Хамид Джемай - В шкуре бандита
Все, теперь мы сматываемся. Вау! Кажется, впервые в жизни, выезжая с парковки, я чувствую такое облегчение. Как только колеса машины покатились, мне как будто дали бутылку с кислородом.
Приятно чувствовать себя почти нормально после бури. Хотя все эти угрызения совести вряд ли можно назвать нормальными. Я окидываю всех взглядом. Мы одеты в гражданское. Едем в машине, которая ничем не напоминает «Барракуду». Три парня из пригорода катаются по ночному городу. Возвращаемся от приятеля с вечеринки. Мне уже даже хочется, чтобы они отвезли меня домой… хочется все забыть… проснуться и забыть об этом ужасном сне.
Через полчаса мы приезжаем в назначенное место. Здесь решится наша судьба. Уедем мы за бугор или останемся во Франции? Вот в чем вопрос. Гостиница в американском стиле. Входную дверь видно снаружи, как когда снимаешь маленькую квартирку. Не так, как в обычном отеле, — больше свободы. Вато собирается выходить:
— Ладно, ребята. Я пойду! Незачем нам всем рисковать… Видите дверь вон там? Это либо она, либо та, что рядом, номер отсюда не видно. Если они нас ждут, со мной покончено. Если вы увидите, что все плохо, не теряйте времени и не стройте из себя героев. Увидимся в следующей жизни!
Мы даже не пытаемся его отговорить — ни я, ни Мехди. Мы слишком хорошо знаем этого человека. Я смотрю ему прямо в глаза:
— Еще рано так говорить, Вато. Удачи, приятель!
— И вам удачи!
Я знал, что он смелый парень, но идти вот так на рожон, самому… Может, это потому, что он сам вырос в отеле? Он чувствует себя здесь как в своей тарелке. Это видно даже по походке. Он, наверное, вспоминает сейчас о доме, о том, как ходит по коридорам отеля, проверяет, все ли в порядке.
Это и правда его стихия. Он всегда был внимательным и справедливым. Если в комнате ссора — зовут Вато. Наркоман наследил — зовут Вато. Кто-то не хочет платить — вместо полиции зовут Вато. Он умеет быть убедительным, когда речь идет об интересах его родителей. Без него его папаша с мамашей никогда бы не справились со всей этой клиентурой. Хотя, вполне возможно, что скоро им больше не о чем будет беспокоиться… Но это в лучшем случае.
Все идет хорошо. Вато в комнате. Он ищет наше счастье. Но… Черт побери! Кто все эти ребята? Мехди тоже их увидел. Он вцепился в мою руку:
— Позвони ему, Карнал, скажи ему!
Я нащупываю в кармане свой мобильник, подставляю его к уху…
— Не могу дозвониться, сети нет! Черт, черт, ты видел их, они слезают со стен. Их слишком много! Погоди-ка… Вот, дозвонился. Алло, Вато! Вато!
— Да, я нашел паспорта, иду. Что такое?
— Есть ли из комнаты другой выход, кроме входной двери?
— Нет, а что? В чем дело?
— Тут куча ребят! Они вылезают отовсюду! Из комнат справа и слева. Они вооружены! Тебя кто-то заметил! Их не меньше десяти перед дверью, Вато. Это не легавые!
— О’кей, смывайтесь, парни! Смывайтесь, говорю тебе!
Он хладнокровно вешает трубку. Мехди разворачивает машину. Когда он услышал крик Вато в телефоне, его нога была уже на педали.
Мне вдруг вспоминается финальная сцена фильма «Лицо со шрамом»: обстрел и брызги крови, выскакивающие отовсюду парни с оружием, готовые убить и быть убитыми ради своего босса, который держит их за яйца. Когда я увидел этих людей с оружием, вылезающих из всех щелей, в голове зазвучала музыка из этого фильма.
Только тут уже не до смеха. Вато не набит кокаином по самые уши, и один-единственный пистолет вряд ли спасет его шкуру. Для него все началось в отеле. Он прошел через санитарную службу, интернат, приемные семьи и наконец оказался у своих родителей, в отеле, на последнем этаже. Отличное местечко для его возраста. Четыре комнаты и спортзал.
Весной мы приходили к нему качаться. Это был в какой-то мере и наш отель. Мы часто там ночевали. Устраивали вечеринки… попойки… с пустыми бутылками… Мы разговаривали и смеялись. Закончилась его жизнь тоже в отеле.
Интерлюдия-интермеццо III
Марко в первом ряду. Он должен дать сигнал. Вато сразу за ним — он должен помочь Марко открыть дверь без единого звука. Эти чертовы двери предупреждают о приходе клиента. Один толкает внизу, другой вверху придерживает металлические спицы, чтобы они не соприкасались и не звенели. Марко дает нам сигнал: старуха ушла куда-то вглубь магазина.
Места как раз достаточно, чтобы мы с Мехди могли войти. Мы все подготовили. Вато придерживает спицы, а мы с пустой коробкой проскальзываем внутрь. Марко держит дверь открытой, иначе спицы зазвенят. Мы наполняем коробку, стараясь делать это бесшумно, — у нас мало времени. Обычно она уходит совсем ненадолго, в туалет, наверное. Она ничего не оставляет без присмотра. Мы ее уже изучили. Она уходит на пять минут около пяти часов и на пять минут около четырех.
Пять минут наслаждения. Мне кажется, для нее это как наркотик. Эти пять минут приправляют перчиком ее дерьмовую повседневную жизнь.
Коробка практически наполнена. Мы наполняем карманы. Места в карманах больше нет, мы наполняем штаны! Да, а что делать? Мы не профи, но и не простофили. Однако рисковать не стоит. Шр-р-р! Шорох в глубине магазина — мы застываем, как в игре «Море волнуется раз…».
Шум воды в унитазе! Мы прыскаем со смеху и снова принимаемся за работу. Как бы там ни было, мы пойдем до конца. Нужно наполнить все, что можно, и смыться в самый последний момент.
В панике все происходит естественным образом. Мы слышим ее шаги и срываемся один за другим, придерживая коробку, чтобы не упала. Все! Мы все снаружи. Марко хлопнул дверью, спицы зазвенели. Как приятно слышать этот звук! Вдалеке слышится: «Да? Иду, иду!»
Какой сюрприз!
Это было 23 ноября 1992 года. Место преступления: булочная. Добыча: круассаны, шоколадные булочки, булочки с изюмом и целая гора конфет. Возраст преступников: от одиннадцати до четырнадцати лет. Риторический вопрос: десять минут, чтобы помочиться?!
Глава IV
Существование и несуществование
Мы приезжаем в город, в котором прошло наше детство. Каждая из этих чертовых улочек о чем-то напоминает. Эти деревья, этот асфальт, эти дома, эти здания… Кому-то это навевает мечты, а кому-то кошмары, ужастики из СМИ или просто страхи. Это тайный трон для тех, кто умеет держаться в тени.
Я думаю о том, кто сделал этот квартал своей игровой площадкой: я думаю о Маркусе. Он слишком рано стал самостоятельным, поэтому наш квартал превратился в его лучшего союзника, лучшее оружие, лучшего друга. Он правда повзрослел раньше, чем мы. Когда у тебя нет никого, а перед тобой огромная стена, лишние вопросы задавать незачем. Ты быстро делаешь выбор. Поэтому он рано начал жизнь вне закона.
В те времена он жил около банка. Так и началась его карьера бандита. Каждый день он смотрел в окно и думал, как заработать денег. Он изучил повседневные привычки дюжины коммерсантов, то есть точное время, когда они снимали выручку. Но сам он руки пачкать не стал: он нанял несколько нуждавшихся в деньгах парней и выплатил им процент за проделанную работу. Так на него несколько раз работал и Мехди. Я — никогда. Я предпочитал гулять в лесу, писать стихи в своей хибаре или тусоваться в баре со сламерами. Легкие деньги меня никогда не привлекали. Я находил другие способы заработать, чтобы не приходилось рыться в чужих карманах. Было понятно, что Маркус с головой ушел в этот шахер-махер. Пока мы приставали к девчонкам, он напряженно думал. Он всегда искал бабло. Я редко видел его с девками. Ему, похоже, было пофиг. Или он просто трахался, чтобы облегчиться, а нам об этом почти не рассказывал. Мы не знали его телок. Или видели их пару раз, но никогда с ними не разговаривали. У Марко не было любовных романов. Может, как раз этого ему не хватало. Наверно, он думал, как Тони Монтана: «Если у тебя есть бабки, у тебя есть власть, а когда у тебя есть власть, все бабы — твои». Это ему очень подходило.
Я говорю о нем в прошедшем времени, потому что с ним покончено. Для нас Маркуса больше нет. Конечно, когда о нем вспоминаешь, это как укол в сердце. Мы вместе многое пережили. Каждый уголок, каждая улочка навевают воспоминания и образы. Он этого больше не увидит. Он сейчас один лежит в яме. И вместе с бесом, что вселился в него, проклинает своих помощников. Вато тоже наверняка уже мертв или его пытают. Что с ним будет? Все закончилось ужасно. Почему они меня не послушали, когда мы были еще у Маркуса? Черт!!! Они одурели от запаха наживы? Ну конечно! Ответ очевиден. Я сам был тому свидетелем, ведь я сам пошел на это: бабки — страшная сила. Однажды я вот что написал:
В шкуре бандита
Наш мир полон смерти и бездушен.
Земля вверх ногами,
Наизнанку души.
Мы живем, умираем, бежим и не знаем Куда.
Боимся, что сердце перестанет биться,
Того, что будет завтра, боимся.
Жизнь после смерти есть,
Нас так учили,
Это нужно учесть.
Кто может вырвать дерево из земли?
Люди уходят в искусство или тонут в крови,
Вспомните Усаму…
НЕ-Е-Е-ЕТ
