Андрей Школин - Прелести
— Повзрослел, — неохотно ответил. — Долго я буду в этом «твоём месте» жить?
— Сколько захочешь.
— А чем обычно платят за постой? У меня здешняя валюта как таковая отсутствует.
— В Приюте никто ни за что не платит. Это же приют. Ты видел, где-нибудь платные приюты? Да и деньги у нас не введены в обращение ввиду их полной ненадобности и бесполезности. Давай обсудим вскользь все непонятные моменты, и потом тебя заберёт очаровательная знакомка, она тебе растолкует просто сложные величины. — Александр присел за дубовый стол, похожий на посадочные места арбатских кофеен, коих по периметру площади было расставлено немало. — Располагайтесь.
— Вы тут общайтесь, а я побегу, — ожидаемо ретировался Владимир Артурович. — Много кого повидать нужно, — и, уже отходя, произнёс, обращаясь непосредственно ко мне. — Отдохни какое-то время, я тебя найду.
— Резвый старик, — не зло бросил ему вдогонку Александр. — Ты чего такой растерянный?
— Навалилось… — коротко выдохнул. — Много всего сразу. Ты вот…
— Пива не хочешь, — предложение прозвучало настолько неожиданно, что я не сразу среагировал.
— Чего?!
— Пива, пива.
— Здесь ещё и пиво подают?
— А что, мы с тобой в джунглях на пальмах сидим? В местной пивоварне, кстати, замечательный сорт варят. Сейчас закажу.
Подошёл толстый бородатый дядька в смешном переднике. Официант? Мой собеседник обратился к мужику по имени, и тот, разулыбавшись, вошёл в ближайшее здание.
— Ты какую такую знакомку упомянул, — я присел на краешек здоровенной деревянной скамьи. — Ещё один сюрприз?
— Сюрприз приятный, — махнул рукой мужчина. — Мне с тобой возиться постоянно накладно, а она выступит в роли гида.
— На секунду, вдруг, трудно стало дышать. Догадка грудь сдавила…
— Ты чего побледнел? — Александр заметил, как я изменился в лице.
— Её не Ирой зовут?
— Нет, а кто такая Ира?
— Девчушку помнишь, которой ты зрение вернул? Маринину дочь?
— Не я, а мы с тобой вернули. Помню, конечно. Но здесь мёртвым не место. Приют — обитель живых. Умершие уходят в другие края. Так что не переживай, это не она. Встретил сеньориту симпатичную на входе в город?
— Она мой гид, что ли? — почувствовал, как отпустило. — То-то я думаю, где-то уже пересекался с девчонкой. О дежавю подумалось.
— Подружка её, — и прищурился, как только умеет он один. — Но такая же симпатичная. А вот и пиво, — Александр принял из рук толстяка две, опять же деревянные, кружки. — Спасибо, Шарль. Свёжее?
— Как всегда, — покраснел Шарль.
— Помнишь, мы с тобой пиво дули и в шахматы играли?
— Помню, — я отхлебнул густой напиток.
— Хочешь ещё один сеанс?
— Не люблю повторяемости ситуаций. Ответь лучше на пару вопросов.
— Спрашивай.
— Все эти люди в вашем городе, в настоящее время, на Земле (в привычном понимании — на Земле) спят?
— Многие — да.
— Что значит, многие? А остальные? Шарль, например?
— Шарль-то как раз спит. И просыпаться не собирается. Нравиться ему здесь, — оглянулся на толстяка.
— И как давно он спит?
— Давно.
— А почему родные не пытаются разбудить?
— Нет у него родных. И чтобы ты в этой шараде получше разобрался, пяти минут задушевной беседы не хватит. Позже сам всё поймёшь. Есть ещё вопросы?
— Я не смогу проснуться в Приюте?
— Сможешь. Если здесь уснёшь, здесь же и проснёшься. А чтобы вернуться в привычную среду обитания, необходимо проснуться ещё раз, но за границей Приюта.
— А выйти за границу можно только через единственные ворота, где меня поджидают «друзья». Ты, кстати, не знаешь, кто они такие?
— Знаю.
— ???
— Долго объяснять, а у меня времени нет. Позже поговорим. Почему пиво не пьёшь?
— Не вкусное, — я, действительно, сделал лишь пару глотков и отставил кружку в сторону. — А в какие края уходят умершие люди?
— У-у-у… — Александр также опустил своё пиво на стол. — Что за настроение? Ты же всегда отличался стойкостью характера? Решил, что уже на том свете находишься? Умершие люди уходят в страну мёртвых, а здесь страна живых. Приют бессмертия — обрати внимание на название города. Бес-смер-тия! Так что, расслабься, пока ты здесь гостишь, ничего с тобой не случится. Будешь жить вечно, подобно ангелам. Иди, отдохни, а лучше выспись хорошенько. Гуля тебя проводит. Она утверждает, что ты и с ней, и с Алёной раньше встречался.
Девушка уже несколько минут стояла за моей спиной. Я её не сразу узнал. Столько лет прошло. В самолёте, по пути в Париж, уснул и в сновидении с ней познакомился. На Территории-2 встреча произошла. На моей территории. Когда ещё я был уверен, что никто туда без моего ведома самовольно не заявится. Ошибался. И Алёну теперь вспомнил…
— Значит, тебя Гулей зовут? — развернулся к гиду лицом. — Я ведь тогда не успел спросить твое имя, а сама больше в гости не наведывалась. Запомнил, лишь, что ты питерская. И Алёнка, что до тебя на мою территорию заскакивала, я с ней уже только что пообщался, тоже из Питера. Мне потом мысль долгое время покоя не давала, что так по-дурацки вёл себя, не поговорил толком ни с одной из вас.
Гуля улыбнулась и присела на лавку рядом. Одета она была в короткое летнее платьице пёстрой расцветки. На вид её можно было дать не более двадцати пяти лет, и выглядела она ненамного старше, чем тогда на берегу Енисея. Понятно, что там был режим сновидения, и я воспринимал девушку не совсем адекватно, но всё же не ребёнком же она была? И тут до меня дошло, что сейчас-то мы также находимся в не совсем реальном мире. Это ощущения вполне реальные, но мир-то всё равно, при всей схожести этого солнца с настоящим солнцем, этого ветерка с настоящим ветерком, этих людей с людьми из моего мира, другой. Вполне настоящий, внешне, но другой. Хуже ли, лучше ли, не мне, видимо, судить, но другой, другой, другой…
— Веди Андрея в приготовленное для него жилище, пусть отдыхает, — поднялся с места мужчина. — Передаю его в твои руки. Он нам нужен бодрым и энергичным. Всем привет…
Мы ещё посидели какое-то время вдвоём молча, а потом моя спутница мягко поинтересовалась:
— Ну что, тяжело всё сразу переварить?
— Тяжело, — глупо было не согласиться с очевидным.
— Пойдём, покажу твой дом?
Кивнул головой в ответ и побрёл следом за девушкой. Она не спешила, давала мне возможность внимательно всё осмотреть. Но, любопытство, присутствовавшее час назад, когда мы с Саком только-только появились в городе, сейчас предательски сбежало, оставив меня наедине с собственными мыслями. Я лишь лениво поглядывал на достопримечательности, на суетящихся обитателей Приюта и так же лениво ели-ели шевелил ногами.
Булыжная мостовая меж тем сменилась красным кирпичом. Мы начали подниматься по узкой улочке вверх на какую-то возвышенность. И тут подоспел ливень…
Гром сдетонировал взаправдашним динамитом. Водные потоки устремились навстречу нашим ногам, и только сейчас я обратил внимание на то, что обут в белые кроссовки. Второй раз за сегодняшний сон я в мгновение ока вымок до подмышек. Но если купание в Енисее положительных эмоций не добавляло, летний дождь очень кстати взбодрил мой замороженный организм. Я схватил за руку и увлёк спутницу под ближайшее высокое дерево с плотной кроной.
— Однако, гроза у вас самая, что ни на есть реальная!
— А ты думал, — вытерла лицо ладошкой девушка. — У нас тут всё самое, что ни на есть реальное. Не менее реальное, чем в привычном для тебя мире и куда более реальное, чем всё, что можно увидеть за «границей». Главное воспринимать всё естественно, и Приют ответит адекватно.
— И как давно ты здесь?
— Достаточно давно.
— Для чего достаточно?
— Для того, чтобы понять разницу между желаемым и ощутимым.
— У нас говорят: «Желаемым и действительным».
— Попробуй тогда увидеть разницу между ощутимым и действительным.
— А она есть?
— Есть, — Гуля вытерла капли с моего лица тоже. — Мне здесь лучше, поэтому и бываю здесь я чаще, чем где бы то ни было.
— То есть, ты имеешь возможность покидать территорию Приюта?
— Конечно. Но пользуюсь я этой возможностью не так часто.
— Почему?
— Потому что, — девушка протянула руку, проверяя насколько ещё силён дождь, — мне здесь очень нравится.
Я также вытянул руку в сторону и, убедившись, что капли по-прежнему довольно настырные, отряхнул кисть. Можно было, конечно, продолжить движение, однако хотелось вот так, стоя под кроной незнакомого дерева в мокром виде, подольше пообщаться с Гулей.
— А есть тут такие, кроме меня, кто не может, без риска для жизни, покинуть город?
— Сколько угодно.
— Их тоже ждут «заклятые друзья» за периметром?
— Только не обязательно, что «твои друзья».
