Дэвид Митчелл - Блэк Свон Грин
Найджел промахнулся – и его дротик воткнулся в кирпичную стену.
Хьюго вздохнул.
– Постарайся быть осторожней, Найджел. Ты погнешь дротики Джейса.
Мне стоило сказать: «Да не, не парься», но Жалкий Червяк внутри меня промолчал.
Второй дротик Найджела воткнулся в самый край мишени. Промах.
– Слышал о новых исследованиях, Джейс? – Спросил Хьюго. – Ученые доказали, что гомосексуалисты не могут бросать дротики прямо.
И тут я заметил, что Найджел почти плачет.
Хьюго умел манипулировать людьми.
Третий дротик Найджела ударился о доску, отлетел и упал на пол.
– Ты всегда настраиваешь людей против меня! – Вдруг крикнул он, покраснев от бешенства. – Я ненавижу тебя, ублюдок!
– Это не очень хорошее слово, Найджел. Ты хоть знаешь, что оно означает? Или ты просто, как попугай, повторяешь за своими дружками из шахматного клуба?
– Да!
– «Да», в смысле, знаешь? Или «да», в смысле, повторяешь, как попугай?
– Да, я знаю, кто такой «ублюдок» – это ты!
– Ну, ты же понимаешь, что назвав меня ублюдком, ты как бы подразумеваешь, что наша мать переспала с другим мужчиной, чтобы зачать меня? Правильно? То есть ты обвиняешь нашу маму в неверности?
Слезы хлынули из глаз Найджела.
Я чувствовал, что у нас будут проблемы из-за этого.
Хьюго весело ухмыльнулся.
– Отцу тоже вряд ли понравились бы твои слова. Слушай, почему бы тебе просто не свалить отсюда? Забейся в угол и дрочи свой кубик-рубик где-нибудь, а мы с Джейсом приложим все силы, чтобы забыть об этом инциденте.
– Извини. За Найджела. – Хьюго попал в 3, и промахнулся мимо 4. – Он такой нюня. Ему надо научиться понимать намеки и реагировать на них. Когда-нибудь он скажет мне спасибо за то, что я преподал ему урок. С Алексом все еще хуже – я боюсь, он уже потерян для общества.
Я издал смешок, удивляясь тому, как красиво Хьюго умеет говорить – в его устах слова «реагировать» и «инцидент» звучали естественно и не высокомерно.
Я бросил свои дротики – промах, и два попадания – 2 и 3.
– Тэд Хьюз приезжал в нашу школу в прошлой четверти. – Заметил Хьюго. (*Тэд Хьюз – знаменитый английский поэт, был женат на Сильвии Платт*)
Я был рад слышать эти слова – ведь это значит, что он вовсе не считает глупостью мою победу в конкурсе поэзии.
– Правда?
Хьюго бросил – попал в 5 и 6, третий дротик – промах.
– Он подписал для меня экземпляр своей книги «Ястреб под дождем».
– Обожаю «Ястреба под дождем». – Я попал в 4, и два раза промахнулся.
– Я предпочитаю поэтов времен Первой Мировой. – Хьюго попал 7 и 8, третий раз – промах. – Уилфред Оуэн, Руперт Брук и иже с ними.
– Ага. – Я бросил дротики – 5, промах, 6. – Я тоже их предпочитаю, если честно.
– Но Джордж Оруэлл – все равно лучший. – Он бросил – 9, промах, промах. – У меня есть его полное собрание сочинений, включая первое издание «1984».
Я бросил – промах, промах, 7.
– «1984» – это просто улет! (вообще-то, если честно, то я даже не смог дочитать до конца эссе О’Брайана об этой книге) И еще «Скотный двор». (он есть в школьной программе)
Хьюго бросил – и попал в 10.
– Если ты не читал его эссе (промах), значит ты не читал Оруэлла (промах). Черт! Я пришлю тебе его сборник «Внутри кита».
– Спасибо. – Я выбил подряд 8, 9 и 10 – но вел себя так, словно для меня это было легко – ничего особенного.
– Слушай, да ты мастер! У меня предложение, Джейс, давай-ка сделаем эту игру немного интересней. У тебя есть деньги?
У меня было 50 пенни.
– Отлично. Вот мои 50 пенни. Кто первый доберется до 20 – забирает обе монеты.
Я рисковал потерять половину моих карманных денег.
– Ну, давай, Джейс! – Хьюго улыбнулся так, словно мы были лучшими друзьями. – Не будь Найджелом. Я дам тебе фору – можешь повторить свою попытку.
Я сказал «хорошо», потому что хотел быть смелым, как Хьюго.
– Молодец! Только смотри – не проболтайся об этом им. – При слове «им», Хьюго кивнул в сторону гаражной стены, за которой располагался наш дом. – Мы должны быть тише воды ниже травы, иначе проведем остаток вечера за игрой в монополию или «Игру в жизнь» под присмотром взрослых.
– Конечно.
Я промахнулся, попал в стену, промахнулся.
– Не повезло. – Сказал Хьюго. Он промахнулся, попал в 11, промахнулся.
– Скажи, а гребля – это интересный спорт? – Я попал в 11, промахнулся, попал в 12. – Единственный водный вид спорта, которым я занимался – это езда на катамаране. Такая штука с педалями.
Хьюго рассмеялся так, словно я пошутил, – и я тоже ухмыльнулся, как будто правда пошутил.
Он промахнулся три раза подряд.
– Гребля – это круто. Спешка, напряжение, ритм и скорость, а вокруг брызги, рычание и тяжелое дыхание партнера. Очень похоже на секс. И побеждать тоже весело. Как говорит наш тренер: «главное – победа, а не участие».
Я попал в 13, 14 и 15.
– Вот это да! – Хьюго выдохнул, он был впечатлен. – Решил ограбить меня, Джейс? А давай поднимем ставки, до одного фунта, а? – Хьюго достал бумажник из заднего кармана своих «Левайсов» и помахал у меня перед носом фунтовой купюрой. – Ты сегодня просто в ударе, на пять ходов впереди! Ну, что скажет твоя свинья-копилка?
Если я проиграю – останусь без денег до следующей субботы.
– Ох, Джейс, только не говори, что ты струсил.
Перед глазами у меня возник образ: Хьюго рассказывает обо мне своим друзьям-гребцам: «Мой двоюродный брат – такой нюня».
– Хорошо.
– Отлично! – Хьюго сунул свой фунт в нагрудный карман. Он стал бросать – и попал 12, 13 и 14.
– Ого, похоже удача снова начинает мне улыбаться!
Мой первый дротик воткнулся в стену. Второй – звякнул о кирпич и упал на пол. Третий – промах.
Без колебаний Хьюго выбил 15, 16 и 17.
Мы услышали шаги – звук каблуков приближался от задней двери дома. Хьюго тихо выругался, потом посмотрел на меня. «Предоставь это мне!» – сказал его взгляд.
Мне больше ничего не оставалось.
– Хьюго! – Тетя Эллис ворвалась в гараж. – Потрудись объяснить, почему Найджел заливается слезами?
Актерская игра Хьюго тянула на Оскар:
– Слеза-ами?
– Да!
– Слезами? Мам, ты же знаешь, его иногда невозможно понять!
– Я не прошу тебя понимать его! Я прошу тебя объяснить!
– А что тут объяснять? – Хьюго растерянно пожал плечами. – Джейсон пригласил нас с Найджелом поиграть в Дартс, и мы отлично проводили время. Но Найджел все время мазал. Я дал ему пару советов для улучшения меткости, но он просто взбесился из-за этого. Кричал на меня, ругался плохими словами. Ты же знаешь, он ненавидит проигрывать, дико психует из-за этого. Помнишь, как мы играли в «Скрэббл», и он начал выдумывать слова, просто потому, что хотел выиграть. Может это переходный возраст?
Тетя Эллис повернулась ко мне.
– Джейсон? А что ты скажешь? Как все было?
Хьюго мог бы продать Найджела в рабство на фабрику клея, и Жалкий Червяк внутри меня все равно не сдал бы его.
– Все было так, как сказал Хьюго, честное слово.
– Скажи ему, что мы ждем его. – Уверил ее Хьюго. – Он может вернуться, если его вспышка ярости прошла. Ты же не против, Джейс? Найджел просто был не в себе, он не хотел называть тебя этим словом.
– Нет, что ты, конечно же я не против.
– У меня есть другая идея. – Тетя Эллис строго смотрела на нас. Она знала, что мы прикрываем друг друга, но ничего не могла с этим поделать. – У Хелен закончился кофе, а ты же знаешь, что твой отец, когда проснется, с похмелья, будет требовать чашку крепкого. Так что, это было бы очень мило с твоей стороны – сходить в магазин и купить пачку зернового. Джейсон, почему бы тебе не провести для брата экскурсию по магазинам, раз уж вы – не разлей вода.
– Дай нам пару минут, а? – Сказал Хьюго. – Только игру закончим…
Тетя Эллис стиснула зубы.
Исаак Пай зашел в комнату игровых автоматов – посмотреть, что за шум. Хьюго стоял, вцепившись в автомат «Астеройды», окруженный ребятами – Грантом Берчем, шестеркой Берча, Филиппом Фэлпсом, Нилом Броусом, Мальком, Освальдом Вайром, Дареном Крумом и мной.
Мы просто не могли в это поверить.
За двадцать минут Хьюго не проиграл ни разу – он все еще играл на свои первые 10 пенни. На экране рябило от количества астеройдов, и я бы уже давно разбился в таком скоплении. Но Хьюго, кажется, видел все сразу, не только самый опасный камень, но вообще – все камни одновременно. Он почти не использовал двигатели, и торпеды расходовал очень осторожно. Он стрелял только если на экране появлялся виляющий НЛО, все остальное время он умудрялся просто маневрировать. А кнопку гипер-прыжка он нажимал лишь в случае, если выбраться из угла уже было невозможно. Лицо его при этом оставалось таким спокойным, словно он читал интересную книгу.
– Никто никогда не набирал больше милльона! – сказал Исаак Пай.
