Харуки Мураками - Трилогия Крысы. Мировой бестселлер в одном томе
До свидания. Всего доброго."
Без подписи.
Я получил это письмо вчера в четвертом часу. Прочитал его в нашем буфете, пока пил кофе. А вечером, после работы, пошел в порт и посмотрел оттуда в сторону гор. Раз из твоей больницы виден порт, то значит, и из порта должна быть видна твоя больница, правильно? И в самом деле, я увидел множество огоньков. Конечно, было непонятно, который из них горит в твоей палате. Одни огоньки горели в небогатых домах, другие – в роскошных особняках. Светились также огоньки в гостиницах, в школах, в конторах… Я подумал: как много самых разных людей! Такое чувство посетило меня впервые. И когда я об этом подумал, у меня вдруг выкатилась слеза. А ведь я очень давно не плакал. Не то, чтобы я плакал из сочувствия к тебе, нет. Я хочу сказать кое-что другое. И скажу это только один раз, так что слушай хорошенько.
Я Вас Всех Люблю!
Если ты по прошествии десяти лет еще будешь помнить эту передачу, пластинки, которые я ставил и меня самого – то вспомни слова, которые я только что сказал. Исполним заявку этой девушки. Элвис Пресли, "Удачи тебе, моя прелесть". А после того, как закончится песня, я снова на один час и пятьдесят минут стану собакоподобным комиком.
Спасибо за внимание.
38
В день моего отъезда в Токио я зашел в "Джей'з бар" – прямо с чемоданом. Бар еще не работал, но Джей пустил меня внутрь и налил пива.
– Сегодня уезжаю вечерним автобусом.
Чистивший картошку Джей покивал головой.
– Скучно будет без тебя. И обезьян разогнать придется, – сказал он, ткнув пальцем в гравюру над стойкой. – А Крыса точно будет скучать.
– Ага.
– В Токио, наверное, весело?
– Да везде одинаково.
– Пожалуй… Я из нашего города последний раз уезжал в год Токийской олимпиады.
– Любишь свой город?
– Ты ж сам сказал: везде одинаково.
– Точно.
– Хотя подумываю через несколько лет в Китай съездить. А то ведь ни разу не был.
Корабли в порту увижу – и сразу вот такие мысли в голове.
– У меня дядя в Китае умер.
– Да?.. Там много народу полегло. А все равно все братья.
Джей угостил меня еще пивом. Он даже поджарил картошки и дал мне ее с собой в пакетике.
– Спасибо.
– На здоровье. Такое настроение… Растут все быстро – оглянуться не успеваешь.
Когда я с тобой познакомился, ты еще в школе учился.
Я со смехом кивнул и попрощался.
– Будь здоров, – сказал Джей.
* * *"26 августа", – гласил календарь на стене бара. Внизу же размещался афоризм:
"Отдающий без сожаления всегда получает".
Купив билет, я сел на скамейку и долго, пока не подошел автобус, смотрел на огни города. С приближением ночи огни начали гаснуть. В конце концов остались только уличные фонари и неоновая реклама. Ветер с моря принес еле слышный паровой гудок.
По обеим сторонам от входа в автобус стояли два кондуктора, проверявшие билеты.
Поглядев в мой, один сказал: "Место двадцать один, чайна".
– Чайна?
– Ну да, 21-C. По первой букве. "Эй" – Америка, "Би" – Бразилия, "Си" – Чайна [19], "Ди" – Дания. Чтобы вот он не напутал.
Кондуктор показал на своего напарника, сверявшегося с таблицей посадочных мест. Кивнув, я забрался в автобус, сел на место 21-C и принялся за еще теплую жареную картошку.
Множество вещей проносится мимо нас – их никому не ухватить.
Так мы и живем.
39
На этом кончается моя история, но есть, конечно, и эпилог.
Мне исполнилось двадцать девять лет, а Крысе тридцать. Совсем немного. "Джей'з бар" перестроили, когда расширяли улицу-он превратился в необыкновенно аккуратное заведение. Тем не менее, Джей по-прежнему каждый день начищает ведро картошки, а завсегдатаи все так же потягивают пиво, ворча о том, насколько было лучше в старые времена.
Я женился и живу в Токио.
Когда на экраны выходит новый фильм Сэма Пекинпа [20], мы с женой идем в кинотеатр, а на обратном пути заходим в парк Хибия, чтобы выпить по две банки пива и покормить голубей попкорном. Из фильмов Сэма Пекинпа мне больше всего нравится "Принеси голову Альфредо Гарсиа", а моя жена предпочитает "Конвой". Из других фильмов я люблю "Пепел и алмаз" [21]– а жена любит "Сестру Джоанну". Когда долго живешь вместе, даже вкусы становятся похожи.
Счастлив ли я? Если вы спросите меня об этом, то мне ничего не останется, как ответить: да, наверное. В конце концов, мечта – она ведь так и выглядит. Крыса продолжает писать повести. Каждый год на Рождество он присылает мне по нескольку экземпляров. В прошлом году это была повесть про работающего в сумасшедшем доме повара, а в позапрошлом – история труппы комедиантов, написанная по мотивам "Братьев Карамазовых". В повестях Крысы по-прежнему нет сцен секса, и ни один персонаж не умирает.
На первой странице рукописи всегда написано: "С днем рожденья!"
и затем: "Счастливого Рождества!"
Я ведь родился 24 декабря.
Девушку с четырьмя пальцами на левой руке я больше ни разу не видел. Когда я зимой вернулся в город, она уволилась из магазина пластинок и съехала с квартиры. Людской водоворот и поток времени поглотили ее без следа.
Приезжая летом в свой город, я всегда прохожу той самой дорогой мимо складов, сажусь на каменные ступени мола и смотрю на море. Иногда мне кажется, что я готов заплакать – но слезы не идут. Такие дела.
Пластинка с "Девушками Калифорнии" так и стоит у меня в углу на полке. С наступлением лета я ее вынимаю и слушаю. А потом пью пиво и думаю про Калифорнию. Рядом с полкой пластинок стоит стол, и к нему пришпилен комок сухой травы, превратившийся в подобие мумии. Тот самый, из коровьего желудка. Фотография погибшей девушки с французского отделения затерялась где-то при переезде.
А "Бич Бойз" после долгого перерыва выпустили новую пластинку.
"Куда им всем до девушек Калифорнии…"
40.
И последний раз о Дереке Хартфильде.
Хартфильд родился в 1909 году в небольшом городке штата Огайо. Вырос там же. Отец его был неразговорчивый телеграфист, а мать – маленькая толстушка, мастерица печь пирожные и гадать по звездам. Хартфильд-младший рос угрюмым ребенком и друзей не имел, проводя свободное время за чтением комиксов и бульварных журналов, либо за поеданием маминых пирожных. По окончании школы он начал было работать на городской почте, но очень скоро стезя романиста стала представляться ему единственно достойной. В 1930 году он продал за двадцать долларов рукопись своего пятого по счету рассказа "Странные сказки". В следующем году он писал по 70 тысяч слов в месяц, еще через год его производительность возросла до 100 тысяч, а накануне смерти составила 150 тысяч. Согласно легенде, каждые полгода он покупал новую пишущую машинку "Ремингтон". Произведения Хартфильда были по большей части приключенческого или фантастического характера. В этом плане очень показательны "Приключения Уорда" в сорока двух частях – самое популярное из его творений. На страницах этой серии Уорд три раза погибает, убивает пять тысяч врагов и покоряет триста семьдесят пять женщин, включая марсианок. Кое-что из этой серии можно прочитать в переводе. Очень многое Хартфильд ненавидел. Он ненавидел почту, школу, издательства, морковь, женщин, собак – столько всего, что и не перечислить. А любил только три вещи: огнестрельное оружие, кошек и пирожные, которые пекла его мать. У него была, наверное, лучшая в Штатах коллекция огнестрельного оружия – после киностудии Парамаунт и НИИ ФБР. В нее не входили разве только зенитные установки и противотанковые гранатометы. Зато входил предмет его гордости – револьвер 38-го калибра с инкрустированной жемчугом рукояткой и единственной пулей в барабане. "Когда-нибудь я всажу ее себе в лоб", – частенько говаривал Хартфильд.
