Александр Ермак - Команда, которую создал я
– Спасибо за вашу работу… Яблоченко и Филюгин пришли в нашу службу в трудный период ее становления… Если бы не Яблоченко… Если бы не Филюгин…
Яблоченко с Филюгиным перешли в нашем офисе на несколько дверей дальше. И в целом все были довольны – и Щукина, и Жигулев, и Яблоченко, и Филюгин, и Мальцев, и я, разумеется.
Кадровому агентству «Мобил пипл» удалось перекупить для меня замечательного медиапланериста Юрзинова. Он работал в конкурирующем агентстве «Прометей». Не ужился там по вполне прозаичной причине – обещанное ему место заведующего отделом занял не он, а любовница кого-то из акционеров. Да, обычное дело.
Юрзинов здорово усилил работу нашей службы. Этот специалист намного превосходил штатного медиапланериста агентства, работающего в одном из отделов Щукиной. Я был доволен. С такими людьми можно на самых лучших, на самых требовательных клиентов выходить.
Смена состава в моей службе не могла пройти незамеченной начальством. Но если Шишкин, сам разрешивший мне воспользоваться услугами отдела кадров, промолчал, то Боголюбов, видимо, с подачи Щукиной заметил на дирекции:
– У Мамонтова большая текучка…
Вякнул Бабаев:
– Что-то, правда, у тебя какой-то разброд и шатание…
Через несколько дней после дирекции, столкнувшись со мной в нелучшем настроении, пробурчал и Протасов:
– Набрал себе рабов, выпускников институтских. Ты жесточайший эксплуататор среди наших сотрудников… Ты жадный… И вот, от тебя все бегут…
Я выслушивал руководство с виноватым лицом. Отвечал начальникам в уме. По пунктам: «Во-первых, у меня не текучка, а ротация. Так, помнится, говорил президент «Броутекса», который за три года сменил четыре состава и вывел никому неизвестную фирму в лидеры…
Во-вторых, господин Протасов, труд рабов непроизводителен. А у меня прекрасная динамика роста объема доходов. Постоянно увеличивается и заработная плата этих самых рабов. В сумме с премиальными они получают больше, чем в подавляющей части других отделов. Они свободны. И они не бегут. Значит, они не рабы. В свое время мне пришлось долго и нудно увольнять Лику. Она не хотела уходить. И Еремеева именно я уволил, а не он ушел. И Юлю, Яблоченко, Филюгина уволил я. Действительно ушла только Караваева. Но если бы она сама не ушла, через какое-то время я все равно бы ее уволил.
Лучшие же от меня никуда не уходят, как их ни зовут в другие агентства и отделы. И даже на нелучших моих людей спрос. На тех, кто проработал у меня даже на кратковременном контракте, как бы стоит знак качества. В других отделах, в агентствах меня просят:
– Мамонтов, будешь кого-нибудь увольнять, отдай нам…
В-третьих, насчет эксплуататора, тут ты, брат Протасов, прав. Да, я не выношу вида бездельничающих сотрудников. Я выжимаю и из себя, и из своих людей все, на что мы способны. Только в таком случае мы можем очень быстро развиваться. При этом мои люди знают, за что они так работают. Они предпочитают именно много работать и одновременно многому учиться, много получать. Они не хотят быть неэксплуатируемыми, мало работать и мало получать.
В-четвертых, насчет жадности… Что ж, видимо, смог создать необходимый для выживания в этом агентстве имидж. А те, кто со мной работают, знают, что я не жаден, соблюдаю главный принцип бизнеса: делиться надо.
Жадность – это для жадного начальства. Для своих же я не то чтобы щедр, но порядочен – не обманываю с зарплатой или должностями как Шишкин и Протасов. К тому же заботлив. Люди вольно или невольно тянутся ко мне. Вот, пронесся слух об очередном должностном росте Щукиной. Ни Жигулев, ни Дубыкина не хотят идти работать под нее:
– К кому угодно, только не к ней.
А чем она, собственно, хуже Боголюбова? Только тем, что пробивается телом? А так-то, если разобраться, она его умнее.
Многие, как юрист Мандрова или заведующая отделом исследований Цацкевич, не говорят напрямую, что хотят работать со мной. Но я для них определенно предпочтительнее Щукиной. Мы ведь общаемся на профессиональном языке. Мы именно работаем, а не угодничаем, не трахаемся за кожаное кресло, за служебный автомобиль…
И региональные представители с тревогой восприняли новость о предстоящем росте Щукиной. Многие ждут, что будущим первым замом все же станет Мамонтов…»
Но эту пламенную речь я произнес именно в уме. Вслух успокоил Протасова:
– Да, думаю, вы правы… И теперь, раз пошла смена, наберу именно не рабов – вчерашних студентов, а уже настоящих специалистов…
Пообещал Боголюбову, даже не задумываясь об исполнении этого обещания в будущем:
– Больше текучки не будет. Вы правы… Это ухудшает работу, когда люди меняются…
И снова, снова подумал о словах президента «Броутекса». Молодец этот президент. И я тоже все делаю правильно. Теперь с огромным удовольствием работал со специалистами. Как с приобретенными, так и с воспитанными. Конечно, я не собирался полностью освободить себя от обучения своих людей. Это всего лишь смена приоритетов: больше покупать готовых, меньше воспитывать самому. Учить только в том случае, если нет возможности приобрести нужного специалиста или когда приобретенных сотрудников нужно еще все же доводить до ума.
Я развивал систему самообучения. Сам выступал перед сотрудниками с лекциями, заодно репетируя свои предстоящие выступления на семинарах и конференциях. Поручил заведующим отделов раз в месяц брать какую-нибудь интересную тему и выступать перед коллегами.
После семинаров, организованных комитетом образования Каримова, я обязательно делал у себя в службе доклад об услышанном. Если была возможность послать от агентства кого-нибудь из моих сотрудников на курсы, то пробивал им учебу. Только сначала сам тщательно изучал программу, состав преподавателей. Понятно, что сотрудники прежде всего рвались на известные имена:
– Там профессор Варлоу будет…
Вздыхаю:
– Не все золото, что блестит… Лучше на другой семинар поедешь. Тотлера послушаешь…
После семинаров мои сотрудники также обязательно делали устное сообщение для своих коллег в нашей службе. То есть агентство платит за одного, а он доносит полученные знания до всех. В том числе и до меня. Когда я не участвую в семинарах, на которых были мои сотрудники, то слушаю сделанные ими магнитофонные записи, изучаю привезенные материалы. Student forever, как говорил Заратустра.
Профессиональный рост в моем подразделении налицо. Приятно работать с понимающими тебя людьми. Я радовался уму моих сотрудников. Но, увы, этот ум начал приносить мне и проблемы. В отличие от глупых исполнителей, толковые люди всегда задают массу «лишних» вопросов. Всегда о чем-то «постороннем» думают. Так, мои сотрудники не могли не ощущать негативных процессов, происходящих в нашем агентстве. Конечно, я старался отвлечь их работой, учебой. Но ведь не зря они были умными людьми. Замечали, что в целом дела у «Лидера» – не очень. И что это впрямую отражается на эффективности работы нашей службы. Ведь при задержках проплаты финансовой службой объясняться с клиентами приходится именно моим сотрудникам. А кому нравится отвечать за чужие грехи? За сегодняшние. И за завтрашние… Да, мои сотрудники задумывались, что будет дальше. Мальцев, Лавочкин, Зайковский, Юрзинов спрашивали:
