Антон Соловьев - Lubvi.NET
Я перелистывал пожелтевшие страницы. Мильтон сменял Марвелла, а Петрарка Медичи. Я все листал страницу за страницей, и внезапно мой взгляд наткнулся на строчки, которые показались мне подходящими. Я поднялся с дивана и, держа в руках раскрытую книгу, посмотрел Свете в глаза. Затем мой взгляд опустился чуть ниже, скользнул по ее шее, плечам, груди, ногам. И когда я почувствовал, что хочу эту женщину, действительно очень сильно хочу ее получить прямо здесь и сейчас, я начал читать:
Ты застилаешь очи пеленою
Желанья будишь, зажигаешь кровь,
Ты делаешь настойчивой любовь,
И мукам нашим ты подчас виною.
Я почувствовал, что мой голос изменился. Он стал тверже, в нем появились какие-то странные, до этой минуты неизвестные мне интонации. Слова звучали как единое целое, как заклинание. Я чувствовал, как с каждым произнесенным словом в меня входила сила. Мне тогда казалось, что с помощью этой силы можно двигать горы и разрушать города. Но мне это не было нужно. В тот момент мне хотелось только ее и ничего больше. Я продолжал читать:
Зачем, уже развенчанная мною,
Во мне, надежда, ты родишься вновь?
Приманок новых сердце не готовь:
Я твоего внимания не стою.[5]
Со вторым четверостишием ко мне пришло ясное понимание того, что между мной и Светой сейчас установилась незримая, но при этом очень прочная связь. Сила, вошедшая в меня, начала мягко струиться по моему телу. Я перехватил книгу левой рукой, а правую направил на Светлану. Рука сама собой сложилась в какой-то странный знак, затем кисть руки резко изменила свое положение, затем еще раз. Моя рука сжалась в кулак, будто что-то схватив. А я продолжал читать:
Счастливым счастье новое пророчь,
Что если плачут, то от сладкой боли,
А мне давно ничем нельзя помочь…[6]
Ощущение были таким, будто я оседлал ветер или молнию. Я чувствовал, что полностью подчинил другого человека своей воле. Я смотрел на Светлану и видел, как ее взгляд затуманивается, голова чуть откидывается назад, пухловатые губы приоткрываются. На лице отразилось нетерпение. Мышцы ее ног расслабились. Она откинулась на спинку дивана и издала тоскливый, полной муки и желания звук. Я понял, что у меня все получается и пришел от этого в полнейший восторг. Но при этом я чувствовал, что мне обязательно нужно закончить стихотворение. А дальше…
Я так измучен, что мадонны волей
С последним неудачником не прочь
Я поменяться долей…
Глаза Светы закрылись, она полулегла на диване. И тогда я впервые в жизни отчетливо почувствовал абсолютную власть над женщиной, и это чувство настолько захватило, закружило меня и понесло в необозримую высь, что моя голова пошла кругом. Но, несмотря на то, что меня переполняли желание и влившаяся в меня магия, я совершенно отчетливо помню, что происходило дальше.
Я услышал глухой удар упавшей на пол книги. До дивана меня отделял один шаг, но я разделил его на два полушага. Я смотрел на нее, на ее чуть приоткрытые губы, на ее руки и шею. И мысль о том, что она полностью в моей власти, придало мне уверенности. Я сел рядом и провел ладонью по ее щеке. Щека Светы чуть дрогнула, и ее левая рука обвила мою шею, мы начали целоваться. Мое сердце стало биться сильнее, руки заскользили по ее гибкому, худому телу, освобождая его от одежды. Ее правая рука начала расстегивать мне ремень на джинсах. Я расстегнул ей рубашку, дотронулся до упругой маленькой груди, выпирающей из лифчика.
— Подожди, глупый, — начала шептать она. — Да, ты теперь маг, у тебя все получилось, я твоя, я полностью в твоей власти, по крайней мере, на эту ночь. Но ты ничего не знаешь, я чувствую, что ты ничего не знаешь, не понимаешь, как можно доставить себе и партнерше максимальное блаженство в постели. Давай я тебе покажу, я низвергну тебя в муки ада нетерпения, проводу через чистилище и ты вознесешься в небеса, когда семя выйдет из тебя. Да, я твоя, я полностью твоя, но позволь мне вести тебя. Скажи да, ведь я ничего не могу сделать, пока ты мне не разрешишь. Ты заворожил меня, я теперь в твоей власти… — Говоря это, она гладила мои волосы, целовала лицо и руки, и я понял, что как бы она ни старалась, она не имеет власти надо мной, пока я не дам ей свое согласие.
— Да, — ответил я. — Веди меня по всем кругам, веди. Я доверяю тебе.
И она действительно будто бы взяла меня за руку и повела в какую-то сказочную страну, где я никогда еще не был. То, что случилось со мной в первый раз, в школе, ни в какое сравнение не шло с тем, что происходило потом в квартире Светы. Медленно и методично она доводила меня до полного исступления. Она целовала мою шею, грудь, плечи, живот, медленно спускалась все ниже и ниже, затем ее губы и язык вновь прикасались к моему лицу, а потом она вновь целовала мне грудь и живот, дотрагивалась кончиком языка до сосков и пупка. Мне хотелось кричать от счастья. А когда я почувствовал, как ее губы начали ласкать мой член, я понял, кто на самом деле над кем имеет власть.
Когда я чувствовал, что вот-вот кончу, она меняла ритм. Света то сжимала губами головку так, что я едва не терял сознание от счастья, то чуть заметно прикасалась к ней кончиком языка. А когда у меня уже не осталось сил терпеть и я взмолился о пощаде, она мягким, но в то же время очень сильным движением, заставила меня лечь. Потом она села на меня сверху и начала двигаться в таком бешеном ритме, что у меня перехватило дыхание. Я до сих пор помню ее расслабленное и в то же время напряженное лицо, покачивающиеся в такт ее движениям упругие маленькие груди с большими сосками и то незабываемое ощущение, когда впервые понимаешь, что эта женщина полностью принадлежит тебе, по крайней мере в эту ночь.
Обнявшись, мы полусидели-полулежали на диване и курили. Света выглядела какой-то слишком уж задумчивой, а меня после того, как я наконец-то кончил, как и в прошлый раз охватила полная апатия. Мне ничего не хотелось. Я думал лишь о том, что слишком уж устал сегодня, но спать мне пока не хотелось.
— Ты молодец. — Света провела тыльной стороной ладони по моей щеке. — Запомни, если ты когда-нибудь встретишь женщину, которая будет ругать тебя в постели, самое меньшее, чем ты ей можешь отомстить, так это просто сразу же уйти.
— Почему? — недоуменно спросил я.
— Просто никогда нельзя ругать своего партнера, говорить о том, что он делает что-то не так. Это может привести к трагедии как с мужчиной, так и в случае с женщиной.
— Да почему, черт побери, объясни.
— Потом что это почти то же самое, как учить кого-то правильно читать молитвы. Не знаю, с чем еще сравнить.
— С магией?
— Можно и с магией. Хотя обращение к Высшим силам — это тоже магия, только особая. Священники — это те же маги, только называются по-другому, а остальных магов они не любят, потому что они для них составляют конкуренцию.
— Может, и так, — попытался возразить я. — Только вот от молитв пока никому не стало хуже, а от магии… — Я посмотрел в глаза Светы. — Ну, ты же сама сказала, что за магию надо будет потом очень дорого заплатить.
— Священники тоже платят, ты не беспокойся за них, — усмехнулась Света. — Слышал пословицу: кого люблю, того и наказую. Возьми тоже «Деяние апостолов», многие ли из первых учеников Христа умерли своей смертью!? А христиане при Нероне?! А средневековые еретики: альбигойцы, братья святого духа, богомилы?! Думаешь, они не верили, что именно они служат Господу?! Чем усердней ты служишь Богу, тем более жестоким испытаниям он тебя подвергает. Ты превращаешься в заготовку, которая, прежде чем стать настоящим дамасским клинком, проходит множество этапов.
— Ты богохульствуешь! — Я улыбнулся.
— Да ничуть. Почитай жития святых. Кстати, если тебе вообще тема христианства интересна, то я тебе рекомендую вплотную заняться этим вопросом. Вот увидишь, в начале следующего века людям надоест слушать рассказы о магах и колдовстве и они вновь обратят своей взор на религию, при этом не только на одно лишь христианство. Возьми себе это как журналист на заметку.
— Угу, — задумчиво пробурчал я. — Свет, а что ты почувствовала, когда я читал стихи?
— О! — только и могла она сказать вначале. — Если бы я была двадцатилетней девочкой и у меня до тебя было бы от силы два-три партнера, то я, скорее всего, сошла бы с ума от счастья, особенно, если бы ничего не смыслила в магии. Но я женщина с большим трудовым стажем в постели. Так что я подобное видела уже, именно подобное. Послушай, друг мой, если я тебя обучу всем хитростям в постели, то ты запросто сможешь поставить на колени любую красавицу. А я тебя научу, будь уверен. Только ты уж не забывай меня потом, забегай периодически, между всеми твоими похождениями. Тем более я, кажется, догадываюсь, что от тебя будет требовать магия.
