сердца.
Внутрь каждого колобка я положила по кусочку обжаренного минтая в горчичном соусе. Эту рыбу, поддавшись ностальгическим чувствам, я купила накануне в Синдзюку в одном из универмагов, где проходила ярмарка товаров из префектуры Фукуока. Осталось завернуть колобки в нори[26] — и порядок. К трём колобкам, получившимся намного крупнее обычного, я прибавила несколько ломтиков маринованной редьки и, завернув всё это, как подобает, в кору бамбука, уложила в бумажный пакет вместе с консервами из китового мяса, картофельным салатом и связкой бананов. Во флягу я налила чай.
Теперь, когда всё было готово, я испытала такое чувство удовлетворения, как будто достойно справилась с трудным и ответственным заданием. Сияя улыбкой, я со всех сторон осмотрела ладный свёрток. Такую красоту полагалось бы запечатлеть на фотоплёнке, вот что!
— Ну, счастливо тебе, в добрый час.
Дайки в прекрасном расположении духа обувается в прихожей. Молодецкий рыболовный костюм отлично смотрится на его загорелом теле.
— Пяти ещё нет… Если сейчас выехать, я без напряга успею на семичасовой паром. Кстати, надеюсь, сегодня мы сможем поужинать вместе? В «нашей» сусичной. Я договорился с хозяином, что он употребит в дело мой сегодняшний улов.
— Я вижу, ты уверен, что вернёшься с уловом.
— А как же! Пока что я, кажется, ещё ни разу не возвращался лобастиком.
— Что значит «лобастиком»?
— То есть с пустыми руками. Есть такая поговорка. А тебя, лобастик, я с собой не беру, потому что это плохая примета.
— Ты хочешь сказать, что у меня чересчур широкий лоб?
— Именно. Ну ладно, будь умницей.
Легко вскинув на плечо пустую сумку-холодильник, Дайки шагнул за дверь. Я спустилась на улицу вместе с ним.
Пять часов утра — моё любимое время суток. Какой бы разбитой я себя ни ощущала, как бы ни мечтала поскорее юркнуть в постель, вокруг такая красота, что хочется ещё немного помедлить. Выходишь из дома и видишь знакомую улицу, которая почему-то кажется неузнаваемой. Пройдёт ещё час, — и она наполнится золотистым сиянием, а в царящем повсюду безмолвии послышится пульсация нового дня. Я люблю минуты, предваряющие это мгновение, когда рассвет ещё только занимается. Прохладный лиловый воздух неподвижен и тих, он поглотил без остатка суету минувшего дня. Я люблю этот миг, в котором сходятся концы и начала, а мой «финиш» превращается в «старт» нового утра. Вдыхаю полной грудью и чувствую внутри блаженную пустоту.
— Ну пока, лобастик!
Звучно взревев мотором, «паджеро» выскакивает на дорогу и вскоре исчезает из виду. Проводив его взглядом, я собралась уже было вернуться к себе, когда меня окликнул знакомый голос:
— Ринка, а ты, оказывается, ранняя птичка.
Возле нашего дома припаркован зелёный «мерседес». Кто там за рулём, уж не Кэндзиро ли? Каким образом он оказался здесь в этот час?
— Ну, как тебе мой красавец? — спросил Кэндзиро, высунувшись из окошка автомобиля. — Я только вчера его вымыл, но сегодня снова собираюсь повторить эту процедуру. Давай я тебя прокачу.
— Как-нибудь в другой раз. Я сегодня ещё не ложилась и едва держусь на ногах. Можно сказать, у меня кончился бензин. А ты разве не ранняя птичка, Кэн-тян?
— Я-то? Я сейчас направляюсь на три дня в Сэндай, там у меня будут концерты в пивбаре на открытом воздухе. Ужас, как спать хочется! Посмотри, в какой компании я еду. Эй, Дэттян, ты что, вырубился? А ну-ка просыпайся, тебе говорят!
На заднем сидении, укутавшись в одеяло, безмятежно спал Дэвид.
— Не надо его будить, — с укором сказала я. — Оставь беднягу в покое. Он так сладко спит.
— Вот именно, он дрыхнет, а я, любимый, должен его везти. А что, если я усну за рулём? Послушай, Ринка, поехали с нами, ты будешь развлекать меня разговорами.
