Таня Валько - Арабская принцесса
– Ну, конечно, нет! Наш брак накрылся медным тазом!
После этих слов Рашид срывается и, накрывает своим телом хрупкую женщину.
– Такова правда. Иначе меня бы тут с тобой не было, – признается Марыся шепотом.
Она не в состоянии дышать не столько от тяжести худощавого мужчины, сколько от возбуждения.
Страсть, упоение и желание охватывают молодую пару. Они впиваются друг в друга пальцами, царапают ногтями, губы пьют большими глотками любовь с жаждущих уст друг друга. Весь мир вокруг них перестает существовать. Ничто не имеет значения, только черное небо над их сплетенными телами охлаждает их холодным дождем мигающих звезд. Они касаются друг друга, исследуют друг друга… Хотят быть как можно ближе… Пребывают внутри друг друга, сплетаясь ногами, руками, и крепко обнимаются. Их тела идеально подходят, как две половинки одного плода и словно две души-близнецы с теми же желаниями и предпочтениями. Ничто их не удивляет, ничто не вызывает неловкости, они жаждали этого всегда.
Бледный рассвет застает их обнявшимися и погруженными в собственный маленький мир – небольшой, хрупкий, тесный. Розовая мгла быстро улетучивается, разогнанная теплым ветром пустыни, несущим мелкий невидимый песок. Он присыпает их тела тонким слоем пыли, укрывая наготу от приближающегося ясного дня.
Марыся закрывает глаза, свет мешает ей: она не может понять того, что ее окружает. Где она? Что тут делает? Ее разгоряченное страстью сердце почти остановилось.
До ее ушей доносятся крики и плач фермеров, стоящих вокруг, которые, как беззащитные овцы, подчиняются орущим наемникам правительства. Рашид… ее Рашид единственный сопротивляется, падает на землю, брыкает ногами и не дает себя связать. Солдаты теряют терпение, и один из них стреляет прямо в лицо молодому красивому мужчине. Единственная пистолетная пуля, выпущенная с расстояния десяти сантиметров, делает из этого красивого лица кровавое месиво. Марыся замирает, прикладывает только руку к губам, но не издает ни звука. Но перепуганные селянки визжат и в панике разбегаются во все стороны. Две короткие очереди из автомата останавливают их. Женщины падают. Одни – на асфальтированную пустую дорогу, другие – на оранжевую землю обочины, извиваясь в смертельных судорогах. В живых только две женщины с двумя маленькими девочками. Они замерли как вкопанные у живой изгороди из опунций. Через минуту они приседают на корточки, пряча в объятиях тихо плачущих девочек с косичками, перевязанными разноцветными ленточками, и опускают взгляд, не желая больше видеть разворачивающейся бойни. Наемники приказывают мужчинам повернуться к ним спинами и встать на колени. У Марыси от ужаса расширяются глаза.
«Почему это снова ко мне возвращается?! – кричит она в душе. – Я уже там была! Я уже это пережила!»
«Wallahi[1], не хочу снова, я не хочу», – повторяет она, как маленькая девочка.
Вдруг все палачи падают один за другим, застреленные невидимым карателем. Марыся едва плетется, передвигая ноги так, будто каждая весит тонну. Она хочет проститься с Рашидом, который стал сегодня очередной ненужной жертвой режима Каддафи. Девушка садится на грязную грунтовую площадку перед юношей. Находясь так близко, она боится смотреть на то, что когда-то было красивым улыбающимся лицом. Она осторожно берет его за уже холодную руку, в голове у нее пустота. «Боже мой, еще не так давно этот человек был страстным, чудесным любовником, веселым, беззаботным шутником! У него были планы на будущее и пылкие чувства, а сейчас что от него осталось? Уже ничего. Бренное тело, безжизненная оболочка», – Марыся переводит взгляд и смотрит на изувеченное лицо, и слезы сами льются у нее из глаз. Всхлипывая, она сгибается пополам и касается лбом плеча бывшего друга. «Хорошо, что, по крайней мере, он знал: после него что-то останется, ведь я ношу его ребенка, – думает она, но ее это не утешает. – Что я теперь буду делать? Как я из этого выберусь? Что будет с маленьким существом, которое у меня под сердцем? Сколько людей еще обижу своим необдуманным и позорным поступком? Какая же я незрелая, непорядочная, сопливая, распущенная девчонка!»
– Рашид, Рашид, как ты мог со мной так поступить?! – кричит она во весь голос. – Как мог уйти? Рашид, Рашид, Рашид…
Марыся выпрямляется, как струна, и прикладывает вспотевшую ладонь к губам. Девушка широко открывает красивые миндалевидные, заплаканные сейчас глаза и смотрит в темноту комнаты. Она осознает, что слышит шум кондиционера, чувствует веющий от него холод. «Неужели я это запретное грешное имя произнесла вслух? Может, я кричала?» – испугавшись, спрашивает она себя. Мокрые от ночного кошмара волосы приклеились к разгоряченному лицу. Первые сильные схватки пронизывают ее от позвоночника к низу живота. Беременная женщина выпрямляется и обнимает большой живот двумя руками.
– Что происходит? – Хамид тут же включает свет и наклоняется над разгоряченной, объятой болью женой.
– Началось, – шепчет Марыся.
– Как это? Ведь только седьмой месяц! – удивляется муж, хмурясь.
– Почти восемь, – исправляет роженица. – Но если ребенок хочет выйти, я его не удержу.
– Иди ко мне, любимая.
Мужчина распахивает объятия, а Марыся валится в них, не дыша, прижимаясь, как бедный испуганный котенок.
– Все будет хорошо. Ничего не бойся, я с тобой.
* * *Марыся в восхищении смотрит на свою маленькую доченьку. Это необыкновенное, самое прекраснейшее чудо, в которое даже невозможно поверить! Еще пару часов тому назад ребенок был у нее в животе, а сейчас, прижмурив глазки, наблюдает за окружающим миром.
– Но она такая маленькая!
Хамид наклоняется над кроваткой.
– Если бы еще немного подождала, то, может, была бы больше. Она здорова? Я иду за педиатром. Почему здесь вообще нет врачей?!
Муж беспокоится и уже собирается нестись в дежурку.
– Если бы она родилась в приличной больнице, которых по всей Саудовской Аравии полно, а в Эр-Рияде еще больше, а не в небольшой частной клинике, где роды принимает какая-то там индуска-гинеколог, то мы были бы уверены во всем. И уход был бы на более высоком уровне.
Критикуя, Хамид кривит губы.
– Я тебя не понимаю! Подружиться с доктором и рисковать…
– Папочка, не паникуй, – охваченная нежностью, Марыся не может точно сказать, все ли в порядке с ребенком.
Муж не сдается.
– Доктор Сингх принимала роды, но, как только маленькая появилась на свет, отдала ее в руки специалистов-педиатров. Посмотри в карточку: десять пунктов, все на своих местах.
– Да ты посмотри, только пятьдесят два сантиметра и три с половиной килограмма! Ты знаешь, сколько ей не хватает до нормального, доношенного ребенка?! – Мужчина практически рвет волосы на голове.
