Натан Натанов - Путешествие в страну летописей
Обзор книги Натан Натанов - Путешествие в страну летописей
Натан Натанов
Путешествие в страну летописей
Оформление Ю. Киселева
От автора
— Это трудный класс. Вам достанется…
— Дисциплина?
— Да нет, дисциплина неплохая… Но вам достанется.
Я вошел в трудный класс, вооруженный картой, свернутой в трубку-копье, и прикрываясь щитом-журналом… Познакомился. Все шло вроде бы нормально. Начал рассказывать про Петра I, продолжая тему, начатую моей предшественницей, которая попросила дать ей ребят поменьше и, как она выразилась, «попроще».
Итак, я рассказывал о восстаниях крестьян против петровского гнета, и мне казалось, рассказывал неплохо. Вдруг паренек с предпоследней парты поднял руку.
— Вы говорите, что крестьяне восставали против Петра и эти восстания были делом хорошим, прогрессивным. Но ведь и сам Петр Первый был передовой, прогрессивный деятель. Как же так? Восставшие крестьяне мешали его реформам и, выходит, были людьми реакционными?
«Ого! — подумал я. — Вот это вопросик!»
Класс разглядывал меня с подлинным наслаждением. Несколько придя в себя, я пустился в объяснения:
— Бывает в истории так, когда две прогрессивные силы сталкиваются… Если б не крестьянские бунты, то Петр с народа содрал бы не три шкуры, а десять, и хозяйство страны пришло бы в упадок.
Но тут меня опять спросили, — это был сосед первого паренька:
— Что было бы, если бы Петр погиб, ну скажем, в юные годы, когда боролся со стрельцами и сестрой Софьей? Так же или иначе сложилась бы русская история?
Я почувствовал, что вспотел: очень люблю, когда задают вопросы, но все-таки… Позже я узнал, что преподавателя географии они в этот же день допрашивали: кто совершил второе кругосветное путешествие? Именно второе; о первом кто ж не знает? И как измерили расстояние до звезд? А может, придумали астрономы. Кто их проверит?
Наконец, учительницу литературы мучили три урока подряд — требовали доказательств того, что «Слово о полку Игореве» появилось действительно в XII веке, а не в конце XVIII и что Гоголь действительно сжег, а не спрятал второй том «Мертвых душ»…
Потом я с этим классом подружился. Вообще-то вопросы задавали не все, а человек пять-шесть. Это была веселая, не очень тихая компания.
В «Судьбе барабанщика» Гайдара некто Юрка, личность довольно темная, представляет герою повести компанию «деятелей» того же рода: «Знакомься — огонь-ребята, и все как на подбор отличники». Отсюда и мои любители вопросов прозвались «Огонь-ребята». Отличниками они, правда, не были, но из-за них класс казался острей и ядовитей. Все то, что у других проходило спокойно, принималось на веру, здесь пробовали на зуб, на ощупь, но зато, когда соглашались, на том и стояли.
Узнав, что я не враг вопросам, даже вопросам «не по программе», они пустились во все тяжкие.
— А правда ли, что нашли посадочную площадку для кораблей неведомых космических пришельцев?
— А правда ли, что Наполеона отравили?
— А какая самая первая в мире дата?
Иногда я пасовал и честно говорил: «Не знаю. Узнаю». А иногда объявлял просто: «Не знаю», потому что узнать было негде.
Все же я не очень-то давал им выходить за пределы той науки, которую преподавал, то есть истории, и однажды, когда меня спросили про кровообращение крокодила, в отместку заставил каждого из «Огонь-ребят» отвечать на пять моих вопросов. На сколько вопросов ответишь — такая отметка. За пять ответов — 5, за четыре — 4, за два — 2…
Одним зимним утром был урок повторения. Ума не приложу, откуда они догадались, что мне не хочется целый урок спрашивать. Но на третьей минуте Юра Иванов — главный оратор «Огонь-ребят» — поднял руку:
— Я читал, что знаменитый английский пират и путешественник Уолтер Ралей однажды засел писать историю Англии. Но едва взялся за перо, как увидел через окно какую-то драку. Ему казалось, что он ясно понял, из-за чего дерутся. Но тут явился слуга и рассказал про драку совсем по-другому. А пришедшая еще позже служанка объявила: «Что вы, что вы!! Все было совсем не так». И Уолтер Ралей не стал писать истории, потому что решил: «Если я не могу разобраться даже в том, что вижу, то как же опишу прошедшие века, которых никогда не видел».
— Ну и что? — спросил я.
— Так ведь, может быть, зря историю учим, — сказал Юра, — кто знает, что там на самом деле в древние времена было. По-моему, прав мудрец, который говорил: «Я знаю, что ничего не знаю».
Я понял, что Юра в эту минуту необыкновенно искренен, потому что хорошо знает, что урока не знает…
— А не помнишь ли, Юра, что ответил твоему мудрецу мудрец еще более мудрый? Он ответил: «Ты знаешь, что ничего не знаешь. А я даже этого не знаю…» Но я не столь мудр, — я как раз знаю, что ты не знаешь, и даже знаю — почему… (Подразумевался вчерашний хоккей.) И в наказание… — я сделал паузу, и Юра пережил несколько трудных секунд, — и в наказание ты мне сейчас сам расскажешь, откуда мы узнали, и узнали многое, о древней Руси… И отчего неправ Уолтер Ралей?
У «Огонь-ребят» отлегло. Вопросы, хотя бы из курса пятого класса, они знали куда лучше, чем вчерашний урок.
Юра «залился соловьем»:
— Раскопки! Хотя многое не раскопано, а то, что раскопано, еще не совсем объяснено. Сохранились древние законы «Русская правда», а соблюдали их или нарушали — неизвестно. Конечно, рассказывались… ну там… былины о богатырях и прочие сказки. Ну и, наконец, — летопись. Только что из нее узнаешь? Раскопок летописцы не вели, газет и радио не имели и, наверное, путали и ошибались на каждом шагу…
Я разозлился:
— Самоуверенность — первый признак недоросля. Летопись… Да ты ее хоть видал когда-нибудь?
Юра признался, что видеть не видел, но слыхал. Тут же в библиотеку отправилась ученица с моей запиской. Через пять минут передо мною лежали два аккуратных зеленых тома.
— Вот! — сказал я. — Спрашивайте. Спрашивайте, что хотите, про древнюю Русь. А они попытаются вам ответить.
— Почему «они»?
Я открыл первую страницу:
— «Се повести временных лет, откуду есть пошла Русская земля, кто в Киеве нача первее княжити и откуду Русская земля стала есть». Повести временных лет. Описание прошедших лет, или попросту «летопись».
— Какое длинное название!
— Ну, это сейчас, в наши дни мы чересчур торопимся, а ведь только в прошлом столетии исчезли заглавия-рассказы, заглавия-оглавления. Вот послушайте. — Я достал записную книжку — «Письмовник, содержащий в себе науку российского языка со многим присовокуплением разного учебного и полезно-забавного вещесловия. Осьмое издание, вновь выправленное, преумноженное и разделенное на две части профессором и кавалером Николаем Кургановым с присовокуплением книги «Неустрашимость духа, геройские подвиги и примерные анекдоты русских».
Или книга, всем знакомая, «Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо, моряка из Йорка, прожившего двадцать восемь лет в полном одиночестве на необитаемом острове у берегов Америки, близ устьев реки Ориноко, куда он был выброшен кораблекрушением, во время которого весь экипаж корабля, кроме него, погиб, с изложением его неожиданного освобождения пиратами, написанные им самим».
В начале летописи — всего только двадцать одно слово. Но дело не в заглавии. Посмотрим, сумеете ли вы задать настоящие вопросы этой книге.
Поднялся десяток рук: «Огонь-ребята» и еще кое-кто.
— Что ели в древней Руси?
— Что ели? Пожалуйста. Вот запись за 946 год. «Князь Святослав не варил мяса, но, тонко нарезав конину, или зверину, или говядину и зажарив на углях, так ел». (Я, разумеется, читаю не подлинный древнерусский текст, а его перевод.) Или запись за 996 год: «Собрали жители овса, пшеницы и отрубей и делали болтушку, на чем кисель варят, и взяли лукошко меда и сделали из него пресладкую сыту». Могу, конечно, еще найти несколько примеров.
— Нет, не надо. Пусть лучше эта книга расскажет про самые далекие края, известные жителям древней Руси.
— Пожалуйста. На первой же странице сообщается: «По потопе трое сыновей Ноя разделили землю, Сим, Хам, Иафет». И дальше громадный список стран. Ной и его сыновья — это легендарные персонажи из библии. А перечисленные страны — вполне реальные. На Востоке известная летописцу земля кончается за Уралом; о Сибири и Средней Азии — самое туманное представление. Про Индию он слыхал, но Китай даже не упомянул. Африка ему знакома только на несколько сот километров к югу от Средиземного моря. О «полнощных», северных странах не найдем почти ничего, и, разумеется, древнерусский писатель не знал, что находится за атлантическими горизонтами.
Большой, таинственный мир, где не измерены расстояния. «Объехать его можно за 500 лет», — полагал один из арабских географов. Другие мудрецы на подобные темы не рассуждали, ибо знали, что объехать невозможно: не пропустят — ограбят, убьют.
