Корбан Эддисон - Слезы темной воды
Послышался недовольный ропот. Люди никогда не признались бы, что боятся, но Исмаил видел тревогу в тенях вокруг их глаз. Их пугало не только море, пугала и необходимость плыть по GPS-навигатору, пользоваться которым никто из них не умел. Исмаил обратил их страх к своей выгоде.
– Ночью я буду дежурить, – сказал он. – Но мне нужно, чтобы кто-то из вас не давал мне заснуть.
– Я сделаю это, – вызвался Либан. – Можно будет разговаривать.
– Хорошо, – ответил Исмаил. – А вы все поспите. Но оружие пусть будет наготове. При такой яркой луне можно заметить судно.
* * *Часы тьмы наползли на притихший океан. На западе загорелись звезды, поднявшаяся за ними луна посеребрила воду и окрасила лодку и спящие в ней тела призрачным светом. Исмаил и Либан разговаривали, пока не устали от собственных голосов. Потом они замолчали и стали слушать мерное гудение двигателя, превращавшего бензин в мили.
Перед самой полуночью лодка проскользнула по светящемуся пятну. Несколько минут море искрилось и горело завораживающей зеленью. Исмаил отпустил румпель и коснулся рукой блестящей воды. Либан напряженно наблюдал за ним с написанным на лице суеверным страхом, пока не увидел, что рука Исмаила осталась цела. Потом сел рядом с ним на транец и опустил пальцы ног в фосфоресцирующую воду.
– Это удивительно, – зачарованно произнес Либан.
– Это прекрасно, – ответил Исмаил.
Через какое-то время они продолжили путь. Исмаил включил навигатор и проверил координаты. Потом нашел созвездие Кассиопеи и направил лодку точно на запад от самой яркой звезды. Ему вспомнились строки Корана: «Он – Тот, Кто сотворил для вас звезды, чтобы вы находили по ним путь во мраках суши и моря». Слова эти его успокоили, но не очень. В горле у него пересохло, и каждый мускул ныл от усталости. Больше всего ему хотелось лечь, заснуть и увидеть во сне Ясмин и тот день, когда он вырвет сестру из рук, похитивших ее.
Взяв кувшин с водой, он приложил его к губам. Ощущение свежести было восхитительным, но недолгим, и вскоре его стало клонить в сон. Поморгав, он посмотрел на Либана, надеясь начать новый разговор, но его товарищ уже заснул.
Чтобы прогнать сон, Исмаил начал производить в голове математические вычисления: сначала умножение, потом деление. Но усилия эти лишь немного отсрочили неизбежное. Усталость окружила его, взяла в осаду и, дождавшись, когда веки Исмаила наконец сомкнутся, захватила его и ввергла в сон.
* * *Проснулся Исмаил нескоро. Спал он, сидя на скамье рядом с Либаном и положив голову на кусок парусины. Мотор не работал, лодка дрейфовала носом на север. Он не помнил, чтобы нажимал кнопку выключения двигателя, но, наверное, сделал это. Исмаил встал и сделал глубокий вдох, чтобы сбросить с мыслей паутину. Товарищи его все еще спали, большинство просто свернулись калачиком на дне лодки. Луна давно прошла зенит, воздух сделался прохладнее и оставался таким же чистым.
Исмаил включил GPS. Часы на дисплее показали 01: 20 по местному времени. Проверив координаты, он выяснил, что течение отнесло их на две с половиной мили к западу и на две десятых мили ближе к острову Маэ. Спина у него затекла, во рту было липко от жажды. Сделав глоток из кувшина, он стал осматривать в бинокль горизонт. GPS-навигатор, который он купил с рук в Галькайо, почти не показывал никаких деталей океана. Где-нибудь поблизости могли быть мели или даже острова, но дисплей их не отображал.
Его мозгу понадобилось несколько секунд, чтобы отметить аномалию. Море к западу блестело пятном отраженного лунного света. Между искрящимися волнами пролегали темные линии, но было там и еще что-то, какая-то пустота. Он всмотрелся в это место повнимательнее, и пустота постепенно приобрела четкие очертания. Сердце его забилось чаще. Очертания имели вид овального силуэта с шестом наверху. «Парусная яхта? – подумал он. – Но где паруса? – Мысли его понеслись с огромной скоростью, когда он заметил торчащий у основания мачты гик. – Идут на моторе, с выключенными огнями. Не хотят, чтобы их заметили».
Парусник пересек серебристое пятно. Это было небольшое судно с единственной мачтой – не особенно ценная добыча, но все равно добыча. Однако к охватившей его радости примешалось ощущение вины. Он знал: то, что он собирается сделать, это харам, запрещенное Богом. Ему вспомнились отцовские уроки о божественной справедливости и о том, как можно погубить душу. Аллах милосерден, но люди своими злыми поступками сами ведут себя к погибели.
На короткий миг у Исмаила возникло желание отпустить яхту. Лучше пережить муки смерти, говорил Адан, чем приобщиться к геенне. Но отец умер, пал от рук людей, чье учение порицал. Мать тоже, скорее всего, умерла. Из их семьи осталась только Ясмин, но ее забрал сам дьявол. В нынешнем кошмаре правила совести больше не применимы. Оставался только один путь вперед – путь оружия.
– Астагфирулла, – тихо произнес он, прося у Аллаха прощения. Потом подергал Либана за плечо. – Просыпайся. Я вижу судно.
Либан заворчал, приоткрыл веки и покосился на него сонными глазами.
– Что? Где?
– Там! – ответил Исмаил и указал на запад.
Либан взял бинокль и всмотрелся в даль.
– Парусник, – произнес он и весь подобрался.
– Помоги разбудить остальных, – сказал Исмаил, расталкивая Османа и Дхуубана.
Люди стали садиться и трясти головами, словно сбрасывая с себя узы сна. Бинокль пошел по кругу, и при виде судна у них загорались глаза. Они начали перешептываться.
– Корабль! – торжествующе крикнул кто-то. – Мы спасены!
– Тихо! – зашипел Исмаил. – Готовьте оружие. Но без моей команды не стрелять. Сегодня никто не должен умереть, ни вы, ни моряки на яхте. Понятно?
Вокруг закивали. Все они были с ним, даже Мас. Он их предводитель, и парусник – его добыча.
– Это наш шанс, – сказал он прямо. – Другого не будет.
Потом он повернулся и завел мотор.
Дэниел
Странный вибрирующий звук прервал сон Дэниела. Во сне он взбирался на скалу, окруженную заснеженными горами. Он не знал, почему находился там, но вопросом этим не задавался. Сверху его звала Ванесса, лицо которой было скрыто облаками. Квентин разматывал веревку снизу. Дул ветер, но какой-то приглушенный – шепоток в сверхъестественном мире. Потом возник жужжащий звук и исчез так же быстро, как появился. Бессознательный разум храбро попытался найти ему место, но вызванного им раздражения оказалось достаточно, чтобы нарушить течение сна.
Дэниел перевернулся на бок и приоткрыл глаза. В каюте было темно, как в могиле. Он прикоснулся к переборке рядом с собой и вспомнил, где находится, – на койке в кормовой части «Возрождения». Сквозь установленную им звукоизоляцию он услышал урчание мотора. Светящиеся стрелки его дайверских часов показали, что ему нужно сменить Квентина через двадцать минут. Несколько секунд он прислушивался, но не уловил ничего подозрительного. Потом закрыл глаза и быстро заснул.
Следующий звук разорвал ночь.
Он рывком сел на койке. От грохота автоматных выстрелов внутри у него все оборвалось. Стреляли из нескольких автоматов. И рядом.
Потом он услышал крики. Кричали громко, по-английски:
– Капитан, не бойся! Мы не хотим тебе зла. Нам просто нужна яхта!
Он пришел в движение еще до того, как успел о чем-либо подумать. Рефлексы заставили его выскочить из каюты и броситься к навигационной станции. Он включил АИС и послал сигнал с их курсом и скоростью. Потом нажал неподписанную красную кнопку. Это была последняя мера, то, чем он никогда не собирался воспользоваться. Кнопка под пальцами казалась маленькой и незначительной, но теперь лишь она могла их спасти.
Далее инстинкт велел спасать Квентина. Он поднялся по трапу и обнаружил сына стоящим в рубке с поднятыми руками. Дэниел увидел приближающуюся со стороны кормы лодку, поблескивающие в лунном свете темные лица и стволы автоматов. С твердостью в голосе, за которой скрывался страх, он сказал Квентину:
– Не двигайся. Делай все, что они будут говорить.
* * *Захват происходил неорганизованно. Пираты полезли в яхту через планширь, как будто штурмовали бастионы крепости, азартно крича и размахивая оружием. Одеты они были на западный манер: в футболки, шорты и вьетнамки разной степени изношенности. Крупный сомалиец с лодки набросил буксирный канат на крепильную утку «Возрождения». Второй пират, высокий, с умными глазами, нацелил автомат на Паркеров. Остальные сомалийцы достали из карманов фонари и ринулись вниз обыскивать салон.
Во всей этой кутерьме лишь один пират сохранял спокойствие. Молодой и красивый, с высокими скулами и глазами, в которых светился разум, он был одет в красную футболку «Найк», защитного цвета шорты карго и сандалии на липучках. Повесив автомат на плечо, он сел на скамью и жестом пригласил Дэниела и Квентина присоединиться. Дэниел проглотил комок в горле и двинулся, медленно, чтобы не провоцировать пирата. Квентин уселся рядом.
