Работа легкой не бывает - Цумура Кикуко
Вся эта ситуация сложилась благодаря тому, что однажды я села перед своей кадровичкой и объяснила, что хочу работу как можно ближе к дому, в идеале что-нибудь вроде просиживания целыми днями на стуле и надзора за процессом выделения коллагена для средств по уходу за кожей. Вообще-то я не думала, что она сумеет подыскать что-нибудь подобное, но рассудила, что ничего не потеряю, если спрошу. С предыдущей работы я ушла после того, как у меня развился синдром выгорания, и чтобы восстановиться, переселилась обратно к родителям. Спустя некоторое время моя страховка по нетрудоспособности иссякла, стало ясно, что пора уже заняться поисками нового места. Прошлая работа вытягивала из меня всю энергию до последней капли, потому я и ушла с нее, однако чувствовала, что вечное безделье, пожалуй, тоже не выход. Короче, я никак не могла определиться, хочу я вернуться на работу или нет, потому и обратилась к кадровичке с такой просьбой, которая звучала, будто я воспринимаю происходящее как шутку. Едва у меня вылетели эти слова, я сообразила, что из-за них неприятности мне обеспечены. Однако госпожа Масакадо окинула меня проницательным взглядом, который казался совершенно неуместным на фоне ее привычной кротости.
– У меня есть как раз то, что вам нужно!
Клянусь, у нее даже очки блеснули, как в мультиках, когда персонажи произносят подобные реплики. И она вручила мне описание вакансии. Было невозможно отрицать: это именно то, что я искала. Однако судьба распорядилась так, что и в этой работе обнаружились свои специфические трудности.
Ямаэ Ямамото, наблюдение за которым поручили мне, зарабатывал на жизнь писательством. Без его ведома кто-то из знакомых оставил у него храниться некий контрабандный товар. Я знала, что этот товар идет нарасхват, но такой мелкой сошке, как я, не сообщали, о чем именно идет речь. Объяснили лишь, что контрабанда спрятана в футляре какого-то DVD, но коллекция фильмов Ямаэ Ямамото была до смешного обширна, так что нужный футляр не сумели обнаружить при несанкционированном обыске, который устроили за время отсутствия объекта. Пришлось установить повсюду камеры, и вот теперь мы наблюдали за объектом в ожидании, когда его знакомый придет за товаром, или же когда, на наше счастье, Ямаэ Ямамото решит перебрать свою коллекцию и наткнется на контрабанду сам. С учетом размеров этой коллекции существовала вероятность, что Ямаэ Ямамото давным-давно забыл, какие из дисков взял у кого-нибудь посмотреть. И вместе с тем, поскольку человек, спрятавший у него контрабанду, до сих пор умудрялся избегать ареста – благодаря покровительству не подозревающего об этом Ямаэ Ямамото, – можно было также допустить, что хозяин контрабанды, какого бы пола он ни был, решится доверить ему очередную партию. Вот что я услышала от своего начальника, господина Сомэя. Потому и переходила в режим полной боеготовности при виде каждой доставки.
Поначалу мне представлялось, что наблюдение за явно безобидным Ямаэ Ямамото окажется сравнительно непыльной работенкой по меркам этой сферы. В действительности же Ямаэ Ямамото не только целыми днями торчал дома, но и постоянно получал какие-нибудь заказы, а его манера смотреть DVD была в высшей степени хаотичной. Когда уже казалось, что он с довольным видом устроился смотреть вторую «Историю игрушек», он вдруг, передумав, включал запись матча за третье место на чемпионате мира по футболу в Германии 2006 года. По этой причине на выручку мне иногда приходил господин Сомэя. Он был худощавым, лет за пятьдесят, с мягкой манерой речи. И всегда, в любое время суток находился на работе, я порой замечала, как он неподвижно сидит на кухне с чашкой чая кобутя с умэ в руке, что наводило меня на мысль: пожалуй, не следует слишком часто звать его на помощь. Но беспокоило меня не только состояние его здоровья. Я слышала, что за тридцать лет работы здесь он насмотрелся на рыбу настолько крупную, что по сравнению с ней Ямаэ Ямамото казался коготком криля, так что боязнь отвлечь господина Сомэя от других, более важных дел стала еще одной серьезной причиной не слишком часто рассчитывать на него. К тому же до меня дошли вроде бы правдоподобные слухи о том, что если я застукаю этого самого Ямаэ Ямамото в момент обнаружения контрабанды или замечу его знакомого, явившегося забрать ее, мне причитается громадный бонус. Без лишних слов ясно, что деньги теперь имели для меня первостепенное значение. Я понятия не имела, когда со мной случится очередное выгорание.
По длинному, чистому, больничного вида коридору с тревожно-яркими флуоресцентными лампами я прошагала до лестницы в дальнем конце и спустилась в подвальный магазин. Строго говоря, подвала в этом здании не было, просто магазин размещался ниже уровня земли, будто в каком-то провале. Как и следовало ожидать от учреждения, существующего с единственной целью круглосуточного просмотра отснятых видеоматериалов, свет в нем горел ночи напролет. И лампы были не обычными флуоресцентными, как в магазинах, а осветительными приборами, какими пользуются в странах, где есть «белые ночи». Проведите в таких условиях некоторое время, и вскоре начнете замечать, как ваше восприятие дня и ночи постепенно размывается.
Но в подвальном магазине размером со среднюю спальню свет был тревожно-тусклым даже в разгар дня. Как будто в здании соседствовали две разные зоны: магазин и все остальное. Вообще-то, будь у меня выбор, я предпочла бы работать в магазине, рассуждала я мысленно, кладя на прилавок свою булочку с якисобой и пластиковую бутылку мате. И то и другое – лишние траты. Да, согласна, чтобы приготовить булочку с якисобой самостоятельно, мне понадобилось бы обжарить лапшу с капустой, постоянно помешивая, потом раздобыть булочку и запихнуть в нее начинку, так что этот расход, пожалуй, оправдан. Но уж мате-то я легко могла залить водой дома, была бы заварка, так что необходимость раскошеливаться на пластиковую бутылку напитка несла с собой чувство поражения.
– Я возьму вот это. – Даже мой голос приобрел угрюмый оттенок.
– Всего двести девяносто иен, будьте добры! – отозвалась продавщица.
Для девяти вечера в четверг она была на удивление деловита и энергична. Когда бы я ни заглянула в магазин, там на посту всегда находилась одна и та же женщина – эта. Я уже сомневалась, что ей вообще случается уходить домой, так же, как и господину Сомэя.
На рабочее место я вернулась с бутылкой мате и прозрачным пластиковым контейнером, содержащим в себе булочку с якисобой, а на себе – единственную отметку, срок годности. Вся выпечка в этом магазине продавалась в простой пластиковой упаковке вроде этой, без каких-либо указаний, кто ее произвел, и вся была довольно неплоха на вкус. Интересно, существует ли компания, работа которой – снабжать выпечкой вот такие маленькие несетевые магазинчики.
Я решила посмотреть записи еще два часа, потом уйти домой. Дома первым делом закажу в Интернете листья мате, сказала я себе. Мне некогда ходить за ними самой. Впрочем, если вспомнить, сколько времени я обычно провожу в этом здании, неясно, смогу ли я получить заказ дома. Может быть, можно попросить доставить его сюда? Надо будет спросить у господина Сомэя.
– О, боюсь, я не могу вам это разрешить. У нас сейчас просто недостаточно сотрудников.
Качая головой, господин Сомэя двигал туда-сюда лежащую поверх отчета линейку. Этой линейкой он пользовался, читая ежедневные отчеты операторов наблюдения, – придерживал ее под иероглифами, чтобы ничего не пропустить. Я делала так же, когда во время учебы в университете подрабатывала корректором. Заметив, как внимательно он читает отчеты, я уже начала жалеть, что в моем написано так мало. Но ведь Ямаэ Ямамото почти с места не сходил. Что же мне о нем писать?
– Я приложу все старания, чтобы получить посылку сама. Никому больше не придется отвлекаться от работы.
– Все бы хорошо, если бы вами дело и ограничилось, но если я дам разрешение вам, тогда мне придется давать его всем и каждому, и в итоге вы превратитесь в почтальонку. Которой не платят за работу.
