Наталья Солнцева - Копи царицы Савской
Мысли о собаке крутились в голове Игорехи вкупе с мыслями о собственной безопасности. Доступ к деньгам, которые загадочным образом пришли на банковский счет, был только у Гоги – поэтому деваться некуда: надо таскать его за собой. Заехать по дороге в аптеку, купить таблеток. Толстому сразу полегчает. В больницу его везти нельзя...
– Какой резон Гному платить, блин, если баба у него? – пробормотал парень. – Нетушки! Врачиху наверняка муж отыскал... типа больше некому...
Идея заполучить вторую половину денег, обещанных заказчиком в обмен на женщину, занозой засела в голове Игорехи. Зря, что ли, они с Гогой рисковали? Их запросто мочкануть могли...
– Бегай теперь от всех, блин! – выругался он. – И от ментов типа... и от Гнома! Так, блин, не пойдет...
Когда обремененный заботами парень вернулся в «гостиную» собирать вещи, его взгляд упал на женскую сумочку.
– О блин! Гога! – побежал он в холл, где, лежа на кушетке, тяжело дышал толстяк. – Совсем типа из башки вылетело. Ее сумка! Тут разные бабские цацки, блин, документы... и типа письмо какое-то...
– Документы давай сюда, поглядим. Остальное в костер!
Глава 7
Роман Лавров был с шефом на ножах. Тот и не увольнял его, и в то же время постоянно выражал недовольство действиями начальника охраны. Как ни странно, со стороны Лаврова наблюдалось нечто похожее. Зебрович его раздражал, выводил из себя, но высказать шефу свое «фэ» и хлопнуть дверью Роман не спешил. Он старался как мог – Зебрович ему платил. В чем нельзя было упрекнуть хозяина, так это в скупости. Искать нового работодателя хлопотно... Да и где гарантия, что новый босс будет приятнее старого?
Жизнь, как понял Лавров, вообще не дает никаких гарантий – никому и ни в чем. Единственное, что не подлежит сомнению, – неизбежный конец земного существования. Поэтому стоит наслаждаться преходящими мгновениями и не сушить мозги понапрасну.
Зебрович и его жена вызывали у Романа чувство недоуменной зависти. По природе он был независтлив, поэтому не мог дать объяснения сему странному обстоятельству. Предложи ему кто-нибудь занять место Зебровича, Роман бы не согласился. Бизнес требовал от человека определенного склада ума, коммерческой жилки, которыми обладал далеко не каждый. У Романа этих качеств точно не было.
Глория Зебрович, жена босса, являла собой самый неприемлемый образец «светской дамы». Она относилась к тому типу женщин, которые не знают, чего хотят, и которым невозможно угодить. Им всегда и всего будет мало, хоть из кожи вон лезь. Они не могут просто жить в изобилии, пользоваться предоставленными мужем благами... заботиться о доме, растить детей. Такие баловни судьбы, словно старуха из «Сказки о рыбаке и рыбке», требуют у провидения все новых и новых даров, пока не окажутся у разбитого корыта. Красивая, тонкая, умная Глория томилась бездельем и ленью, изнывала от скуки... вот и накликала на свою голову нежданную-негаданную беду.
Не то чтобы Лавров злорадствовал – его одолевали досада и... жалость, за которую он злился на себя. Чем сильнее он сочувствовал жене босса, тем больше злился. Какого черта он переживает из-за капризной, избалованной бабенки? Ну стала она жертвой похитителей... Эка невидаль! Зебровичу пора попридержать коней – зарвался мужик, забыл, в какой стране живет, с какими людьми дело имеет. Штат охранников сократил, на спецтехнику денег выделяет в обрез, установленные меры безопасности не соблюдает... сотрудников распустил, жену тоже. Покатила на своей машине невесть куда... никого не предупредила, никому не сообщила, куда направляется. А ее муженек теперь рвет и мечет, на нем, Лаврове, бешенство вымещает! Его, конечно, понять можно...
«Хватит, – урезонивал себя Роман. – Какая бы она ни была, эта Глория, ей сейчас несладко. Вряд ли ее оставят в живых, заплатит Зебрович выкуп или нет. Дело известное: свидетели преступникам не нужны!»
Последнее обстоятельство обостряло внутреннюю борьбу Лаврова с самим собой. С одной стороны, он считал, что Зебровичи заслужили постигшее их наказание. Чем? Да всем! Своей безоглядностью, безрассудством... быстрым богатством, нахальной самоуверенностью, наконец! Возомнили, что деньги – панацея от любой напасти. Как тут не обломать распоясавшихся выскочек? Кто-то не смог отказать себе в удовольствии...
С другой стороны, он, начальник охраны, обязан был предусмотреть и предотвратить подобное развитие событий. За то он и получает от Зебровича немалую по московским меркам зарплату. Значит, тот имеет право требовать от Лаврова продуктивных действий. Человек бесследно не растворяется во времени и пространстве. Но на след Глории пока выйти не удалось.
– Почему похитители не объявляются? – спрашивал у него Зебрович. – Ты ищешь мою жену? Пока вы тут баклуши бьете, ее убьют! Тогда я с вас шкуру спущу! С тебя первого!
Это были жесты отчаяния, которые никто не принимал за реальные угрозы.
Если бы Лавров был Богом или пророком, он бы ответил, где Глория и что с ней. А так... стоял, глядя мимо беснующегося шефа, и молча кивал головой. Его перестали обижать оскорбления и упреки. Он перестал оправдываться. Докладывал обстановку, выслушивал указания, потом шел инструктировать подчиненных. В свою очередь устраивал им разнос...
На самом донышке сознания теплилась мысль: может, он, Лавров, сам поддался чарам хозяйки? Потому и зол на себя, на нее, на босса? Может, он тайно влюблен в Глорию? Потому и обвиняет ее во всех грехах? Чтобы не так больно было терять? Не так страдать от собственной беспомощности?
Даже под пытками Лавров не высказал бы эти мысли в слух. Даже себе не признался бы в этих смутных догадках... мимолетных, как проблески молний в толще грозовых туч. Такие женщины, как Глория, для него – табу. С ними не обрести счастья, не построить долгого надежного благополучия. Они – словно фейерверки – с треском рассыпают ложные звезды в небесах. Пиф! Паф! Крики восторга! А потом наступают чернота и тишина... в лучшем случае. В худшем – можно заработать ожог от неудачного залпа...
Лавров предпочитал покладистых, приземленных подруг, которые были понятны и дарили ему тепло и ласку. Он не раз собирался жениться на одной из них, но что-то ему мешало. Возможно, он еще не созрел для семейной жизни. Возможно, его останавливала работа, сопряженная с некоторым риском. В его деле руки не должны быть связаны ничем. Уж если рисковать, то собой.
В случае с похищением Глории все выглядело на первый взгляд обыкновенно. Если бы не подозрительное обстоятельство – поведение самого Зебровича. Начальник охраны подметил нервозность шефа задолго до исчезновения его жены. Вроде бы Анатолий Валентинович ни в каком криминале замешан не был, бизнес вел легально, партнеров не обманывал... в долг не брал, да и нужды в том не было. Банковские кредиты выплачивал аккуратно. Компания разрасталась, приносила прибыль... Зебровичи жили хоть и не душа в душу, но мирно, их супружескую верность никто не ставил под сомнение. Ни сам коммерсант, ни его жена не были замечены в порочащих связях. Явных врагов они себе не нажили, угроз ни от кого не получали. Лавров бы знал. Исчезновение Глории, казалось, не имело видимой подоплеки. Но эта подоплека существовала...
Кому понадобилось похищать супругу Зебровича? И с какой целью?
Сначала Лавров решил, что дама пустилась в загул... такое с праздными обеспеченными женщинами случалось. Но вскоре это предположение пришлось отбросить. Найденная неподалеку от МКАД пустая «Тойота» Глории заставила его изменить направление поисков. Прошли сутки, вторые... Ни одна из принятых мер не дала результата.
Мотив наживы, ввиду того что никто не потребовал выкупа, Лавров скрепя сердце отбросил. Оставалось еще множество неутешительных версий. Женщина могла попасть в руки маньяка... ее могли изнасиловать и убить... или ограбить, а потом убить. Она могла сама сбежать по неизвестным пока причинам, что напрочь отвергал ее муж...
– Разве что ее выкрали из мести... – рассуждал начальник охраны. – Тогда ясно, почему не требуют денег. Тут другого хотят. Досадить Зебровичу! Довести его до белого каления! Выбить из седла.
– Чудес не бывает, – согласился с ним Колбин. – Проработай все варианты. Кому так крепко насолил Анатолий?
– Да вроде никому...
– Чудес не бывает, Рома, – повторил Колбин. – Ищи! Думай!
– У вас есть какие-нибудь соображения?
– Честно говоря, нет. Ума не приложу, кто завязал этот узел...
– Мог у Глории Артуровны быть любовник, например?
– Теоретически да... Однако они настоящие конспираторы, если настолько мастерски вуалировали свои отношения. Я ничего не замечал. А ты?
– Тоже...
Они сидели в помещении охраны, пили кофе, чтобы взбодриться. Колбин долго молчал, слушая, как стучит по стеклам дождь. Спать удавалось урывками, по очереди. Лавров даже домой не ездил, засыпал прямо в машине или в офисе, на диване. Пара часов, и опять на ногах. Чем больше времени проходило с момента исчезновения Глории, тем меньше оставалось шансов найти ее живой.
