Лорен Грэм - Однажды, однажды, может быть (ЛП)
Он проверил? Как? Он что потратил целый день, объезжая все города в Нью-Джерси, пытаясь обнаружить поддельные театральные постановки?
- Это маленький театр, - сказала я несколько возмущённо. - Маленький, но очень уважаемый.
- Эм, как вам будет угодно. Просто у нас есть буклет всех театров от категории А до D, и я не нашёл его нигде.
Уф. Что существует буклет всех региональных театров? И в нём есть даже категории от А до D? Я не знала об этом.
- Да, он новый. Недавно появилась новая категория «Э». «Экспериментальный», - добавила я, запинаясь, и быстро повесила трубку.
На следующий день я отказалась от сервиса. И мы с Джейн пообещали лучше следить за стиранием сообщений.
Только мне не хотелось стирать сообщение Джеймса. Не сейчас.
Я должна была вступить в свои первый профсоюз, Гильдию киноактёров, членство в которой стоило тысячу долларов. Когда я в первый раз снималась в рекламе, мне не нужно было вступать в профсоюз, потому что разрешается один раз поработать, не вступая туда, но во второй раз это необходимое условие. Из-за того, что у меня на счету всего лишь восемьдесят долларов, мне пришлось позвонить отцу и попросить его отправить деньги через Вестерн Юнион, которые он сказал, что отправит, хотя мне и пришлось потратить некоторое время на то, чтобы объяснить ему, почему моя работа стоит ему тысячу долларов.
- Почему ты не можешь заплатить профсоюзу, когда тебе заплатят за работу?
- Я не могу работать, пока не состою в профсоюзе.
- Но они же разрешили тебе прослушиваться, хотя ты и не состояла в профсоюзе.
- Да.
- И они знали, что тебе заплатят, поэтому профсоюз позволил тебе прослушивать. А теперь они знают, что ты должна вступить в профсоюз, потому что знаю, что ты получила работу.
- Да.
- И они знают, что тебе заплатят, потому что знают, ты заплатишь им, но они не будут ждать, чтобы ты получила оплату для того, чтобы заплатить им?
- Пап. Да.
- А я ещё думал, что у Маркса запутанные идеи.
Потом мне пришлось отпроситься с работы. Герб сказал, что это моё второе предупреждение, и мне лучше быть осторожной и не пропускать больше смену. Как минимум, в течении месяца, или он подумает, что я не воспринимаю работу серьёзно.
Этим вечером по факсу пришло извещение о вызове актёров на пробную съёмку, которое сообщило мне, куда и когда нужно явиться. И моё сердце подпрыгнуло, когда я увидела своё имя в первой строчке под надписью «актёры». В столбце «герой» стояло «Жена». В прошлой рекламе я числилась, как «Девушка в свитере№3». Мне остаётся лишь мечтать о дне, когда я буду играть кого-нибудь с настоящим именем.
Будильник сработал в четыре тридцать утра, и сначала я подумала, что нас грабят.
- Эй? - сказала я в темноту. А потом вспомнила.
Я собралась в рекордное время, и поспешила в метро. У остальных пассажиров были мутные глаза, а машины вели себя тише, чем обычно. На пересечении 72-ой и Бродвея я вышла из метро и прошла целый квартал, и только тогда поняла, что иду в неверном направлении. Я быстро пошла обратно на запад, не ожидая нужного света светофора, двигаясь сквозь поток машин. Пока машин было немного, а солнце висело низко в небе. Я прошла мимо нескольких грузовиков, припаркованных на 72-ой, по бокам от оранжевых конусов и электрических столбов с табличками «Парковка запрещена — идут съёмки фильма».
Должно быть, это мои съёмки. Возле грузовика обнаружилась коренастая девушка в шапке ушанке, говорящая по рации.
- Здравствуйте, извините, - казала я. - Эм, что здесь снимают?
- Рекламу майонеза, - грубо ответила она.
Я ошиблась местом. Как такое может быть. Как можно снимать две рекламы в одном месте?
- Это реклама, - спросила я, просто чтобы удостовериться, - майонеза?
- Да, - сказала она, словно я тупица. - Извините.
И она отвернулась от меня.
Я почти бегом обогнула квартал, смотрела по сторонам и начинала потеть. Нигде больше не было мест, которые были бы похожи на нужное мне. В агентстве не было ещё никого, чтобы помочь мне. У меня не было часов, но я была уверена, что опоздала.
Наконец, я снова вернулась к месту, где снималась майонезная реклама, туда, где большие грузовики выгружали здоровенные парни, на плечах которых были намотаны электрически шнуры, а в руках они держали нейлоновые ручки мешков с песком.
Девушка в шапке-ушанке по-прежнему стояла на том же месте, теперь она курила и разговаривала с парнем, на котором был тяжёлый кожаный ремень с рацией в кобуре. Она увидела, как я подхожу к ним, и её глаза сузились.
- Ну и ну, - сказала она уголком рта.
Я чуть не прошла мимо них. Мне страшно не хотелось разговаривать с ней снова. Очевидно, она думает, что что-то вроде майонезного фаната. Но мне нужна была помощь.
- Привет ещё раз, извиняюсь. Знаю, что вы сказали мне, что здесь снимается реклама для майонеза, но я актриса, и должна играть в рекламе порошка Ниагара. И это должно быть где-то здесь. И не знаю, может быть, вы знаете друг друга...
Её лицо тут же изменилось, она бросила сигарету.
- Тебя уже ждут, - сказал парень с рацией на ремне.
- О, чёрт, - сказала девушка. - Извини. Я думала ты... Привет, я Мэвис. Я второй-второй. Пошли покажу твой трейлер. Помочь с сумкой?
Мэвис шла впереди меня, всю дорогу что-то бормоча.
- Извини, но я привыкла работать с известными актёрами, не то, чтобы ты... чёрт, проехали. Нам всегда говорят, что если люди будут спрашивать, что за съёмки, отвечать «реклама майонеза», потому что никому не интересно, кто играет главную роль в рекламе майонеза, таким образом, люди идут дальше, а не слоняются в округе, задавая вопросы и пытаясь выловить Рассела Блейкли, или кого-нибудь другого, но я должна была встретить актрису, которая играет персонажа «жена», и без обид, ты не выглядишь достаточно взрослой... то есть, уверена, ты отлично сыграешь жену, но...
Пока она так болтала, я поняла, что испытываю чувство, которое никогда до этого не испытывала, но которое пока не могу определить. Я была совершено запугана Мэвис, её шапкой и её рацией, но теперь всё изменилось, она извинилась, пытаясь заставить меня почувствовать себя лучше. Она обращалась со мной, словно я была важной персоной, как будто она работала на меня. На меня никто никогда не работал, а я не хотел, чтобы Мэвис чувствовала себя так же, как и я десять минут назад.
- Ну, вот и твой трейлер. Укладку волос и макияж можно сделать в соседнем, видишь большой трейлер с пузырьками? Кто-нибудь из гардеробной придёт через минуту с твоей одеждой, и я скажу им, что ты опоздала из-за меня, это на сто процентов моя вина, и я скажу режиссёру...
- Мэвис, - сказала я, останавливаясь перед дверью трейлера.
- Да? - спросила она, щуря глаза от солнца, почти скрытые мехом шапки.
- Это мои первые настоящие съёмки. Я не знаю ничего. Например, я понятия не имею, кто такой второй-второй.
Мэвис улыбнулась и, кажется, расслабилась.
- Второй ассистент второго ассистента режиссёра. В основном я буду говорить тебе, когда и куда идти, поскольку именно я отвечаю за общую улётность твоего дня. Хочешь кофе?
- Эм, конечно. Где он?
- Могу принести.
- Нет, нет, всё в порядке. Я сама принесу его, - я не хотела снова ставить Мэвис в неудобное положение.
-Хорооошо. Просто тебе нужно сейчас сделать причёску и макияж, и сложно объяснить, где кофе находится. Так что я схожу за ним. Если только тебе не... или тебе нравится какой-то определённый вид кофе, который, как ты думаешь, я не смогу сделать?
Я пыталась быть вежливой, потому что мне и в голову не пришло бы просить незнакомого человека принести мне кофе, но, кажется, что Мэвис думает, что я грубо с ней поступаю, поскольку не разрешаю принести мне его. Не знаю, где я ошиблась. Кажется, у этого мира другие правила, отличные от мира, в котором я жила всю свою жизнь. Интересно, когда-нибудь я смогу их выучить?
- Нет. Ничего особенного. Думаю, пойдёт с молоком и сахаром, если можно.
- Без проблем, - сказала Мэвис так, как обычно люди говорят «не стоит волноваться», когда волноваться есть о чём, или «не проблема», когда что-нибудь способно принести колоссальную головную боль.
С тех пор как я вошла в гардеробную по соседству с моим трейлером, я пребывала в смятении. Там стояли два гигантских стеллажа на колёсиках, один из них был заполнен брюками цвета загара, а второй — тридцатью-сорока одинаковыми синими рубашками.
- О, будут... будут ещё люди? - спросила я измотанную женщину рядом. Она посмотрела на меня так, как будто я сказала нечто странное.
- Что? А, стеллажи? Неееееееееет. Это всё для тебя.
- Но разве они не все одинаковые? - спросила я, усмехнувшись.
- Эм, нет, на самом деле довольно разные, - серьёзно сказала она, указывая на брюки, которые выглядели до смехотворного одинаково. - Кстати, меня зовут Алисия, я художник по костюмам.
