Роман Грачев - Молчи и танцуй
Когда песня закончилась, Лариса боковым зрением заметила какой-то движущийся силуэт у дверей. Она обернулась.
– Вадим, ты?!
– Привет. – Он махнул рукой, медленно продвигаясь вглубь класса. Он как всегда смущался. – Не помешал?
– Конечно, нет! Проходи.
Она поднялась, направилась ему навстречу, и танцоры снова получили возможность отдохнуть.
– Ты откуда здесь?
– Шел мимо, – ответил Вадим.
– Знаю я твои «мимо»! – улыбнулась Лариса. – Что-то случилось?
– Нет, если не считать, что мне захотелось тебя увидеть. Я правда не мешаю?
Несмотря на свое настроение, Лариса обнаружила внутри себя даже способность умиляться.
– Да я же сказала, что нет. Я закончила. – Она обратилась к своим подопечным: – Ребята, на сегодня все. Встречаемся здесь послезавтра, за час до выезда на концерт.
Танцоры не возражали.
Лариса собрала компакт-диски, накинула на плечи кофточку и увела Вадима за собой. Они миновали два лестничных пролета, прошли по третьему этажу дворца культуры и уперлись в маленькую комнатку в самом конце коридора.
– Это моя клеточка, – сказала Лариса, вставляя в замочную скважину маленький серебристый ключ. – Здесь я прячусь от директора и от рассерженных родителей.
– А родители сердятся?
– Бывает, когда я забираю своих орлов и уматываю на какой-нибудь концерт. Понимаешь, при этом иногда приходится отменять занятия с малышами, вот их родители и визжат. «За что мы деньги платим!» и тому подобное… Вообще-то, я давно хочу отказаться от малышей и заниматься только профессиональной подготовкой.
Они вошли в комнатку. Размером она была не больше кухни в обычном жилом доме. Окно выходило на площадку перед крыльцом дворца, возле окна располагался столик, рядом – шкафчик с двумя дверцами, а возле противоположной стены нашел свое, вероятно, последнее пристанище зеленый диван с ободранными подлокотниками.
– Любишь комфорт, – пошутил Вадим, разглядывая плакаты на стенах: Фил Коллинз, Джек Николсон, балет «Тодес» чуть ли не в полном составе, множество других людей различной степени известности.
– Девчонки мои увлекаются, – пояснила Лариса, усаживаясь на диван. – А что до комфорта, так мне хватает.
Блуждающий взгляд Вадима наткнулся на небольшой плакат в углу, почти возле окна. На нем Лариса в довольно сексуальном костюме обнимала за плечи какого-то высокого паренька, а он держал ее за талию. Из-за их плеч выглядывала еще одна симпатичная пара. Надпись внизу плаката гласила, что это – шоу-балет «Фокус» с новой программой «Лайка».
– У тебя не будет зажигалки? – спросила Лариса.
Вадим присел рядом. Оба закурили и умолкли. Лариса долго смотрела на стену, не замечая, как маленькие хлопья табачного пепла падают на колени.
– Колготки спалишь, – заметил Вадим.
– Куплю новые, – отмахнулась девушка. – Который час?
– Половина пятого.
– Максимку из садика пора забирать.
Снова пауза. Вадим аккуратно вытянул руку и положил ее на плечо девушки. Лариса с благодарностью прильнула к нему. Едва ли Вадим осознавал, насколько был нужен ей сейчас.
– Я не помешаю, если пойду с тобой? – спросил он.
Она подняла к нему лицо, ответила движением ресниц – утвердительно. Вадим не удержался, нежно поцеловал ее в губы.
– Вадик… – прошептала она.
Сигареты с пепельницей были отложены в сторону. Диван недовольно заскрипел, когда молодые люди, сцепившись, повалились на него. Еще секунда – и они могли бы согрешить снова, но Вадим вдруг остановился. Его рука застыла на вырезе костюма в ложбинке между грудями.
– Лариса, у тебя какие-то неприятности?
Она не стала ничего отрицать.
– Приятностей мало, Вадик. Я тебе как-нибудь потом расскажу, ладно?
– Угу.
– Ты сможешь побыть со мной сегодня?
– Смогу. Только… – Он вспомнил, что у него сегодня ответственный вечер. Как назло, именно сегодня. – Я тебя оставлю часиков в восемь. Мне надо ехать на «Пилот», записывать ролики.
– Хорошо.
Они еще раз поцеловались и поднялись с дивана.
– Мне надо переодеться, – сказала Лариса.
– Разумеется. – Вадим направился к двери, чтобы оставить ее одну. К своему удивлению, он услышал за спиной странный смех.
– Да нет, – воскликнула Лариса, – выходить не обязательно.
Он покраснел, остался стоять у двери, пытаясь скрыть свой интерес к процессу переодевания, но он мог бы и не напрягаться – Лариса на него не смотрела. Она быстро скинула с себя тренировочный костюм и принялась расправлять помятые брюки.
– Познакомишься с моим сынулей, – говорила она. – Симка у меня очень сурьезный парень, с характером. Так что ты будь готов.
– Я люблю детей, – брякнул Вадим, – и они меня тоже.
– Это хорошо.
На сборы ушло минут пять. Принарядившись и припудрившись, Лариса вывела своего друга в коридор и закрыла кабинет.
Им пришлось долго стоять на остановке, дожидаясь троллейбуса. Когда тот все же подкатил, они с трудом втиснулись в салон. Лариса всю дорогу висела на Вадиме, временами утыкаясь носом ему в грудь, а он старательно отталкивал от нее теток с большими сумками и пышущих перегаром мужиков. Троллейбус два раза застревал в пробке, и в результате молодые люди добрались до детского сада уже после его закрытия.
Всех детей в группе разобрали. Максимка в одиночестве сидел на лавочке возле качелей и водил палочкой на песке, рисуя какие-то замысловатые знаки. Увидев маму, он сначала обрадовался, вскочил со скамейки, но, бросив взгляд на стоящего рядом с ней незнакомого дядю, нахмурился.
– Симка, пойдем!
Мальчишка не тронулся с места. Воспитательница, дородная женщина лет сорока, сидящая на другой лавочке, пыталась его подбодрить:
– Максим, ты разве домой не хочешь? Я вот хочу, а ты?
– Я тоже, – буркнул тот.
Лариса подошла к нему, взяла за плечи. Началась стандартная процедура «сдачи-приемки любимого чада»: осмотр носа на предмет обнаружения зеленых человечков, обтирание губ платочком, отряхивание коленок. Все это время Максим не сводил почти враждебного взгляда с незнакомого дяди.
– Привет, – решился начать разговор дядя. – Как дела, малыш?
Тот молчал.
– Это дядя Вадим, – вмешалась мама. – Поздоровайся с ним.
Максим автоматически протянул руку ладонью вверх, но ничего не сказал. Пока мама теребила его за уши и расчесывала волосы, он смотрел на свои таинственные знаки на песке и что-то беззвучно шептал.
– Что ты там поешь? – спросила Лариса. – Спой нам. Ну, какую песню вы сегодня разучивали?
– Про ежиков, – сообщил наконец мальчик, отворачиваясь в сторону. С мамой он еще соглашался говорить, но вот этот дядя… Чего он так вылупился?
– Ладно, споешь мне про ежиков дома.
Лариса взяла его за руку и, попрощавшись с воспитательницей, повела к выходу. Вадим поплелся позади.
Городским транспортом на этот раз не воспользовались. Троица шла по широкому тротуару, вымощенному плиткой. Справа по зеленому газону бегали карапузы с мячиками, на скамейках со свежими газетами сидели папы. Максимка неоднократно порывался улизнуть на этот газон, но его хватало только на длину материнской руки.
– Пусти ты его, пусть побегает, – посоветовал Вадим.
Лариса не ответила. Она хотела побыстрее очутиться дома, за большими и надежными дверями. Она хотела уже всем сердцем, чтобы Вадим остался с ней на всю ночь… а может быть, и навсегда, чтобы он спас ее от надвигающейся депрессии и защитил их с мальчишкой от посягательств чужого человека. Плохого человека.
Она посмотрела на своего кавалера. Да, не высок, не плечист, довольно робок, но…
– Ларис, отпусти его, пусть побегает.
Вадим улыбнулся. Она отпустила руку мальчика с легкостью.
– Вот и умница.
Они поравнялись с уличным кафе, спрятавшимся под огромным зонтом. К счастью, некоторые столики были свободны.
– Тебе что-нибудь купить?
Лариса промолчала, просто кивнула. Она смотрела на парня и не могла найти слов, чтобы возразить. Да она и не собиралась.
– Что ты будешь пить?
Лариса снова лишь пожала плечами.
– Пиво, колу, минералку?
Она кивнула.
– А Максиму сок можно?
Молчаливый кивок.
– Хорошо.
Мальчишка в этот момент подбежал к маме, чтобы что-то сказать. Он подергал ее за руку, не решаясь заговорить в присутствии странного незнакомого дяди, но она не отреагировала. Она будто пребывала в трансе.
Ей очень нравился этот парень. Если это не любовь, то она не знала, как еще можно это назвать. Стоя на тротуаре, глядя на него, такого забавного, одетого в потрепанные джинсы и белую просвечивающую безрукавку, она чувствовала, что ее к нему тянет, как бесхозный болтик к сильному магниту. Дурацкое сравнение, еще более дурацкое, чем афиша во дворце культуры… Да, к черту, какая разница.
