Юрий Горюхин - Воробьиная ночь, Крайний подъезд слева
Вика осуждающе сказала:
— У-у…
Костик спросил шепотом:
— Дай животик поцелую?
— Не— А.
Костик нежно пригрозил:
— Я убью тебя, сука!
— Убивай.
Костик тихонько прикусил Вике мочку:
— Дай животик поцелую?
— Не— А.
Костик проникновенно шепнул:
— Сука! Я убью тебя!
— Убивай.
Пережатая тугим ремнем, рука Костика затекла, он почувствовал как по ней поползли неприятные мурашки и вдруг вспомнил, что обещал сегодня встретить на вокзале сестру Риту с кучей тяжелых сумок, чемоданов и двумя двойняшками Сеней и Маришкой. Костик расстроился, перестал мять упругие ягодицы Вики Кучумовой, вытянул руку из-под ремня и спросил:
— Сколько время?!
— Какая разница.
Костик некоторое время поразмышлял, потом решив, что в ответе Вики присутствует здравый смысл, снова протолкнул пятерню за Викин ремень и бархатно шепнул:
— Я убью тебя, сука, то есть, дай животик поцелую?
*Лена осталась у подъезда караулить бабушкин торшер, этажерку, швейную машинку «Зингер» и пузатый желтый чемодан на колесиках. Взмокший Женя в третий раз забил лифт вещами, втиснулся сам и по упрямому настоянию тети Сони проехал на этаж выше чем нужно. Тетя Соня встретила Женю, приложила палец к губам и суетливо зашептала:
— Скорее давай!
— Да что такое?
— Соседи заметят и донесут в милицию — вот что!
— Так вы же через агентство официально сдаете.
— Много ты понимаешь! Неси скорее.
Женя, чертыхаясь, перенес вещи в квартиру и, отказавшись от глоточка тети Сониного чая с заговоренными травами, опять сбежал вниз к ожидающей Лене.
— Хозяйка совсем спятила — заставляет от соседей конспирироваться.
— Ладно, она же старенькая.
— Старенькая конечно, но тащить барахло лишний этаж удовольствие тоже небольшое.
— Ничего, я потом тебя покормлю, сделаю китайский массаж, уложу спать и расскажу сказку со счастливым концом.
— А супружеский долг?!
— Какой ты хулиган, — Лена увернулась от поцелуя Жени и всучила ему в руки этажерку.
Женя занес в лифт этажерку, швейную машинку, чемодан на колесиках, торшер, хотел занести и Лену, но она сказала, что Женя балбес.
Тетя Соня вытащила из лифта этажерку и сказала, что пойдет первая. Женя надул щеки, встал на цыпочки и, ступая по журавлиному, зашагал за тетей Соней. Лена спряталась за спину Жени и, чтобы не рассмеяться, зажала рот ладошкой.
Соседка тети Сони, Клавдия Ивановна, не снимая цепочку, открыла дверь и улыбнулась в щелку:
— Что, Софья Афанасьевна, новых жильцов впускаете?
Тетя Соня что-то забурчала под нос, Женя округлил глаза и громко вздохнул:
— Застукали.
Лена легонько стукнула Женю торшером по затылку:
— Перестань.
*Павел Крендельков выключил на кухне телевизор, выпил согретый до комнатный температуры ежевечерний кефир, чуть не вымыл за собой стакан, но вовремя вспомнив о разделении семейных обязанностей, бодро прошагал в ванную комнату. В ванной комнате Павел почистил зубы, умылся, высморкался, тщательно расчесал волосы перед зеркалом и расстроился заметному прогрессу залысин, не смотря на постоянные втирания корней лопуха, хлебного мякиша с какой-то загадочной вонючей голубоватой жидкостью из таинственного Китая. После ванной Павел позвонил маме, спросил о здоровье, настроении и впечатлениях от прожитого дня. Покивав пятнадцать минут в телефонную трубку, Павел сказал: «Непременно», зашел в спальню и заставил себя нахмуриться:
— Завтра утром позвони моей маме — она расскажет, как лечить Мосюсочку.
Света закатила глаза и тихонько вздохнула:
— От чего лечить?
— Что значит отчего?!
Света замолчала, а Павел поменял махровый халат на теплую байковую пижаму.
— Паш…
— Чего?
— Ты Мосюсочку забыл поцеловать.
— Да? Извини, то есть ничего я не забыл.
Павел шумно прокрался в детскую и слюняво чмокнул диатезную щечку по взрослому похрапывающего Мосюсочки. Мосюсочка заворочался, выпустил из правой руки огромный пластмассовый пистолет, а левой плотнее сжал горло плюшевому медведю. Павел подоткнул Мосюсочке одеяло и с хорошим настроением выполненного долга заботливого отца вернулся в спальню.
Павел лег под одеяло, включил со своей стороны бра и взял с тумбочки увесистую книгу «Учет и анализ финансовых активов».
— Читать будешь?
— Да, надо.
— Я соскучилась…
— Сегодня тяжелый день был, а завтра будет еще тяжелее.
— Да, конечно…
— Что конечно?! Я что плохо забочусь о семье? Если бы не я между прочим!..
— Я ничего тебе не говорю.
Настроение у Павла испортилось, он без удовольствия прочитал главу «Анализ финансового состояния эмитента по данным бухгалтерского баланса», громко захлопнул книгу, выключил свет и, отвернувшись от жены, обиженно засопел.
*Тагир Микхатович тяжело встал из-за стола и предложил Станиславу Коврову покурить на кухне.
— Стас! Да курите в комнате — вон пепельница.
— Жена! У нас мужской разговор — отстань!
Станислав Ковров подмигнул Валентине и, отталкиваясь от стен, двинулся с Тагиром Микхатовичем на кухню.
— Представляешь, Стас, на прошлой неделе вернулся из командировки.
— Не представляю, Тагир.
— Погоди, Стас, не отвлекай меня. Вернулся я из командировки, выпил рюмку водки и стал из карманов всякие бумажки вытаскивать.
— Для этого не надо было ездить в командировку.
— Стас, слушай дальше. Выложил деньги, квитанции, талончики всякие и, представляешь, абсолютно целую упаковку презервативов.
— Не может быть.
— Клянусь, Стас. И знаешь, так грустно стало.
— Да ладно.
— Неужели прошла жизнь, а?
— Ну что ты, впереди еще глубокая вторая молодость.
— Я серьезно, Стас — а ты!
— Да брось, Тагир!
Тагир Микхатович грустно икнул и плюнул в любимый кактус жены:
— Что-то с Валькой тоже ничего не ладится.
Стас настороженно вскинул левую бровь:
— А что такое?
— Да, понимаешь, как-то все не так. Вчера, например, захожу в ванну, а она моей бритвой подмышки бреет. Сказал, конечно, что думаю по этому поводу, она тоже, конечно. Пойми, мне не жалко, но я же щеки там, подбородок, понимаешь, а она подмышки, понимаешь!
— Ну с ее стороны это, конечно, свинство. Есть же правила гигиены в конце концов.
— Я тоже самое ей и сказал. Говорю: это не гигиенично, шлюха кривоногая, тварь подзаборная, шалава не бритая!
— Тихо-тихо, Тагир, успокойся, что ты прямо как маленький ругаешься.
*Игорь резко открыл дверь на кухню:
— Ну и чего, и кому ты хочешь этим доказать?
Ирина безразлично отвернулась к окну и нарисовала на стекле ежика:
— Ничего и никому.
Игорь сел за стол напротив Ирины, взял из вазочки кружок лимона, макнул его в сахар и бросил себе в рот:
— Хорошо, давай поиграем и в эту игру.
— Давай поиграем.
— Только не забывай, что по правилам переигровки не бывает.
— Дверь закрой, пожалуйста.
— Ты думаешь, что только ты способна на это?
— Если не трудно, заткни тряпкой щель внизу.
— Чего ты там рассматриваешь за окном?
— Ничего.
Игорь взял с подоконника тряпку и стер с запотевшего стекла Ирининого ежика.
— Сегодня полнолуние.
— Да.
— Все врут — ни черта оно не действует на людей.
— Если ты имеешь в виду половую активность, то тебе тоненького месяца с запасом хватило бы.
— А тебе и Юпитера было бы мало.
— Чего тебе от меня нужно?! Оставь меня! Чего ты здесь сидишь — иди погуляй!
Игорь вытряхнул из пачки последнюю сигарету, немного помял ее и понюхал:
— Жалко курить нельзя.
Ирина закрыла глаза.
— Может быть все таки?…
— Нет…
*Миша Смирнов вытряхнул ведро с пищевыми отходами в мусоропровод и, беспечно посвистывая, спустился к настежь открытой двери в свою квартиру, где совершенно неожиданно увидел испуганную Люду. Люда тоже увидела Мишу и покраснела, а Миша, пряча помойное ведро за спину, растерянно сказал:
— Вам кого?
— Ой! Извините, к вам мой Атоска забежал.
— Зачем?
— Я не знаю.
Миша немного подумал и решил, что будет вполне уместно предложить Люде зайти в квартиру и поискать там своего пуделя.
— Так его надо поймать, наверно?
— Наверно…
— Проходите, пожалуйста.
Люда робко зашла и громко крикнула из коридора:
— Атос! Атос!
Атос не откликнулся, и Люда, следуя за Мишей, прошла в его комнату, заглянула под диван и пожала плечами:
— Не знаю куда он спрятался.
Миша шмыгнул носом:
— Сейчас чего-нибудь придумаем.
