Кока Феникс - Люсипаф
— А ну-ка проваливай, гомосек недоношенный. Существо, не вымолвив слова, выпрыгнуло из дивана и понеслось к разрушенным баням, вломилось в провал окна и сгинуло.
— Sieg heil! — победно приветствовал Фефела Зигфрида.
— Sieg heil! — ответил Зигфрид. — Дима!
— Ну вот и хорошо, молодой человек. Забирайте свой диван, и пойдемте заниматься делом. Да, Слава! — он протянул Зигфриду два пальца. А Зигфрид встряхнул их с такой силой, что Фефела подпрыгнул и на мгновение повис в воздухе, удерживаясь только на спице своего зонтика, как виолончель.
* * *
Люси сидела на кухне и чистила миног.
— Черт, черт и черт, — чертыхалась Люси. Она решила все здесь зачертыхать. Все эти уголки с иконками, все Пафнутьевы справа налево и слева направо.
— Черт, перечерт, — не унималась Люси.
— Миноги скользили из рук, расползались и, вообще, черт связал ее со всем этим! И если б не чувство, верное чувство Люси, что она через этих миног упрочит свое положение, ха, стала бы она ломать свои ногти! Но что здесь зарыта собака, Люси смекнула сразу, когда увидела выражение лица Пафнутия.
— Ты шо, дорохой? — забеспокоилась она, поняв, что не исключен и сердечный приступ.
— Миноги, — как загипнотизированный произнес Пафнутий. — Надо брать, Люси!
Не поняв, о чем идет речь, Люси все же воткнулась в очередь, и, когда увидела, что продавец взвешивает змей, ей стало нехорошо. Она посмотрела на Пафнутия. Но, заметив его сосредоточенность, поняла: «Это что-то такое!»
Для подтверждения своей мысли она оглянулась по сторонам. На лицах стоявших вокруг лежала такая же окаменелость, как и у Пафнутия. Тогда Люси, стараясь изо всех сил, изобразила нечто похожее и на своем личике.
«Змеиного яду им всем что-ли надо?» — металась Люси.
Продавец работал молча и быстро. «Ну, уж если стоим, значит, нужно! решила Люси. — Мне, во всяком случае, точно нужно!»
Подошла их очередь.
— Пятьдесят две! — решительно заказал Пафнутий.
— А деньхи?! — поперхнулась Люси. Пафнутий разжал ладошку — там оказалась крупнющая купюра.
У Люси захватило дух.
«И зачем нам эти змеюхи!» — взмолилась она про себя.
Пафнутий принял мешочек, потом остатки, жалкие пятаки, — «Это с такой-то банкноты!» — чуть не закричала Люси, — получил сдачу, и пошел к дому. Люси за ним. Еще ничего не соображая, она вскипала и пенилась на ходу, ударяясь о невозмутимость и решительность Пафнутия.
До дверей никто из них не произнес ни слова, а как только Пафнутий аккуратно поставил мешочек в раковину, тут же его и прорвало.
— Теперь все! — закричал он. — Миллионеры!
— Как?! — опешила Люси от такого оборота. Она ожидала услышать что угодно, но только…
— А так, — тут же спохватившись и откинув пробившееся некстати ребячество, сделался серьезным Пафнутий. — Это, Люси, миноги, — принялся он объяснять. — Рыбы такие. С их помощью я могу снимать порчу. То есть я и так могу, но с ними…
— Да ну, Влад! — захлебнулась Люси.
— Тут пятьдесят две штуки. Ты сейчас сядешь и перечистишь их, а я… Да, осторожно снимешь с каждой кожицу. Только не порви, Люси. Это дело очень серьезное, и я бы сам… Да нельзя нам самим готовить, мы только порчу снимать должны.
— А-ха, — входила в становившееся вдруг окончательно прочным свое положение Люси.
Ведь сколько сил убито, девичьей чести сколько загублено было, чтоб оказаться в этом райском месте. Из Своего-то Нижне-Пупыринска да почти что в столичный город! И это отдать? — Врееешь!
А Пафнутий продолжал:
— Ты видела, кто стоял в очереди?
— Нет, — растерялась Люси.
— Все наши, — тихо ответил Пафнутий.
— И продавец наш? — не зная зачем спросила Люси.
— Ты думала, — не задумываясь ответил Пафнутий.
— А-ха, — среагировала Люси. «Вот это шаечка!» — восхищенно думала она. — «Православные-то тоже тово-с, минохами лечат. Зубками, Люся, крепче садись за эту рыбку, так в тайну и проникнешь. А там…» — у Люси захватило дух, и перед глазами закружился хоровод серебристых миног.
— Ух-х, — опомнилась она. — Ладно, Влад, я сажусь!
— Давай-давай, а я пока к нашим схожу…
И вот Люси шкрябала эту таинственную мутотню. Вонь, уколы рыбьих жабр, плавников, слизь — словом, Люси показалось, что она попала в родной свой Пупыринск и готовит обед для идиота отца и десяти младших братьев, и никакого ей будущего.
— Черт! — откинула ножницы Люси и выбежала из кухни. Она вошла в ванную, вымыла руки, весело мелькнули цветные этикетки шампуней, и даже полегчало.
— Европа! — понюхала свои, уже пахнущие лимончиком ладошки Люси, и пошла бродить по квартире.
Шаг за шагом она успокаивалась и возвращалась из своего мрачного прошлого, накинувшегося вдруг на нее с этими миногами, сюда — в европейское свое будущее. А что будущее ее еще лучше будет — это уж Люси чувствовала.
— Что ж, дочищу эту хадость, пойду, — окончательно образумилась она. Влад придет, а у меня уже все в шляпе!
И Люси опять засела за миног.
* * *
Фефелу рвало. Комната была уже вся заблевана, и он начал пробираться в коридор. Здесь его сразу же вырвало одной желчью и сдавливало, и сдавливало живот. Спазмы подходили ко рту, Сжимали горло.
— Уже блевать нечем. Ох! — побежал он в ванную. — Под воду, холодную воду! — дошло до него.
Навстречу из темноты выскочил папаша Ферсит. Обычно Ферсит сидел в своей спальне, которую он называл Броненосец Потемкин, и пил. Света в этой спальне не было, окно Ферсит уже давно заложил кирпичом и забаррикадировал пустыми пузырями, лампочки подавил. Сидел там день и ночь и пил. Но тут он услышал шум и выскочил в коридор.
— Ты что, Славик? — озабоченно спросил Ферсит.
— Иди ты на хуй! — закричал на него Фефела.
— Ты, еб твою мать! — резко повернул на 180 градусов Ферсит и, строя трехэтажные матюги, полез снова в недра Броненосца.
Но Фефела его и не слушал. Он повернул кран, и сунул голову под струю.
— Проклятый Пафнутий. Всех этих коновалов в газовые камеры.
Дело в том, что утром Фефеле неспалось, и он решил прогуляться. Шаг, другой и не заметил он, как оказался на Васильевском.
— Ну, тут уж и податься некуда! — рассердился Фефела и сразу же вспомнил, что как раз на Васильевском-то и квартирует Пафнутий с этой новой Люси.
«А ну!» — подбодрил себя Фефела и двинулся к дому, стоявшему, как пуп земли Русской, в середине острова.
Запыхался, поднявшись, отдышался, перевел дух и деликатно постучал.
Тишина.
«Ну, — подумал Фефела, — тем лучше». Хотел уже постучать другой раз, но в этот момент дверь распахнулась, и на пороге нарисовалась Люси.
— А Влада нет, — моментально оценив ситуацию, качнула она головой. Проходи!
Фефела, сам еще не зная зачем, зашел.
— Он скоро придет, — сверкнула глазами Люси, прошмыгнула в спальню и юркнула под одеяло. — Проходи, садись! — и она повелительно похлопала по краю своей кровати. — У Влада все равно ключа нет. Он стучаться будет.
Фефела присел.
— Вот ты, Слава, все астрология, астрология, — начала Люси. — А ты знаешь, что я хиромантию…
— Нет, не знаю, — поспешил перебить ее Фефела.
Он и так-то не знал, зачем здесь сидит, а тут еще эта околесица. «Приехала, сам черт не найдет откуда, запрыгнула Владику на холку, вцепилась и сосет нашу Петербургскую кровушку», — думал Фефела.
А Люси шла напролом:
— Не знаешь… Вот, дай-ка мне руку. Тут посмотришь и в сто раз точнее всяких звезд увидишь. Давай-давай, — и она ухватила Фефелу за руку.
«Теплая. Баба, — почувствовал Фефела. — Сейчас завалит к себе в постельку, и Владик как раз придет. Зачем мне не спалось утром?!»
В дверь постучали. Люси дернулась и нехотя отложила руку Фефелы.
— Иди открой, Слава, — будто через силу и в то же время властно проговорила она.
«Черт! — прошептала про себя Люси, и вонзила длинные ногти в ладошку. Ну, тогда мы тебя под захохулину!»
Пафнутий вбежал, сразу начал его кружить, тискать, и Фефела сам не заметил, как оказался на стуле. А дальше все шло как по маслу. У Фефелы, конечно, была найдена восьмилетняя порча со всеми вытекающими отсюда последствиями.
И вот, наконец, рвота кончилась и облегченный, бледный еще, но уже светлеющий Фефела, утираясь полотенцем, напевал:
— Von Wasser haben wir's gelehrnt,
Von Wasser
В дверь постучали.
Фефела на цыпочках подбежал к засову и закричал на всякий пожарный не своим голосом:
— Кто?
— Это я! — ответил Зигфрид.
— А, Дима, проходи! Проходи, Sieg heil! — улыбался Фефела.
— Sieg heil! Я штудировать, — смело начал Зигфрид.
— Хорошо, хорошо! Давай, вот сюда! — и Фефела распахнул дверь в свою залитую солнцем комнату.
* * *
Пафнутий пришел домой черный.
— Ты шо, Влад? — вышла ему навстречу с тазом Люси.
