KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Современная проза » Сергей Ведерников - Пятицарствие Авесты

Сергей Ведерников - Пятицарствие Авесты

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Сергей Ведерников, "Пятицарствие Авесты" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Марк ешё не был в доме и всё никак не решался спросить о пленнице, когда она вдруг сама появилась в саду, бледная, с рукой на перевязи, направляясь в их сторону с явным намерением общения. Одетая просто, в лёгкую одежду служанки, с небрежно собранными и заколотыми волосами на манер гречанок, она была неизъяснимо красива, а Марк, понимая, что эта неизъяснимость — его личное ощущение, всё же был в некотором волнении и непонятной тревоге.

Пётр, увидев приближающуюся женщину, встал и ушёл в дом, а она, сев на его место, спокойно смотрела на Марка какое-то время, затем спросила, как ему показалось, с некоторым участием:

— У вас беда?

— Как вы себя чувствуете? — прозвучало в ответ.

— Спасибо, хорошо!

— Как вас зовут? — продолжал Марк.

— София.

— Раз вы и здесь в курсе городских событий, то и обо мне знаете всё. Кто вы?

— Я служанка царицы. Мой муж в её охране.

— Вы завербовали кого-то из моих слуг — чего мне ожидать в следующий раз?

— Никто не знает, что я здесь. Вам нечего опасаться.

— В городе видели людей из охраны царицы. Вас ищут, — эту новость передал Марку Андрей, предупреждая о возможной опасности.

— Я знаю, — коротко ответила она, а затем продолжала прежним спокойным тоном: — Вы — грек, зачем вам зилоты, зачем сикарии? Декаполис никогда не был по-настоящему дружен с евреями.

— Вы, очевидно, тоже гречанка. Зачем вам еврейская царица?

— Но я на службе — это моя работа.

— Я тоже на службе, но только у своей идеи.

— Разве вы иудей? Разве вы верите в Иегову?

— Нет, мне отвратно рабство — я за всеобщее равенство.

— Но у вас есть рабы! — в голосе её прозвучало искреннее удивление. — И как вы представляете жизнь без рабов?

— Слуги, что вы видите в доме, — это не мои рабы. У меня нет рабов — есть вольноотпущенники, как видите, я могу обходиться без рабов и обхожусь без них.

— Но даже чужие они всё равно рабы.

— Уйдёте вы — уйдут и они.

Пришёл Пётр, принёс чистый кубок и снова удалился; а женщина, проводив его взглядом, обратилась к Марку, наливавшему вино в принесённый кубок.

— Кто для вас этот белый человек?

— Это мой друг и родственник, отец моего зятя — Пётр, скиф, как и моя жена — скифка. Он мой бывший раб, а теперь дед моих внуков.

Она была явно удивлена и не пыталась скрыть это, однако Марку было непонятно её удивление, поскольку в обществе, где она вращалась, вольноотпущенники не были редкостью и не встречаться с ними она не могла. Поэтому он спросил, что именно её удивило.

— Я просто не ожидала этого. Образованный, тактичный, порядочный человек… Показал мне вашу библиотеку, знает всё, что где лежит.

— Он с детства воспитывался и учился вместе со мной.

Как видите, рабы не есть изначально подлые люди.

— Я никогда так не думала. Просто есть миропорядок…

— …который нужно изменить.

— Неужели вы всерьёз надеетесь, что это удастся сделать?

— Как вы думаете, у Спартака была такая надежда?

— Надежда, очевидно, была, но каков результат?

— Согласитесь, что он был готов к такому результату.

Пять поколений моей семьи живут этой целью, и разве мне придёт в голову оставить борьбу, даже если мы потерпим поражение?

— Вы уже его потерпели.

— Это временное поражение, оно — наука, но даже если поражение будет окончательным, мир всё равно изменится. И это безусловно.

— Я завидую вашей уверенности, но не судьбе.

Расскажите мне о Менахеме, о зилотах.

«Что ей Менахем, что ей зилоты? — вдруг устало подумал Марк. — Наперсница царицы, жена римского воина… Ей нет дела до нашей борьбы — это очевидно, как нет дела и до тебя, поскольку о твоей судьбе она уже упомянула».

Заметив его медлительность, София повторила настойчиво:

— Прошу вас! — и добавила уже мягче: — Пожалуйста!

И Марк рассказал ей о своей семье, о Езекии, о Иуде Гавлоните, о Якове и Симоне, о Менахеме. Он видел, что рассказ произвёл на неё впечатление, и она сидела теперь задумчиво с кубком в руках, к которому изредка прикасалась губами, рельефными несколько больше меры, с глазами синими, как предрассветное ясное небо, затемнёнными длинными, густыми ресницами, невольно бросающимися в глаза своей необычностью.

Очнувшийся Марк, заметив, что пауза затянулась, вдруг неожиданно для себя спросил о Роксане.

— Вы любили её? — прозвучало в ответ.

Марк не знал, что ответить, ибо нелепо было бы отрицать, что ему была приятна близость с этой девушкой, но так же нелепо было бы думать, что он любил её в эти мимолётные встречи, скрашенные к тому же горечью разрыва с Вероникой.

— Нет, — ответил он. — Конечно же, нет. Это была просто жалость и, наверное, немного месть. Но я не хочу говорить об этом.

— Хорошо! Я расскажу вам, что произошло потом и почему я оказалась здесь, в вашем доме.

Измученная тщетным ожиданием встречи с Марком Вереника начала не на шутку злиться на него, а заодно и на рабыню, словно чувствуя её причастность к своим неудачам, поэтому однажды предложила её одному из своих гостей.

Когда же обман раскрылся, царица под пытками заставила служанку сознаться во всём, и это признание вызвало её безудержную ярость, перешедшую в истерику; она расцарапала рабыне лицо, потом избивала и таскала за волосы, а устав, отдала своим охранникам, лично наблюдая, как её насилуют опять, опять и опять.

— На следующий день она вызвала меня к себе и приказала убить вас. Она была в безобразном настроении, невыспавшаяся и заплаканная, какой я видела её впервые.

Преодолев нахлынувший приступ уныния, Марк всё же чувствовал безмерную усталость от всего, что произошло за последние два дня, не становившуюся меньше даже от присутствия рядом женщины, к которой определённо был неравнодушен.

— Простите, я устал, — сказал он, вставая.

София понимающе взглянула на него, встала тоже, поставила бокал на стол, после чего, молча войдя в дом и распрощавшись, они разошлись по своим комнатам уже при тусклом свете настенных светильников.

Сикарии в Мосаде встретили Марка радостно, но всё же он чувствовал угнетённое состояние, в котором находились воины после недавних событий в Иерусалиме, и в дружеских разговорах пытался ободрить товарищей, напоминая о том, что они стали сикариями лишь постольку, поскольку была возможна только тайная война с врагами, а если они и потерпели поражение в открытом выступлении, то потому, что враги ещё сильнее, но это вовсе не означает, что они будут главенствовать постоянно. Бывалым он предлагал вспомнить прошлые неудачи, молодым и неопытным — быть готовыми к новым испытаниям, а пока же успокоиться, ждать и по возможности бороться.

Постоянный гарнизон сикариев в Мосаде насчитывал больше сотни человек, однако после разгрома в Иерусалиме его численность возросла до трёхсот воинов, командиром среди которых был избран Элеазар сын Иаира, племянник Менахема. Марк знал его с детства и видел, что в молодом сикарии течёт истинная кровь его великого предка, а беседы с ним были ему приятны ещё и тем, что давали возможность вспоминать о делах былой молодости.

Вскоре после гибели Калигулы и восшествия на престол Римской империи Клавдия, вскоре после смещения прокуратора Пилата власть над Иудеей перешла в руки царя Агриппы Первого, отца Вереники и потомка Ирода Старшего. Народные волнения при нём несколько поутихли, так же как и борьба зилотов, но возобновились затем с новой силой после его смерти и назначения новых прокураторов.

Кроме самостоятельной борьбы, которую вели сикарии, многие из них участвовали в повстанческих действиях отрядов Элеазара сына Диная, продолжавшихся на протяжении двадцати лет, пока он не был обманом схвачен прокуратором Феликсом, рабом по происхождению. Но ещё задолго до этого прокуратору Александру, еврею, перешедшему в язычество, удалось подкупом и предательством захватить руководителей зилотов Якова и Симона, сыновей Гавлонита, и распять их; все же попытки зилотов, предпринятые для их спасения, окончились неудачей. Марк, Авессалом и другие, наиболее старые участники движения, чудом уцелели, а партия ушла в глубокое подполье, но ненадолго, поскольку после гибели Элеазара сикарии снова грозно заявили о себе убийством всех причастных к гибели Якова, Симона и Элеазара. В эти времена появились два пророка, привлёкшие на свою сторону тысячи людей обещанием избавить их от рабства, и власти против них также применили войска. Именно тогда зилотами был выдвинут лозунг: добровольно предпочитающие рабство должны быть принуждены к свободе.

Элеазар был интересным собеседником и достаточно образованным человеком, что было само собой разумеющимся для выходца из семьи такого софиста, как Гавлонит. Марк же, интересовавшийся не только историей эллинского мира, но и древними философскими знаниями, использовал свой вынужденный обстоятельствами отдых в Мосаде, довольно много времени проводя в библиотеке дворца, достаточно необычной для евреев, где среди древних манускриптов, собранных по всему Присредиземноморью, и их переводов, были еврейские и сирийские труды по истории и философии, изложения авестийской философии, древне-персидского мировоззрения и труды по древней магии.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*