Дэвид, Вебер - Факел свободы
Тем более, что каждый из них знал, что почти во всех отношениях любая защита системы Факел, которую они могут устроить будет представлять их личный Рубикон. Они могут - могут - уйти ни с чем назад, на Старой Земле ничего не заметят на этот раз, но это не было так важно в более долгосрочной перспективе.
Он сделал глоток кофе, затем позволил себе вернуться в вертикальное положение и рассматривал всех их со значительно более серьезным выражением лица.
- Я действительно думаю, что это лучшее чего мы собираемся достичь в состоянии прижатых к стенке, - сказал он. - Если кто-то имеет какие-либо оговорки на все - или, если есть то, что вы думаете, что мы должны пересмотреть - это время, чтобы привести его.
Все посмотрели друг на друга, а потом все командиры кораблей посмотрели на Хабиб. Несколько бровей были подняты, как бы приглашая начальника штаба высказать все, что они забыли, но она только посмотрела и покачала головой. Затем она повернулась к Розаку.
- Я не говорю, что пойдет не так в ходе учений, сэр. С этой оговоркой и становым якорем, тем не менее, я должна сказать, что согласна с вашей оценкой. Это не идеально, но тактическая задача получила слишком много заостренных гадостей, растущих из нее, для "идеальной". Мы сделали все возможное для предотвращения проблем, однако, и все же я думаю, что это завершит работу.
Она была права насчет неровности ситуации, размышлял Розак. Не то что бы какая-либо из его целей здесь, в Факеле была в целом сложной. Просто некоторые из них были абсолютно несовместимы.
В первую очередь, это была необходимость защиты самой планеты. И было вполне вероятно - на самом деле, с довольной уверенностью в том, насколько он, Хабиб и Ватанапонгсе были обеспокоены этим - что у изгоев Госбезопасности, которых завербовала Рабсила, вообще не было заинтересованности в том, чтобы положить "сапоги на землю".
"Рабсила" не хотела возвращения бывших рабов, особенно после того как они насладились таким вкусом свободы и мести. Нет, то, что "Рабсила" хотела увидеть, так это Факел, стертый с лица галактики, предпочтительно таким образом, который бы совершенно препятствовал любым будущим, таким же нахальным посягательствам на часть ее имущества.
И запрет Эриданского Эдикта о преднамеренном, геноцидном нападении на планетарное население был направлен на звездные нации - которые знали, что Флот Солнечной Лиги пришел призвать бы их к ответу, если бы они нарушили этот запрет. Поскольку "Рабсила" не была звездной нацией, и не было никакого правового механизма Флота Солнечной Лиги, чтобы пойти за не-соларианской корпорацией, Эдикт был спорным вопросом, насколько он был затронут.
А поскольку наемники представляли собой силу, которая больше не была звездной нацией, чтобы призвать собственно ее, фактически офицеры и экипажи, проводящие операции, тоже не были особенно обеспокоены по поводу Эдикта. Все это означало, что нападавшие, вероятно, согласятся нанести по планете несколько около-световых ракетных ударов. Полдюжины сотне-тонных ракет, ударивших по планете на шестидесяти или около того процентах скорости света должны в значительной степени уничтожить ее экосистемы и всех живущих на ней. Сорока-гигатонные огненные шары, как правило, имеют такой эффект.
Каковое, в свою очередь, означало, обеспечение достаточно ПРО ближе к планете, чтобы этого не произошло.
Вторая цель Розака была, выполнив первую, страдать, понести самому как можно меньше потерь. Это означало использование своей дальнобойности и преимуществ маневра в полной мере. К сожалению, подразделения, обеспечивавшие противоракетную оборону вокруг планеты, будут привязаны к Факелу. Они не смогут свободно маневрировать, не оставив незащищенной планету.
Его третья цель была в достижении первых двух, не раскрывая возможностей своего нового оружия кому-либо за пределами системы Факел. Честно говоря, он не хотел, чтобы кто-то еще узнал о них, даже факельцы. Этого не произойдет, конечно, но было особенно важно, чтобы никто в Солнечной Лиге не узнал, если это вообще возможно.
В-четвертых, лучший способ достигнуть этой третьей цели, был в том, чтобы проследить за тем, чтобы никому, кто мог быть заинтересован в обмене своими открытиями о людях Розака, просто узнав о них, не удалось - то есть никому из атакующих сил - сбежать.
По отдельности каждая проблема была относительно проста; в сочетании, они требовали хитрых суждений о потенциальных возможностях, вероятностях и угрозах. И, как ни пытались, ни он, ни кто-либо из его штаба не был в состоянии придумать решение их проблем, которое не нарушало принципа концентрации сил. Чтобы сделать эту работу требовалось разделение его сил, и это было понятие, которое Луис Розак ненавидел каждой костью тактика в своем теле.
"Но, - подумал он, - как говорит старая пословица, которую Орэвил любит цитировать: "Приходится, когда чёрт гонит". И дьявол подери, этот чертов гон".
- Я думаю, вы правы, Эди, - сказал он вслух, затем повернулся к коммандеру Рэйкрафт и коммандеру Стенсруд. - Тем не менее, Лаура, вы и Мелани являетесь теми, у кого из нас будет самая трудная работа, если что-то пойдет не так с перехватом. Хотелосьбы иметь четырех-подвесочные кольца на борту "Шарады". Я чувствовал бы себя гораздо более комфортно, если бы мы могли просто пойти вперед и развернуть подвески и вытянуть Мелани обратно из внутренней системы.
Рэйкрафт и Стенсруд кивнули в унисон. Легкие подвески в отсеках "Шарады" были просто слишком урезанными для любого вида обширного независимого развертывания. Они требовали слишком большого внешнего источника питания, только для начала, а люди, которые их разработали, сознательно приняли ограниченный - очень ограниченный - эксплуатационный ресурс своих бортовых систем. Все это означало, что Стенсруд не могла просто сложить эти вещи на орбите Факела, а затем убрать свой корабль с с дороги к черту.
- Я не могу сказать, что я особенно в восторге от собственного ограничения, сэр, - признала Рэйкрафт. - С другой стороны, у меня будет намного больше противоракетной обороны, чем у вас. И если ваша челюсть Щелкунчика сделает то для чего она предназначена, это, вероятно, не будет иметь большого значения.
- Я знаю. - Розак фыркнул в развлечении. - Проблема в том, что я никогда не был в восторге, чтобы целиком увлекаться - он использовал этот глагол сознательно - оперативным планированием, которое включает слова "вероятно, не будет".
Кто-то хихикнул в соответствующем развлечении, но потом адмирал твердо отставил свою чашку сторону с таким видом, что все решено.
- Ладно. Я думаю, у нас есть план. Теперь давайте посмотрим, как он сработает в качестве упражнения. Эди, я хочу, чтобы вы и Дирк-Стивен установили это как можно скорее. Мы не знаем, сколько времени мы имеем перед приходом призванных плохих парней, но всегда лучше ошибиться в сторону пессимизма в случае, подобном этому. Это означает, что мы не собираемся получить возможность потратить много времени на действительную отработку этого в реальном космосе, так что загрузите симуляции всем. Будем надеяться, что мы сможем получить по крайней мере один проход через все с короткими боевыми стрельбами из "Маскарадов", так что будьте готовы подстроить симуляции на основе всего, что мы обнаружим в этом процессе.
- Да, сэр, - ответила Эди Хабиб в довольно более формальном тоне, чем обычно. - Многое из этого собирается приехать прямо из планов, над которыми мы работали, - продолжила она, - так что я думаю, мы, вероятно, сможем создать упражнение довольно быстро. Вероятно, мы можем быть готовы... во сколько? - Она выгнулась бровь на Камстра, когда она говорила. - Завтра утром, Дирк-Стивен?
- Лучше сделать это во второй половине дня, - посоветовал Камстра после минутного раздумья. - Я заметил, что Мерфи стремится повернуться во время процесса планирования, также.
- Убедительная мысль, - согласилась Хабиб, и повернулась к Розаку. - Сделаем это завтра во второй половине дня, сэр. Сразу после обеда.
- Хорошо, - сказал Розак. - В таком случае, я думаю, мы можем разойтись.
* * *
- Итак, насколько это плохо? - Фрида Батри наклонилась, вглядываясь в пространство, обнаруженное только что удаленной крышкой. Внутри это пространство было заполнено большим количеством оборудования, точное назначение которого она поняла лишь смутно.
Эндрю Артлетт выпрямился над частью машины, над которой он работал, присел на корточки и начал вытирать руки тряпкой. Это было довольно глупо, правда. Внутренность гипер-генератора - равно какого корабля даже маленького, не превышающего миллион тонн, - необходимо содержать в чистоте во все времена. На самом деле, Эндрю вымыл руки, прежде чем начать работать над ним так же тщательно, как хирург моет руки перед проведением операции.
