Дарья Орлова - Все пиарщики делают это!
– Ну, как твой финн? Зовет замуж?! Какая прелесть!..
В последнее время Василиса неровно дышит к финнам: недавно она летала на Гоа и подружилась там с одним финским юношей. По ее рассказам, он напился и никак не мог найти, с кем бы подраться. Англичанам орал «инглиш бастард», немцам – «дойче швайн», а они только улыбались в ответ и предлагали косячок. Русские, конечно, были не прочь помахать кулаками, но начать качественный мордобой мешал языковой барьер, потому что наши соотечественники не понимали ни по-фински, ни по-английски. И он остался в гордом одиночестве – большой северный человек, бледный, как сметана...
Ваське стало его жалко, она угостила его водкой и поцеловала в лоб. Потом он всю ночь рассказывал ей финские сказки. Даже во время...
– Верочка, поздравляю! – щебетала Василиса. – Слушай, а у твоего жениха нет случайно холостых друзей? Для меня и Дашки? А что?! Жили бы все вместе. Финляндия – волшебная страна, родина Nokia и муми-троллей. Представляешь, нарожаем маленьких белокурых финнов и будем семьями ездить в парк муми-троллей – вокруг снусмумрики, снифы, хемули и всякая скандинавская мифология – и у каждого малыша в руке мобильный телефон...
В этот момент дверь кабинета распахнулась, и в проеме предстал Гарик.
– Вы до сих пор здесь?! – удивился он.
– А где мы должны быть? – спросили мы с Васькой почти одновременно.
– Как где?! В лесу! Мы едем на пикник, жарить шашлыки и провожать лето! У вас есть десять минут на то, чтобы заехать домой и переодеться.
– А как же инспекция?
– А Курочкин с Перцелем приедут к нам на пикник. Это, честно говоря, их идея – похерить работу. Говорят, проветриться надо штабу... И вообще, девушки, когда начальство приказывает веселиться, надо веселиться. Без вопросов.
* * *Лес встретил нас осенним запахом земли и влажных листьев. На мгновенье ушли в тень все тревоги – сквозь ветви деревьев пробивается мягкое солнце, в задумчивости стоят сосны, и небо такое чистое и высокое...
– Васька, давай здесь жить! Оставим в прошлом политику, деньги, мужчин...
– Ага, и пусть эта красота спасет наш мир!
– Ну вы и вырядились – как бляди на параде! – вдруг крикнул кто-то Митиным голосом.
Через секунду из кустов выскочил сам Митька под руку с молодым незнакомцем. Одежду обоих украшали еловые иголочки и прочий лесной сор.
– На себя посмотри, леший, – буркнула Васька.
Впрочем, Митя оказался недалек от истины. После лихорадочных поисков мы убедились, что у нас нет ничего для выезда на природу. В спешке я успела натянуть на себя сарафан, чулки, сапоги на шпильках и огромный старый свитер, который нашла в спальне хозяина дома. Ваське кто-то из штабных мужчин пожертвовал широченные брюки в стиле милитари – чтобы они не упали на землю, она подвязала их ремешком от моего красного платья.
Митя и незнакомец, отсмеявшись, переглянулись и вновь пропали в чаще. А мы отправились к остальным, смотреть, как разжигают костер и ставят мангал.
Когда наши разложили все добро, вспомнили, что забыли пару-тройку сотрудников штаба и самое главное – стаканы. Проблему решили творчески – впервые в жизни я пила водку из сигаретной пачки. По-моему, вместе с водкой я проглотила муравья. Полвечера мы всем офисом обсуждали полезные свойства муравьиной кислоты...
Никто и не заикнулся про выборы, никто не вспомнил о кандидате. Виолетта бегала по лужайке и хихикала: «Ах, я такая пьяная становлюсь от пепси-колы!» А я сидела, смотрела, как у меня каблук плавится от костра, и думала, что пир во время чумы, оказывается, жутко затягивает.
Посреди банкета меня захватил в плен безумный мсье Одиносик, налакавшийся коньяка по самые уши. Сначала он нудно рассуждал о том, как плодотворно пресс-служба губернатора сотрудничает с нашим штабом, как он рад счастью сотрудничать с такими профессионалами, как мы с Василисой, и как важно и дальше развивать это сотрудничество... Потом забормотал о каких-то саунах, гостиницах и нерастраченных чувствах. Долго жал мне пальцы, целовал рукава моего свитера, приговаривая, что ради меня свернет эти, как их, горы... и море перейдет хоть по колено...
Чтобы прервать этот поток больного сознания, я предложила Одиносику попробовать свежеприготовленный шашлычок.
– Благодарю вас, Дашенька, но я не ем мяса, – важно ответил он. – Мясо делает людей агрессивными, а я сторонник-ик! мира во всем мире.
– А вы знаете, что Гитлер был убежденным вегетарианцем? И есть мнение, что именно это подсознательное желание съесть сочный бифштекс вылилось у него в настоящую жажду крови и привело к мировой войне...
Скажу честно, я не вполне уверена в достоверности этого исторического факта, но мне очень хотелось избавиться от зануды-Одиносика. И я своего добилась: пресс-секретарь губернатора промычал что-то о вреде обывательского подхода к великим идеям и уполз жаловаться к Гарику, к которому еще в самом начале пикника прильнула некая девица.
– Павлик, – спросила я валявшегося рядом менеджера, – это что, новая девушка Гарика?
– Нет, – ответил он абсолютно серьезным тоном, – это просто девушка. А Гарик ее просто обнимает.
– Высокие отношения, – хихикнула Василиса.
Вдруг по рядам прошел слух, что приближаются Курочкин с Перцелем и через несколько минут почтят вниманием наш скромный пикничок. Мое настроение кардинально улучшилось. Васька тоже встрепенулась – отодвинулась от пьяного Павлуши и полезла в сумочку за зеркалом.
Эти двое прибыли в окружении пары дюжих молодцев из службы безопасности, и до моего носа долетел знакомый аромат дорогого парфюма и сигарет.
– Пошли поздороваемся, – прошептала я Ваське, которая уставилась на Перцеля, и зрачки ее по-кошачьи расширились.
Мы отряхнули с себя хлебные крошки и медленно направились в сторону москвичей. При ближайшем рассмотрении стало ясно, что оба они провожают лето с самого утра: Андрей Вячеславович Курочкин приобрел не свойственный ему румянец во всю щеку, кончик галстука Перцеля предательски торчал из кармана его брюк, шефы улыбались всем подряд и двигались осторожно, как будто каждый нес на голове антикварную фарфоровую вазу.
Гостей разместили со всеми удобствами, потчевали лучшими кусками шашлыка, развлекали политическими анекдотами. Они с любопытством рассматривали нашу банду и нас с Васькой – тем более что я подливала им коньяк, а Василиса выкладывала на их пластиковые тарелки салатики и ветчину.
Наконец Курочкин развалился на земле в своем дизайнерском пиджаке и заявил:
– Благодать! Природа, настоящий шашлык, заботливые женские руки... Вот чего мне всегда не хватает в командировках. Хотя и в жизни тоже. Послушайте, Даша, я за вами наблюдал – вы еще ни одной рюмки не выпили.
– Честно говоря, не люблю коньяк, – ответила я, пьяно ликуя, что, во-первых, он за мной наблюдал, а, во-вторых, ему не хватает в жизни женских рук.
– Что же вы пьете? Как писал Булгаков, вино какой страны вы предпочитаете в это время суток?
– Ничего крепкого. Люблю итальянское «кьянти». И простые коктейли вроде «мохито». – Я подумала, что бы добавить еще такое возвышенно-благородное, но, хоть убей, не вспоминалось ничего.
– И еще Дашка виски пьет, – вспомнила Васька, явно не к месту.
Шефы рассмеялись.
– А мы сегодня обнаружили в Северске ресторан, где наверняка есть неплохой виски, – сказал Перцель. – Может, хватит на сегодня природы? А то комары уже кусаются...
– Эх ты, и двух часов на свежем воздухе провести не можешь, – ответил Курочкин. – Так и быть, отправляемся обратно в город. Алексей, – обратился он к одному из охранников, – помоги девушкам собраться.
Не успели мы сообразить, как в этой ситуации соблюсти приличия, а человек с каменным лицом уже отнес наши сумки в машину и даже успел смахнуть с Васькиной головы сухие былинки. Перцель тут же подал ей руку, посадил на заднее сидение автомобиля и сам устроился рядом.
Курочкин отошел на минуту сказать пару слов Гарику и попрощаться с другими сотрудниками. За ним неотрывно последовали телохранители. Гарик из-за спины Курочкина делал мне страшные глаза, но остальные изображали, что не замечают нашего отъезда и заняты насущными разговорами.
Ситуация развивалась гораздо быстрее, чем я могла даже подумать.
В это время на шатающихся ногах ко мне приблизился пьяный Митька. Он издал непонятный звук, который, видимо, означал: «Ба! Как я рад тебя видеть!» – и полез обниматься.
В пылу чувств Митя неверно рассчитал траекторию своих движений и вместо дружеских объятий угодил локтем прямо мне в лоб. В мгновение ока беззаботный event-manager оказался на земле, верхом на нем сидел Алексей и с удовольствием выворачивал жертве руки.
– Ой, отпустите его, – запричитала я, – он безобидный, просто пьяненький.
Я потерла место ушиба – так и есть, намечалась шишка, которая грозила стать синяком. Хороша я буду с фингалом...
