Александр Горшков - Отшельник. Роман в трёх книгах
— Вот за это вы извините нас, батюшка. А гостей ваших…
Он усмехнулся и пристально глянул на Багра:
— Кто прислал? Шеф?
Тот угрюмо опустил голову, ничего не ответив.
— А мы это проверим. Прямо сейчас.
И, выбрав на дисплее своего мобильного телефона нужный номер, он позвонил прямо Лубянскому, который сразу же ответил.
— Максим Петрович? Здесь твои бойцы засветились в нехорошем деле. Застукали их в глухом лесу с местным священником. Разбираемся, что к чему. Они говорят, что это ты их благословил…
— Начальник, — рванулся вперед Багор, — это же грубая подстава, я такого не говорил.
В ответ офицер пригрозил ему кулаком, продолжая слушать Лубянского.
— Валентин Васильевич, раз попались, то делай с ними, что хочешь, — насмешливым тоном сказал тот. — У меня на всех этих уродов просто времени не хватает. Так что надеюсь на твое содействие. Воспитай их, как следует. Не слишком панькайся с ними. Признаю свою недоработку. Когда вернутся ко мне, я им еще добавлю. Всегда рад тебя слышать. Заезжай, почаевничаем.
— Что ж, — задумчиво сказал офицер, закончив разговор, — начали мы нашу милую беседу в лесу, а продолжим у следователя.
— В таком случае забирайте и меня, — отец Игорь встал рядом с Багром. — Эти люди не сделали мне ничего плохого, и не собирались делать. Об этой встрече они просили меня давно, мы обо всем договорились заранее. Я знаю их как очень добрых, совестливых людей. А у кого они в подчинении, чьи они помощники — меня это совершенно не касается.
— Ох, батюшка, смотрите, чтобы эти «добрые люди» не сделали вам что-нибудь недоброе, — офицер с укоризной посмотрел на отца Игоря. — Вспомните мои слова, только дай Бог, чтобы не было поздно.
Он возвратил служебное удостоверение помощника кандидата в мэры Багрову, снова погрозив кулаком:
— Смотри мне, помощничек… В порошок сотру.
И приказал команде военных следовать дальше.
***
Пока шел весь этот разговор, Багор и его подельники не верили своим ушам: священник, которого минуту назад они готовы были растерзать, стал их яростным защитником, поручителем, их оправданием перед неминуемым задержанием и арестом со всеми вытекающими последствиями. Не говоря ни слова, они быстро забрались в свою машину, уступив место впереди рядом с водителем отцу Игорю. Тот послушно сел.
— Куда теперь вы меня повезете? — тихо спросил он. — К какому еще дереву привяжете? Тут их много. Может, нет нужды никуда ехать? Продолжайте, что начали…
— Куда скаже…те — туда и подвезем, — хриплым голосом выдавил из себя Багор, не зная, как выкрутиться из этой ситуации.
Отец Игорь помолчал, тоже приходя в себя от пережитого.
— Давайте все-таки закончим наш разговор, — сказал он, обернувшись к Багру. — Только не здесь, а в нашей церкви. Мне есть вам что показать, а вам — над чем подумать.
Тот хлопнул водителя по плечу, и они поехали.
Отец Игорь отпер дверь храма и, широко перекрестившись, первым вошел вовнутрь, приглашая за собой и своих похитителей. Но те остановились, переминаясь с ноги на ногу.
— Прошу вас, — повторил приглашение отец Игорь, держа дверь открытой.
— Мы тут это…
Багор вытащил из внутреннего кармана тугой пакет и протянул батюшке.
— А понимаю: жертва на храм? — превозмогая боль на обожженных губах, улыбнулся отец Игорь. — Так сами и оставете.
— На храм — то само собой. Это тебе… В смысле вам… Лично… За все, что… Короче, неудобняк получился… Лажа, так сказать…
— Ага, понял, — снова усмехнулся отец Игорь. — Это, значит, и есть та самая обещанная компенсация за доставленные неудобства.
— Нет, если мало, то мы добавим без всякого базара! — по-своему поняли его стоящие.
— Чего добавите? Новых неудобств? — добродушно рассмеялся отец Игорь и, видя совершенное их смущение, по одному подтолкнул внутрь храма. — Проходите, там разберемся.
В храме он подвел их к большой старинной гравюре, оправленной в такую же старую раму. Это было изображение крестных страданий Христа в терновом венце.
— Вот наш Спаситель, — тихо сказал отец Игорь, обращаясь к своим нежданным гостям. — Так Его «отблагодарили» жестокие, завистливые люди. Сначала предали, потом осудили без всякой вины, а после этого под общий смех и издевательства обрекли на мучительную смерть, прибив руки и ноги к кресту.
— Какие же это люди? — хмыкнул один из той компании. — Звери, а не люди. Да и звери на такое вряд ли способны…
— А по обе стороны от Него распяли еще двух, — не ответив, продолжил отец Игорь. — Двух разбойников, бандитов, чтобы вам понятнее было…
— В смысле типа нас?
— Вот-вот, типа в этом самом смысле.
— Так мы же вроде… это… того… — промямлил Багор.
— Сейчас мы выясним, какого вы «типа», — остановил его батюшка. — Один из тех разбойников, что висели рядом с Христом, всячески поносил Его, смеялся, злобствовал. А второй, истекая кровью, сказал своему подельнику: «За что ты Его поносишь? Мы с тобой за дело страдаем, а Этот за что? На Нем нет никакой вины». И попросил Христа: «Помяни меня во Царствии Твоем…»
Отец Игорь умолк, внимательно глядя на компанию.
— Теперь хочу спросить: лично вы «типа» на чью сторону станете? Какого разбойника поддержите: первого или второго?
— Ну, батюшка, ты… вы прямо как на суде, — хохотнул водитель. — А что, сразу нельзя сказать: я за Бога?
— Нет, сразу никак нельзя. Сначала нужно признать: я — грешник, я страдаю за все, чем занимался в жизни. За это, Господи, прошу у Тебя прощения и даю слово, что больше никогда не буду этим заниматься. Как? Готовы к этому признанию и обещанию?
— Так мы же… это… попросили у вас прощения…
— Я не держу на вас ни капли зла и обид. Даже, если бы… Ну, вы поняли, о чем я. А у Христа вы готовы просить прощения? Или готовы быть вместе с тем разбойником, который осмеивал Его, сам вися на кресте?
— Кем же надо быть, чтобы так издеваться… — прошептал Багор и, глубоко вздохнув, уже твердо сказал:
— Кто как, а я за того, который… прощения просил. И вы простите нас, батюшка. Не знаю, чем загладить свою вину… Денег не хотите брать, а по-другому мы и не знаем, как…
— Скажу вам, как, — отец Игорь посмотрел им в глаза. — Вот тут, перед этим образом страданий нашего Спасителя, дайте слово, что больше никогда не будете заниматься своими черными делами, кто бы и как вас об этом ни просил и сколько бы ни платил. Иначе у вас нет надежды услышать слова, которые сказал Христос второму разбойнику.
— А что Он ему сказал?
— «Сегодня же будешь со Мною в раю».
— Кто? Бандит?! — в один голос воскликнула компания.
— Да, бандит. Но который раскаялся в своих злодеяниях и признал Христа Истинным Богом. Без этого глубокого раскаяния и такого же глубокого признания человек лишен надежды на прощение.
