Алина Знаменская - Колыбельная для Волчонка
Дальше уголок страницы был оторван, и надпись было не прочесть. Ирина прикурила от свечи, снова и снова вглядываясь в фотоснимок.
Сомнений быть не могло. Она его узнала. Только там, на снимке, черты лица были немного мягче.
«У него тогда не было шрама», — поняла Ирина. У Свечникова-сегодняшнего был на лице небольшой шрам, рассекавший левую бровь и тянувшийся к виску. Он придавал лицу некоторую резкость. Да еще теперь по уголкам рта лежат две прямые складки. На фотографии их нет. И тогда, давно, она этого не заметила — их подарило время. Ирина заходила по кухне, не находя себе места. За окном бушевала неукротимая стихия, подобная той, что творилась у женщины в душе. Она не могла стоять на месте. Пальцы выстукивали дробь по оконному стеклу, ноги стягивало судорогой.
«Что делать?» — вихрем неслось в голове. Не понимая зачем, она стала лихорадочно листать журналы, отыскивая колонку «Спорт». Почти в каждом журнале она находила хоть несколько слов о Сергее. «Зачем я это делаю?» — мелькнуло в голове. Но как преступника влечет на место преступления, так Ирину неудержимо влекло к себе любое упоминание о нем. Она, никогда не сталкивавшаяся с понятиями «ралли», «Формула-1», «кольцевая гонка», «автокросс», как пылесос втянула в себя все эти символы, отыскивая среди них два слова — Сергей Свечников.
«Ехать! — решила Ирина через два часа, уже окончательно очумевшая от дум и выкуренных сигарет. — Завтра же соберусь. Лизе навру что-нибудь про магазин. Придумаю звонок от Никитиных».
Она выдрала из журнала большой потрет Сергея, свернула его трубочкой и поднесла к пляшущему пламени свечи. Но в последний момент ее охватил внезапный суеверный страх, и она отдернула руку. Торопливо сунула портрет в карман халата и сложила журналы. Дождь так и не начался.
ГЛАВА 7
Антошка вспомнил про своего зайца сразу, как только проснулся. Заяц был забыт в песочнице за домом, когда начался ветер. Сначала они с Полиной строили дом из битых кирпичей, а потом посадили туда зайца. Потом пришла баба Поля и принесла груши. Пока ели груши, поднялся этот страшный ветер, и баба Поля подхватила их с Полиной, и они побежали. Панамку сорвало ветром, но баба Поля не велела ее догонять. И сама не побежала, а посадила их с Полиной смотреть журналы и стала закрывать все форточки и балконную дверь. А заяц-то остался! Про него никто и не вспомнил… Вчера, когда они с Полиной понарошку боялись дома, заяц боялся по-настоящему, в своем маленьком доме в песочнице.
При этой мысли нижняя губа Антошки затряслась, а глаза покраснели. Мама крепко спала рядом. Дома было тихо: тетя Лиза повела Полину в детский сад, баба Поля ушла в санаторий. За окном сияло солнце, будто вчерашняя непогода просто приснилась. Антошка вылез из-под простыни и огляделся. Футболку он нашел сразу — она висела на стуле. Шорты пришлось поискать. Он нашарил рукой под диваном свои джинсовые тапочки и сунул в них ножки. Запасную панамку искать не стал. Тихонько открыл дверь и вышел в длинный коридор малосемейки.
Во дворе санатория шла уборка — вчерашний ветер довольно напакостил. Антошка прошел к песочнице и ахнул: прямо на ней, упираясь всеми корявыми ветками, лежал огромный карагач! Мальчик растерялся: еще вчера дерево было целехонько и крепко стояло, бросая на песочницу прохладную тень. И вот под густой листвой дерева не было видно ни домика, ни тем более зайца. Антошка обошел дерево и перелез через толстый ствол. Теперь можно было разглядеть сквозь листву грязно-белое велюровое ухо. Мальчик поднялся на бордюр песочницы и остановился в раздумье. Теперь он сообразил, с какой стороны можно подлезть под корявые ветки, но тут увидел длинную черную проволоку: она тянулась через всю песочницу, уходя дальше, в траву.
Он нагнулся, чтобы убрать ее, уцепился двумя ручонками, и в ту же секунду ощутил мощный удар, пронзивший тело. У чудовищной, разящей силы был цвет — белый. Слепящий свет вмиг превратил зеленый мир в однотонный белый экран. Неведомая ребенку мощь вцепилась в него миллионом безжалостных иголок и стала трясти его, от макушки до кончиков пальцев ног.
Антошка услышал только лязг собственных зубов. Позвать на помощь он не мог. Мальчик не сразу сумел понять, что кто-то посторонний — большой и сильный — подхватил его под мышки и пытается отодрать от страшного провода…
Свечников увидел Антошку из окна своего номера. Он не подозревал, что Ирина с сыном живут в малосе-мейке. Вспомнив Иринины раздраженные глаза, он только пожал плечами. Мальчик вышел из подъезда и некоторое время постоял, глядя вокруг. Свечникову показалось странным, что мать не появилась вслед за мальчиком. Судя по наблюдениям Сергея, она была типичной клушкой. Или она изменила своим привычкам, или мальчик ушел самовольно. Повинуясь идущему извне странному, непонятному толчку, Сергей поднялся и вышел на улицу. «Куплю газету», — объяснил он свои действия Свечникову-второму, который вопросительно ворохнулся внутри.
Сергей прошел мимо малосемейки, направляясь к киоску «Союзпечать». Мальчик разглядывал поваленное дерево, подходя к нему с разных сторон. Ну гуляет ребенок и гуляет…
Уже отойдя от киоска, Сергей заметил неестественную позу Антошки: он странно тряс головой, держась обеими руками за подобие веревки. А может, проволоки… Провод!
Свечников очутился рядом в три гигантских прыжка. Он подхватил ребенка и мигом сам оказался во власти жестокой силы электричества. Свечникова трясло. Мальчик же мертвой хваткой держал провод, и Сергею никак не удавалось разжать ребенку кулачки. Наконец он мощным рывком оторвал Антошку от провода, и они оба откатились на траву.
Сергей увидел, что с разных сторон к ним бегут люди, и среди них Антошкина мать, бледная как привидение. Сергей поднялся, взял Антошку на руки. Мальчик вцепился в него изо всех сил, пряча перепуганное лицо в Сергеевой рубашке.
Ирина бежала, но за несколько шагов остановилась как вкопанная. И вдруг, неловко махнув рукой, стала оседать на траву… То, что Ирина упала в обморок, Свечникова нисколько не удивило. Он и сам был на грани чего-то подобного. Иринина подруга Лизавета позвала мужиков, Ирину подняли и понесли домой, прочь от опасного места. Лизавета послала соседку за врачом, крикнула, чтобы прислали электриков. Причем сопровождала Лизавета свои поручения коротким, как удар хлыста, матом.
И надо же! Через несколько минут приехала аварийная служба — работать с испорченным проводом. Кто-то распиливал карагач, к подъезду бежал врач из санатория.
А Сергей все стоял, держа на руках потрясенного Антошку, и продолжал шептать ему что-то в ухо, без труда находя нужные и понятные ребенку слова.
