Роман Грачев - Молчи и танцуй
Лесневский в глазах простых избирателей пока ничем не выделялся. Просто одна из фамилий в бюллетене, до которой взгляд может и не добраться. Пенсионеры иногда появлялись на его благотворительных «праздниках двора», получая свои продуктовые пакеты, интеллигенция трещала о темном цвете этой лошадки, но настоящего ажиотажа так до сих пор и не было.
Сотрудники радио «Пилот» вообще не интересовались, кто он такой и что ему нужно. У них были дела поважнее.
Утром в студии и офисе царило оживление. Ди-джей Даша Парамонова, крупная и громогласная девушка, претендующая на звание неформального лидера, обнаружила в компьютере новый ролик с новым голосом, дала его послушать ведущей новостей Машке Блиновой, и обе пришли в неописуемый восторг. Причину своего восторга они объяснить не могли самим себе.
– Знаешь, Марусь, – сказала Даша, – прослушала его три раза и чуть не кончила.
Маша покраснела (девушка она была скромная, незамужняя и не очень опытная в подобных делах), но вынуждена была согласиться, что и у нее «где-то что-то зашевелилось».
– Не знаешь, кто это? – поинтересовалась она.
– Глеб притащил какого-то парня.
– С улицы?
– Нет. Говорят, в «Черепахе» песни орал.
– Нормально! К нам теперь котов мартовских созывают.
– Ага.
К одиннадцати утра весь имеющийся в наличии программный отдел – два ди-джея, информационщица Блинова, звукооператор и секретарша Настя – сидели в столовке и обсуждали личность незнакомца.
– Я видела его мельком, – говорила Настя, уничтожая свои традиционные утренние пончики.
– Ну?! И как он?
Настя, любившая иногда накинуть себе цену, неопределенно пожала плечами.
– Ну, симпатичный такой…
Звукооператор Паша до сих пор стоял у двери молча, но тут решил вмешаться:
– Он стеснительный и молчаливый. Глеб приводил его пару раз вечером, они при мне записывались. Ничего плохого не скажу.
Даша Парамонова хотела еще что-то спросить, но тут вспомнила, что у нее через минуту выход в эфир, и умчалась к себе. За ней потянулись по своим делам и все остальные.
О парне вспомнили только через два часа. На стойке у Насти раздался телефонный звонок, из которого секретарша узнала, что некий молодой человек, книготорговец, желает приобрести партию «Убегающего волка», но не знает, как это сделать. Он позвонил по указанному в рекламном ролике телефону и вот теперь хочет, чтобы ему объяснили.
– Подождите секундочку! – вскричала Настя. Она положила трубку на стойку и бросилась искать бланки заказов, которые не использовались уже слишком давно, чтобы о них помнили. Перерыв все ящики своей тумбочки, она откопала-таки пару листов, схватила ручку и вернулась к абоненту: – Я слушаю вас! Сколько вы хотите заказать?
Молодой человек заказал пока штук десять и попросил привезти пораньше, потому что с сегодняшнего утра эту книжку уже спрашивали.
– Хорошо, обязательно!
Настя тут же связалась с Шестопаловым.
– Глеб Николаевич! А, вы за рулем… Извините, тут заказывают книгу, по рекламе позвонили. Вы сами отвезете?.. Хорошо. Нет, пока только один. А? Да, конечно, буду записывать.
Как следствие, за обедом новый голос обсуждали уже с гораздо большим интересом. Даша Парамонова закончила свою смену, уступив место в эфире молоденькой Ане Гончаровой, и теперь никуда не спешила.
– Слишком быстро, – говорила Даша, уничтожая «Доширак». – В последний раз у нас так объявление о съеме квартиры работало. Он там что-то закодировал?
– Не знаю, – ответила Блинова. – Текст такой же, какой у Глеба был: «Хорошая книга, поможет, научит, ля-ля-ля».
– Ясно.
– Что тебе ясно?
– Что ничего не ясно.
– Может, он этот… – Блинова хихикнула.
– Кто?
– Экстрасекс?
Тут снова вставил словечко Паша, упрямо не желавший усаживаться за столик с девчонками:
– Вы на него губу не раскатывайте. «Экстрасекс»… Он при мне какой-то своей подруге звонил и сладко так придыхал. Ни фига у вас не выйдет.
Большой Босс Шестопалов появился в офисе в половине первого. Его ожидало приятное и в то же время странное известие: после серии выходов в эфир рекламного ролика в студию позвонили четыре человека, и каждый заказал по небольшой партии «Убегающего Волка». В сумме получалось сто штук. Могло бы позвонить и больше, но для первого раза после долгого застоя результат просто ошеломляющий.
Глеб озадаченно чесал затылок, курил, пил кофе, отдавал распоряжения и всё думал. Поразмыслив таким образом около часа, он велел продолжить прокат ролика до конца дня, а сам полез под стол.
– Вылезайте, родимые, – пропыхтел он, подтягивая к себе две пачки книг. Упаковка покрылась толстым слоем пыли. Глеб уже не думал, что будет испытывать по отношению к этим пачкам хоть что-нибудь, кроме тихой ненависти, однако все же испытывал.
Он погрузил книги в пакет и отправился развозить их по заказчикам.
– Настя, я буду через часок.
Едва он ушел, поступил еще один звонок по поводу покупки партии книги. На этот раз – от «Роспечати». Они просили сразу двести штук. Для пробы.
Дело покатилось по принципу «снежного кома» – Глеб только успевал уворачиваться от падающих на него заказов. Он успел развезти первые партии «Волка», как на трубку ему позвонила Настя и сообщила, что Сеть Книжных Магазинов Малахова хотела бы попробовать выкинуть в продажу штук двадцать. Глеб присвистнул. Двадцать штук – понос детский, но этим поносом интересуется сам Малахов, чудаковатый сукин сын, построивший в городе четыре роскошных и популярных «букер-маркета». Ему раскидать эти двадцать экземпляров – как в носу поковырять, но ведь соизволил же!
– Что еще? – спросил Глеб у Насти.
– Еще два частника приходили, взяли по пачке. Я им оформила бумаги на реализацию, через неделю они сообщат, как идет продажа.
– Хорошо.
– Но и это еще не все. В студию звонят люди, спрашивают, где книгу можно купить. Я отвечаю: «Ищите в магазинах». Правильно отвечаю?
– Абсолютно.
– Ну, тогда я уже молчу.
– Ладно, скоро приеду.
Глеб понял две вещи. Первая: этот молчаливый парень Вадим – большая загадка. Вторая: радио «Пилот» слушают.
Прибыв в офис, Глеб выяснил, что с каждым выходом ролика в эфир количество звонков увеличивалось. После рекламного блока телефоны трещат по всей студии, потом – небольшое затишье, затем опять выход ролика, и все идет по новой. К четырем часам набралось около двух десятков заказов, и Глеб по-прежнему недоумевал: что произошло? Что он раньше делал неправильно, и как этому пацану удалось объяснить людям – причем почти теми же словами – что книга-то и впрямь ничего себе?
Подсчитывая количество выписанных счетов и общую сумму предполагаемой выручки, Шестопалов поинтересовался у Насти:
– Мне не звонил Вадим Колесников?
– Нет. А он должен был позвонить?
Глеб на секунду задумался.
– Полагаю, что должен. Как появится – сразу ставь меня в известность. А еще лучше… – Глеб усмехнулся. – Скажи ему, что он заработал свою ириску и может за ней приехать…
К концу рабочего дня Шестопалов подводил итоги. На столе лежала пачка счетов на предоплату и на реализацию. Если продажи пойдут успешно (в чем Глеб почему-то уже не сомневался), то выручка только за сегодняшнюю партию вдвое перекроет результат самой первой кампании по продаже книги, которая длилась около месяца!
«Дело не в деньгах», – неоднократно повторял Глеб, и это было чистейшей правдой. Дело совсем не в них, причем это касалось не только многострадального «Волка», но и любимой радиостанции.
В своей конкурентной среде Глеб Шестопалов действительно считался неисправимым идеалистом, одним из немногих последних упертых могикан, которые были убеждены, что если ставить во главу угла извлечение прибыли, то лучше просто уйти в торговлю (впрочем, и талантливый торгаш тоже не просто рубит капусту). «Это бизнес, это нормально, – говорил Кирилл Обухов. – Бизнес должен извлекать прибыль, и к черту сантименты». Глеб в ответ упрямо цедил сквозь зубы, что пока одни штампуют «Жигули» и «Волги», другие собирают «Форды» и «Мерседесы». В обоих случаях это бизнес, извлекающий прибыль, но какова разница на выходе!..
Черт его знает, почему Глеб вдруг решил побыть немного писателем – наверно, мыслям стало тесно в голове – но когда он писал свою книгу, задерживаясь на работе до первых утренних трамваев, выкуривая пачки сигарет и выпивая кофе целыми банками, он не думал о деньгах. Он думал о чем угодно, только не о них.
Глеб закурил. Голова у него после всех последних новостей шла кругом с огромным радиусом. Скоро объявится Лесневский со своей политической рекламой аспирина, Вадим Колесников загадывает загадки, вопрос о рейтинге «Пилота» завис, как лампочка на шнуре под потолком.
