Андрей Школин - Прелести
— То есть, в отличие от реальной жизни, где в случае опьянения шатаюсь я сам (хотя, кажется, что шатается как раз окружающая действительность), а тротуары, дома и деревья стоят ровно, гордо и уверенно, во сне вынуждены шататься все, кого там угораздило оказаться?
— Великолепный тост! — парапсихолог на этот раз очень даже лихо опрокинул рюмку и достал из-за кресла старенькую, треснувшую и видавшую виды семиструнную гитару. — Знаю, что ты песни моего любимого Высоцкого не поёшь, исполни, пожалуйста, «Поручика Голицына». А я пока из холодильника «свежую» водочку достану.
Сказать, что гитара была расстроенной, ничего не сказать. Эту семиструнку я уже раньше перестраивал на шестиструнку, отгибая за гриф лишнюю струну. Вилку под гриф тоже я подпихивал. Исконно русский вариант обращения с музыкальным инструментом.
— Нет, Данилович, на такой гитаре играть не смогу. Это не гитара, а дрова.
— Раньше же играл!
— Как я на ней играл, если даже с вилкой расстояние от ладов до струн в палец толщиной?!
— А вот бард местный ко мне в гости наведывался, он играл и пел. Значит ты не настоящий бард. Настоящий артист даже под аккомпанемент полена споёт.
— Ты мне лапшу к заговоренным зубам не прикладывай, — отложил расстроенный инструмент в сторону. — Ко мне в любой момент гости могут нагрянуть, а ты, вместо толкового плана действий, предлагаешь мозг алкоголем обмануть.
— А ты его уже и так обманул, — экстрасенс хитро улыбнулся и принялся нарезать соленые огурчики. — Попробуй заготовки домашние.
— Скажи, Данилович, — проигнорировал я предложение отведать закуску. — Тебе, вообще, часто нормальные люди встречаются? Ну, чтобы без наших прибамбахов? Сеющие хлеб, строящие дома, работающие на фабриках, в футбол играющие, на худой конец. Без трансцендентных завихрений, общений с полтергейстами и полетов на тарелках и коврах-самолётах. Я сегодня в Гор-саду с Миклухой обедал, и вдруг ощутил странную тоску по контактам с обычными приземлёнными людьми. А ты не ощущаешь подобную тягу к земному?
— Нет. У меня сын, как ты выразился, из «нормальных». В институте учится. Никакие эзотерические кружки не посещает, а посещает футбольные матчи клуба «Томь». Сосед его, правда, фашистом обозвал, за то, что к приезжим неравнодушен, но это проблемы соседа. Мне общения с сыном вполне достаточно, чтобы за пределы земной орбиты не вылетать. Хотя, я тебя прекрасно понимаю.
— Меня тоже Оля спасает, а то бы давно свихнулся. Кроме неё ни одного человеческого лица. Либо астральные бойцы, либо просто свихнувшиеся гении. А вот почему именно так происходит, понять не могу. Почему зелёные именно вашу группу выбрали, неужели во всём Томске больше сумасшедших не нашлось?
— Так ведь не они нас выбрали, а мы через свои эксперименты с гипнозом на зелёных наткнулись. И наивно думали, что являемся единственной подобной группой на всём белом свете. Мечтали полученные знания с пользой для всего человечества применить. На самом деле, таких кружков, как наш, и в России, и на планете полным-полно. С развитием Интернета ясно стало. И то, что пришельцы нас частенько подставляли, я один из немногих озвучил. Другие молчат и верят в свою исключительность. Видимо, у русского человека, больше других, развита способность признавать собственные заблуждения. Юнг, например, до конца жизни откровениям некоего спиритического существа по имени Филимон с открытым ртом внимал. Что уж про менее именитых исследователей говорить.
— А по каким критериям все эти пришельцы, ну или (в связи с твоим утверждением о проделках мозга), якобы пришельцы, отбирают человекоматериал? Каковы предпосылки для заманивания существуют? Муха ведь не просто так к пауку на обед попадает. Одни насекомые облетают паутину стороной, а другие зачем-то вязнут в нитях прозрачных.
— В паутину муха может и случайно попасть. Наткнуться просто. Люди также попадают многие случайно. Летит себе, летит, вдруг — бац!.. Стоят перед ним две миловидные старушки с книжечками. Свидетели Иеговы. Или два мальчика в аккуратных костюмчиках. Мормоны. Или пляшущие человечки. Кришнаиты. Муха и сказать ничего не успела, а её уже в секту, точно в болото затянуло. Но паутина — это не самый удачный пример. Есть ещё такая блестящая липкая бумага. Вот на неё-то насекомые специально садятся. Почему? А потому что блестит! Ты впервые когда и как с паранормальными явлениями столкнулся? Случайно или на липкую ленту уселся?
— Литературу соответствующую я начал почитывать ещё в юности, в конце восьмидесятых. Примерно в то же время, когда вы свою группу основали. Время тогда было революционное, и как заведено в подобных исторических интервалах, в стране пышно расцвели оккультные традиции. И в телевизоре, и на стадионах, и просто в повседневке за умы сограждан боролись контактёры и нетрадиционные целители. Книжки, подобные тем, что украшают твою комнату, также пользовались бешеным спросом. Я, как человек творческий, не мог пройти мимо. Прочёл всё, что тогда считалось модным. Под влиянием Монро и Кастанеды увлёкся опытами с выходами из тела. Преуспел. Ладно, крыша совсем не съехала, колдуном не стал. Хватило ума и помогло врождённое чувство иронии и самоиронии. Вполне конкретными магическими экспериментами, конечно, систематически занимался, но всегда себя мысленно успокаивал, мол «Всё это не серьёзно, игрушки и так далее».
— Кстати, ты хорошую фразу обронил. Она на многие вопросы отвечает. О том, что, как человек творческий, не мог не интересоваться всем тем, что вокруг происходило. Творческие люди — вот один из критериев отбора в потенциальные жертвы паутины.
— Согласен. А что касается клейкой бумажки, была и она.
— Интересно, — снял очки и посмотрел из-под мохнатых бровей Данилович. — Значит, уловил мою мысль. А я только, только хотел о приманке спросить.
Закусил водку огурцами, которые расхваливал Талолаев. Зачем-то опять взял в руки расстроенную гитару. Побренчал дребезжащими струнами и поставил инструмент на место.
— В начале девяностых я много по стране мотался. Однажды в поезде со странным человеком встретился. Тот подбросил пакет с фотографиями и предложил разыскать и познакомиться с четырьмя мужчинами, изображёнными на этих снимках. Можно было отказаться…
— Всех нашёл? — как мне показалось, несколько настороженно спросил Талолай Данилович.
— Всех.
— И что, одним из четверых был я?
Вначале не понял, куда клонил собеседник, а когда въехал, начал навзрыд хохотать.
— Всё! Допился! Больше тебе не наливаю.
— И что такого смешного я сказал? — как мне показалось, немного обиделся Данилыч.
— Тебя там не было, слава Богу, — еле сдержал себя от нового взрыва смеха. — Если бы в пакете лежала ещё и твоя фотка!.. Представляю, в кого бы я превратился… Меня бы, с одной стороны «тауросовые» огнём жгли, а с другой зелёные бомбили. Это я не смеюсь, это смех сквозь слёзы. Наливай за то, что твою фотографию мне не подбросили.
— Пожалуй, скоро кому-то в магазин придётся бежать, — успокоился парапсихолог. — Водка, какая-то некрепкая. Вроде пьём немало, а резкость нормально наводится.
— Тебе тоже показалось? Вот, вот… А что касается липкой блестящей бумажки, то сел я на неё конкретно и до сих пор оторваться не могу. А сколько народу, как я приклеилось? И сколько ещё приклеится?
— Я же отклеился, — закурил Данилович. — Тоже фактор любопытства решающим оказался в своё время. Но потом-то при помощи вот этого лекарства, — он дотронулся дымящей сигаретой до этикетки на семисотграммовой бутылке, — освободился от опеки. Так что, выход есть всегда.
— Радует твой оптимизм, — на этот раз я взял гитару с вполне определённой целью. — Раз такое дело, спою тебе «Поручика Голицына», а в магазин после концерта вместе пойдём…
* * * Разбор полётов:— Ты чего разорался? — женщина в платке стояла напротив, подбоченившись и шмыгая носом. — Нашёл время глотку драть.
— А чем тебя, глупая баба, время не устраивает? Хорошая песня ко двору в любую погоду, — ответил, и сам не понял, к чему про погоду вспомнил. — В смысле, в любое время дня и ночи песня жить и строить помогает. Иди отсюда!
Глупая баба хмыкнула и ретировалась восвояси.
— Стой! — бросил вслед, пока она не скрылась из виду. — Голицына позови. Что значит, какого Голицына? Голицыных много не бывает. Поручика Голицына. Скажи, корнет зовёт. Или нет, не корнет. О, классная рифма: «Нет, не корнет». В песню вставлю. А ему передай, что капитан вызывает, — и снова затянул. — А Вы, капитан, не тянитесь к бутылке, юнцам подавая ненужный пример. Я знаю, что Ваши родные в «Бутырке»…
Не знаю, кого позвала женщина, но через некоторое время появился мужик преклонных годов с папиросой в зубах и фуражкой на голове. Походил мужик, причём очень сильно, на персонажа артиста Юрского из кинофильма «Любовь и голуби». И совсем не походил на бравого солдата времён гражданской войны.
