Дин Кунц - Эшли Белл
– Доктор Сейнт-Круа… – начал Пэкс.
Прежде чем Пого смог в свою очередь раскрыть рот, Соланж Сейнт-Круа заметила чернило татуировки на правом бицепсе Пэкстона.
– Глазам своим не верю, – произнесла она.
Одним пальцем профессорша приподняла короткий рукав его футболки, наполовину скрывавший единственную татуировку на теле Пэкса. Это была эмблема морских котиков, на которой орел застыл, сидя на трезубце, скрещивающемся с якорем. В лапе у птицы зажат пистоль с кремневым замком. Татуировка была выполнена черным и золотым цветами.
– Настоящая, молодой человек? – поинтересовалась профессорша.
– Извините, мэм…
– Нет, вы настоящий доблестный сорвиголова, – развеяла свои сомнения профессорша. – Прежде я была знакома только с одним морским котиком. Все, что я о нем написала, спрятала и заперла до тех пор, пока не состарюсь и сама не захочу, чтобы люди обо всем узнали.
Вторично приподняв рукав на татуировке Пэкстона, Сейнт-Круа посмотрела на Пого и улыбнулась. Тот покраснел. Прежде Пэкс никогда не видел, как друг Биби краснеет.
– Обожаю экзотику, – обратилась она к Пэкстону. – Скажите мне, что вас официально прислали с заданием огромной важности. Вы служите в военной разведке, и ваше расследование имеет первоочередное значение для национальной безопасности.
– Не для национальной безопасности, но это вопрос жизни и смерти, – заявил он.
Пэкстон не стал ни подтверждать, ни опровергать свое отношение к какой-либо из структур военной разведки. Пусть лучше считает, что с высоты своей ученой проницательности она смогла сразу же его раскусить. Учитывая, какой радостью загорелись ее глаза, судя по тону речи, можно было предположить, что это воскресенье выдалось скучнее, чем она надеялась. Вполне возможно, уже несколько дней у профессорши тянется серая полоса в жизни, поэтому она с радостью поверит в то, что Пэкстон является как раз тем, за кого себя выдает. Поэтому она впустит непрошеных гостей в свой дом. Сейчас больше всего на свете она жаждет красок жизни, а Пэкс и Пого могут оказаться теми, кто принес с собой коробочку с сорока восемью цветными мелками разнообразных оттенков.
– Мэм! Я главный старшина Пэкстон Торп, а это Аверелл Бомонт Стенхоуп Третий.
– Из бостонских Стенхоупов? – спросила Сейнт-Круа.
– Нет, мэм, – ответил Пого, прекрасно знавший, что бостонских Стенхоупов не существует в природе, а ее вопрос – хитрая ловушка. – Я из виргинских.
Сей факт не соответствовал истине, однако поймать парня на горячем профессорша не сможет.
– Коль уделите нам минут пятнадцать вашего времени, мы будем очень вам признательны, а хотите – можем встретиться с вами завтра в колледже, у вас в кабинете.
Пэкстон все еще опасался, как бы профессорша не потребовала доказательств его работы в разведке. Если она захочет увидеть документы Пэкса, то ничего кроме военного билета у него нет, а там, разумеется, не указано, что он тот, за кого сейчас выдает себя. Но Сейнт-Круа отступила в сторону и пригласила их войти. Она повела мужчин по стерильно чистым комнатам, обставленным сверкающей современной мебелью. Ее аозай, несмотря на свободный покрой, при ходьбе плотно прилегал к фигуре. Казалось, женщина не идет, а плывет в изобличающих полутенях помещений дома с грацией декоративного карпа кои, яркая чешуя которого поблескивает в мягко освещенной воде аквариума. Сейнт-Круа не носила никакой обуви. Для женщины выше пяти футов[90], у нее были очень маленькие ножки, словно у ребенка, которого собираются отдать в балетную школу.
– Надо помешать суп, – заявила она.
Профессорша провела гостей в просторную кухню с кленовым полом, выкрашенным серой краской, кухонной мебелью под стать ему, с высокими длинными кухонными столами со столешницами цвета черного гранита, с бытовой техникой из нержавеющей стали. Большая кастрюля стояла на плите. Пламя лизало ее днище.
– Картофельный с луком-пореем, – сказала Сейнт-Круа.
Пэкстон почувствовал запахи картофеля, лука-порея, тархуна и сливочного масла. Табуреты с мягкими сиденьями были выстроены в линию вдоль одной стороны большого стола, стоящего посередине кухни. Сейнт-Круа предложила мужчинам присаживаться.
На столе стояли бутылка восемнадцатилетнего шотландского виски «Макаллан», емкость со льдом, где содовую и виски уже смешали в пропорции один к одному, и хрустальный бокал «Баккара», в котором к вышеназванным ингредиентам добавили кубики льда. Неизвестно, всегда ли по воскресеньям доктор Соланж Сейнт-Круа начинала напиваться в 3 часа 10 минут дня или сегодняшнее воскресенье было исключением, но женщина не потрудилась поискать себе оправдание. Помешав суп в кастрюльке, она водрузила крышку на место, оставив небольшую щель, а затем извлекла на свет божий еще два бокала. С самоуверенностью человека, который всегда делает то, что хочет, и не терпит возражений, Сейнт-Круа не стала спрашивать, желают ли они присоединиться к ней или, если желают, что предпочли бы выпить. Стоя напротив них с другой стороны стола, она принялась рассказывать о своей любви к кулинарии и смешивании коктейлей. Пэкс понял, что отказ от шотландского виски будет расценен как серьезнейшее оскорбление, после чего прямо-таки девичий энтузиазм профессорши и неподдельная радость при их появлении на пороге ее дома в мгновение ока сменятся враждебностью.
Пого наблюдал за Сейнт-Круа, прищурив глаза, словно подозревал женщину в том, что она задумала их отравить, но, судя по всему, пришел к тем же выводам, что и старший товарищ.
Пододвинув наполненные бокалы по черному «граниту» ближе к мужчинам, профессорша промолвила:
– Итак, вы назвали это вопросом жизни и смерти.
Опасаясь произносить имя Биби без предварительной подготовки, Пэкстон ввел эквивалент шотландского виски и сливок в свою абсурдную фантазию, выросшую на питательном грунте военной разведки:
– Вопрос жизни и смерти, хотя это звучит излишне мелодраматично. К национальной безопасности, впрочем, дело тоже имеет отношение.
– Иногда маленькие мелодрамы даже полезны, – заявила профессорша. – Если бы жизнь походила на рассказы Раймонда Карвера[91], мы давно бы уже рехнулись.
Пэкстон знал, кто такой Раймонд Карвер, но решил, что будет естественнее, если он разыграет секундное недоумение, а затем продолжит.
– В любом случае мы здесь для того, чтобы задать вопросы по поводу одной особы.
– Подозреваемого? – перебила его Сейнт-Круа.
Судя по всему, она восприняла происходящее так же серьезно, как некоторые люди вполне серьезно относятся к мошенникам, что звонят по телефону, представляются чиновниками налогового управления США и требуют перевести деньги на счета в иностранных банках.
