Александр Ермак - Команда, которую создал я
С минуту все молчали, переваривая новость. Потом Мальцев вспомнил:
– Есть отличное место. Совсем недалеко от Москвы. Полчаса на электричке. На берегу реки. Я там несколько лет назад был.
Шушкевич вспомнила другое:
– У меня где-то на антресолях бадминтон есть. Должен быть.
И тут как прорвало. Перебивая друг друга заговорили Цацкевич, Аверина, Дубыкина, Юрзинов:
– А у меня мяч…
– И у меня…
– Летающая тарелка…
– Кто будет барменом?
– Надо взять магнитофон, дискотеку устроим…
– И аптечку походную. На всякий случай …
– Главное, пиво не забыть…
– Надо подготовиться заранее.
– Но и не тянуть…
– Давайте через пару недель.
– Прогноз погоды кто-нибудь знает?
Я с удовольствием смотрел на разгоревшиеся глаза. Было здорово, что в обсуждение втянулись не только Мальцев, Юрзинов, но и руководители новых подразделений. Все спрашивали друг у друга, обсуждали независимо от принадлежности к «моим» или к «не моим». Я всем давал высказаться, никого не зажимал, никому не давал преимуществ. Мы наметили дату, выбрали оргкомитет пикника, куда вошли люди из разных подразделений.
Первый шаг был сделан. Но идея пикника не только объединила мои отделы. «Присоединила» и людей из чужих подразделений. Узнав о готовящемся пикнике, участвовать в нем попросились и сотрудники из административной службы Бабаева – компьютерщик Игнатюк, офис-менеджер Дьяченко… Конечно, я взял всех желающих. Мне это только на пользу.
Вторым шагом был сам пикник, где перемешались все – «свои» и «чужие». На полянке играли в волейбол, бадминтон, футбол, просто валяли дурака. Пили пиво и танцевали. Обратно к станции народ возвращался, распевая хором. Все стали «моими». Да, прощаясь на вокзале, расходясь по домам, многие подходили и просто благодарили меня:
– Не помню, когда последний раз был на природе. Спасибо, что вытащил…
В понедельник все вышли на работу в приподнятом настроении. Думаю, теперь у нас были зачатки коллектива. И значит, пора приступать к серьезной работе. Все руководители подразделений уже привыкли собираться раз в неделю вместе. Первые наши встречи были практически формальными: на них я знакомил людей друг с другом, со своей политикой, со структурой, которая у нас получилась в результате объединения. Потом на нескольких планерках мы работали над подготовкой пикника. А теперь в уже привычное время я стал собирать их для решения текущих рабочих проблем.
Эти планерки для меня не были сложными. Я проводил их так же, как и раньше, когда у меня было лишь несколько «своих» отделов. До собрания разговариваю с теми, кто имеет свое мнение или может высказаться, вставить слово. Узнаю таким образом заранее, кто и что думает, кто и что может сказать. Если требуется, переубеждаю. Так делаю не для того, чтобы решать все исключительно по-своему. Нужно экономить время, не допускать пустой болтовни во время самого собрания. Вот до него-то я и выявляю интересные мысли сотрудников. А уже во время планерки сосредоточиваю на них общее внимание. Коллективный разум или отвергает негодное, или придает стоящим идеям новое качество.
Во время собраний стараюсь больше молчать, чтобы все высказались. Только вопросов задаю много. Отвечая на них, люди еще больше разговариваются. Когда же интеллектуальный источник сотрудников пересыхает, когда они начинают повторяться, вот здесь уже говорю свое веское слово:
– Думаю, стоит обобщить все только что сказанное… Значит, мы решили…
Это я решил. Но после того, как каждый высказался, кажется, что я только озвучил общее мнение. Никто не раздражен, не обижен, все – «за».
Несмотря на то, что количество руководителей подразделений значительно увеличилось и общение с ними стало занимать практически все мое время, я продолжал напрямую общаться с рядовыми сотрудниками. Нет-нет да и пройдусь в рабочее время по отделам, по рабочим местам:
– Как дела?
– Как жизнь?
– Начальник не обижает?
Пусть рядовые сотрудники меня видят. Пусть осознают, что об их существовании знают наверху, что они сами по себе важны, что ими интересуются, что на них рассчитывают.
Пикник, отсутствие коренных изменений, собрания, разговоры дали ощутимые результаты. При взгляде на людей через три месяца после объединения казалось, что все так и было всегда. Я всегда у них был начальником. Они всегда так же запросто общались друг с другом. Никогда не было вражды между отделами.
Конечно, меня тяготило то, что я трачу свое время, силы на тех, кто не может работать эффективно, на тех, кого нужно увольнять. Но освобождаться от балласта было еще рано. Любое мое резкое движение могло возбудить коллектив. Поэтому вел себя очень осторожно. Сдерживался, даже когда приходилось иметь дело с откровенной тупостью. Вот Мешкова из отдела исполнения заказов (кстати, подруга двоюродной сестры Шишкина, работающей здесь же) орет по поводу и без повода:
– Мальцев какую-то фигню придумал. Так нельзя работать… А Юрзинов что – самый умный?.. А Шушкевич почему с нами не советуется?
«По кочану…»
Начальница Мешковой Аверина боится одергивать ее. Из-за Шишкина. И я пока ничего не предпринимал. Воспитывал только, показывал, что считаюсь с ней:
– Ты должна мне помогать, а не вставать в позу. Ну, что там Мальцев придумал?
Успокоилась, вроде. Знаю, что ненадолго. Но пока я могу позаниматься и другими проблемами. А потом мы еще вернемся к этой Мешковой, да и к сестре Шишкина, может быть, тоже.
Провел еще одно общее собрание. Народ, очевидно, ждал, что предложу провести очередной пикник или что-нибудь подобное. Но я обратился к теперь уже членам единого коллектива чисто по делу:
– Прошу руководителей подразделений и всех рядовых сотрудников подготовить предложения по дальнейшей работе и развитию…
Пронесся вздох разочарования. Хотелось им сообщить, что время расслабона кончилось, но, конечно же, сказал другое:
– Срок – одна неделя…
Конечно, я ждал от своих людей полезных идей. Таких, которые можно было бы использовать в дальнейшей работе агентства. Одновременно предложения моих людей позволили бы оценить их как специалистов. И еще нужно было дать шанс проявить себя любому сотруднику. Чтобы никто не упрекнул меня в том, что не прислушиваюсь к мнению работников. Пожалуйста, предлагайте, кто может.
А могли-то немногие. Разумеется, никаких предложений не внесла Мешкова. Это ведь не горло драть. Изложить свои мысли (если они в принципе есть) по силам не каждому. И Бокова с Жигулевым ничего не предложили. И Дубыкина, конечно. И Гусаров, и Есипова… Да я и не ждал, что многие откликнутся – большинство всегда пассивно. Действительно интересных предложений было всего пять. И исходили они от тех, от кого можно было, собственно, ожидать – от Мальцева, Зайковского, Юрзинова, Авериной, Шушкевич.
