Это могли быть мы - Макгоуэн Клер

– Все равно. Просто… – ее глаза начали наполняться слезами. – Просто уведи их, хорошо?

– Хорошо. Господи!

Они ушли, и воцарилась блаженная тишина. Кейт пила ее, словно лучшее вино. Кейт наслаждалась ей, слонялась по комнатам, пусть и усеянным игрушками и грязной одеждой: время в одиночестве было слишком бесценным, чтобы тратить его на уборку. Она уже собиралась сварить себе кофе, когда в дверь позвонили. Нет, это был не Эндрю – он уходил с ключами и уж точно даже ему было не под силу потерять их так быстро. Она открыла дверь. На пороге, одетая в мешковатые холщовые брюки и бесформенный джемпер, стояла Оливия.

На секунду Кейт задумалась, впускать ли ее, как будто все правила их дружбы на время перестали действовать.

– С Делией все в порядке? – спросила она напряженно и отступила, пропуская – но не приглашая – Оливию.

– Вернулась к бабушке с дедушкой.

Оливия встала, сплетя руки перед собой.

– А… И?

– С лицом все в порядке. Боюсь только, что может остаться шрам. Но Адам в этом не виноват.

Кейт включила чайник.

– Ну, он виноват. Это он ее поцарапал.

Не просто поцарапал. Он полностью утратил контроль над собой, отчаянно брыкаясь, чтобы вырваться из ее хватки.

– Он не хотел, это была случайность, – Оливия подошла к кухонной табуретке. – Кейт… Прости, что я так себя повела. Я должна рассказать тебе, почему так отреагировала.

Кейт ждала, и Оливия со вздохом продолжила:

– Это не так просто объяснить.

Кейт не стала ей помогать. Чайник выключился, но она не шелохнулась.

– Отец Делии… Он не захотел иметь с нами ничего общего. Он женат, у него семья. У нас был роман.

– Понятно.

– Когда я узнала, что будет ребенок… ну… я была немного… не в себе.

– Не в себе? – покосилась на нее Кейт.

– Понимаешь, я думала, что он вернется ко мне, когда родится дочь. Потом, когда он не вернулся и я осталась одна в своей квартире… В общем, тогда я это и сделала.

– Что сделала? – Кейт посмотрела на чайник, жалея, что ей нечем занять руки.

– Я оставила девочку у него на пороге. Был март. Ты знала, что младенцы могут довольно неплохо переносить холод?

– Нет, не знала…

– В общем, с ней все было в порядке. Его – ее отца – даже не было дома, но кто-то заметил девочку и вызвал полицию. Ее продержали ночь в больнице, откуда ее забрали мои родители.

– А ты?

– А… Понимаешь, у меня… биполярное расстройство. – Оливия положила руки на стол. – Я не сумасшедшая, Кейт. Я никогда бы не причинила вреда твоим детям. Конечно, я пью таблетки. В основном я просто нахожусь в подавленном состоянии, иногда впадаю в депрессию. Очень-очень редко наступает маниакальная стадия. Я не знаю, что реально, а что нет. С тех пор подобного не бывало, но она никогда не будет жить со мной. Постоянно, во всяком случае. Я не могу рисковать причинить ей вред. Это худшее, что я могу себе представить.

– Но… – Кейт непонимающе уставилась на нее. – Ты же все это время была здесь, с моими?

– Это другое. С Делией это, скорее… невероятный страх. Из-за того, что я с ней сделала. И ты всегда здесь, и как будто… я знаю, что могу помочь. Надеюсь, это так?

– Конечно. – В душе Кейт уже буйным цветом расцвела боязнь потерять помощь Оливии.

– Даже с Делией я понимаю, что проблема в основном в моей голове. Мы прекрасно уживаемся друг с другом ненадолго, но я должна очень тщательно контролировать свое поведение. Так я и живу.

– А… – Кейт задумалась. – А мне показалось, что дело в Кирсти. Решила, будто ты боишься, что она напугает Делию.

Оливия как-то странно рассмеялась.

– Ох, Кейт. Кирсти никогда никому не причинит боли. Уж в этом-то ты можешь не сомневаться.

Кейт непонимающе кивнула.

– Спасибо, что сказала мне это.

У дверей Оливия обернулась.

– На следующей неделе я приду как обычно? Если ты уверена, что тебя это все… устраивает.

– Ну хорошо. Если хочешь, – Кейт приняла предложение как должное. – Знаешь, я рада, что повидала Делию. Она – просто ангел.

Оливия вздрогнула.

– Да, ангел.

В следующий раз Кейт увидела Делию только через восемнадцать лет.

Кейт, наши дни

Стояло раннее утро, чистое светлое время суток, которое она всегда обожала. Переехав сюда, она стала просыпаться до восхода солнца, в сумерках, и так и не избавилась от этой привычки. Большую часть ночи она вела переписку с друзьями: Сьюзи, женщинами из активистской группы, своим кружком телевизионщиков, и все они были на ее стороне. Да как он смеет?! «Он» в данном случае относилось сразу и к Эндрю, и к Конору. Как они, эти мужчины, смеют так поступать с ней? Поддержка женщин укрепила ее решимость – она как-нибудь помешает появлению этого фильма. Теперь Кейт ехала по Тихоокеанскому шоссе. Романтическое название, навевавшее мысли о ветре, треплющем волосы, поездке в кабриолете и бесконечном запасе времени. Но жители Лос-Анджелеса по большей части жаловались на пробки. Она проехала виллу Гетти – новый храм старины – и направилась в сторону Малибу, где среди окружавших город холмов таились тенистые долины. Лос-Анджелес не расползался по окрестностям, как Лондон. Здесь совсем просто было вдруг оказаться в полном одиночестве.

Она уже много раз проделывала этот путь, но сегодня в голове были совсем другие мысли. Внезапное потрясение от вторжения прошлого в ее жизнь. Ее муж собрался в Лондон, чтобы встретиться с ее бывшим мужем, и, если фильму дадут зеленый свет, их совместная работа может продолжаться несколько лет. Конор хотел экранизировать эту историю и, несмотря на то что речь шла о жизни Кейт, о ее истории, все равно решил выкупить права. Что это значило? Пришел ли конец их браку? Можно очень долго испытывать человека на прочность, но всегда находится точка невозврата. Не сказать чтобы она уже об этом не задумывалась. Практические вопросы расставания. Поиск жилья. Риск лишиться вида на жительство в США из-за развода. Трикси. К чему это все приведет ее, их обоих? Станут ли они друг другу совсем чужими? Ей до сих пор не верилось, что в тревожный ночной час она написала Эндрю – казалось слишком просто, слишком опасно тянуться в прошлое через экран ноутбука, чтобы снова втащить бывшего мужа в свою жизнь. Теперь ее грудь сдавливал невероятный ужас перед тем, что он мог ответить, перед его гневом, которого она избегала пятнадцать лет. «Нужно поговорить», – написала она. На что она надеялась? Что сможет отговорить его от этой экранизации? К утру он не ответил, и это ее радовало.

Кейт съехала с шоссе и направила машину к приятному, похожему на шале зданию, стоявшему среди зеленых от регулярного полива деревьев. Она показала пропуск охраннику у ворот с небольшой табличкой «Клиника Маунтинвью» – единственным указанием на учреждение, которое здесь находилось. Она поставила машину на то же место на стоянке, которое занимала неделей раньше, задумавшись, насколько все же люди привержены своим привычкам. Требуется масса усилий, чтобы изменить свою жизнь. Она однажды это сделала, стала другим человеком. Сможет ли она поступить так снова?

Внутри здание походило на загородный отель. Кейт прошла ритуал измерения температуры, обработки рук антисептиком, сканирования QR-кода. Здесь так боялись возможных судебных исков, что продолжали использовать эти меры даже тогда, когда все остальные отказались от этого театра безопасности. Персонал, одетый в зеленые рубашки, разговаривал спокойно, блюдо с яблоками на стойке регистратуры купалось в лучах солнца, пробивавшегося через витражные стекла. Они даже помнили, кто она такая.

– Миссис Райан?

Как часто другие люди называли ее по фамилии того или иного мужчины!

– Э… Нет – Маккенна. Можно просто Кейт.

– Приехали проведать Беатрис? Чудесно. Она в комнате отдыха.

Кейт пошла вслед за сопровождающим по тихому коридору, застеленному ковром, на далекие звуки флейты. Должно быть, Конор платил за это место бешеные деньги. Он был всегда рад подменить чувства деньгами.