Нора Робертс - Трибьют
— Тут все точно так же, как в Голливуде, — сказала Силла и подумала, что так, наверное, везде. — Бадди работал тут, когда ему было тридцать? Трудно представить себе Дженет, безумно влюбленную в водопроводчика, особенно в Бадди. Хотя он был всего лишь на несколько лет моложе ее.
— А ты можешь вообразить, что Бадди пишет: «Я отдаю свое сердце, свою душу в твои прекрасные руки»?
— Нет. Между прошлым и настоящим больше связей, чем я предполагала. Но я могу никогда не узнать об этих связях, судя по тому, как туго продвигается дело.
— Дом Хеннесси выставлен на продажу, — Форд накрыл своей ладонью ее руки. — Я проезжал мимо после разговора с дедом. Занавески задернуты, на дорожке нет машины. И новенькая табличка с объявлением о продаже во дворе перед домом.
— Где же она?
— Не знаю, Силла.
— Если это сделала она, тогда, может, это «прощальный жест»?
Форд так не думал. Фрагменты не совпадали, и узор из них не складывался. Нужно их тасовать, подумал он, обрезать и склеивать, пока они не объединятся в единую картину и все не станет ясно.
Глава 27
С широкой улыбкой на лице Силла вешала свой первый кухонный шкафчик.
— Отлично выглядит, — одобрительно кивнул Мэтт, который стоял рядом, сунув большие пальцы в карманы джинсов. — Естественный цвет вишневого дерева отлично сочетается с ореховой окантовкой.
— Еще не привезли двери. Вот это будет шедевр. Так что стоит подождать. Парень настоящий художник.
Она положила уровень на шкафчик и отрегулировала его положение.
— Превосходная работа, и довольно серьезная, — он обвел взглядом помещение. — Но сегодня все будет на месте. А когда привезут технику?
— Через три недели, а может, через четыре. Или шесть. Ты же знаешь, как это бывает.
— Старинная техника будет здесь здорово смотреться, — он подмигнул Силле, которая слезла со стремянки. — Что бы ни говорил Бадди.
— Я подкину ему другой повод жаловаться на жизнь, вместо крана для кастрюль, — она с любовью провела рукой по следующему шкафчику. — Давай поднимем этот.
— Секунду, — сказал Мэтт, потому что у него зазвонил телефон. Он бросил взгляд на дисплей. — Привет, малыш. Что? Когда?
Его тон и два слова, слившиеся в одно, заставили Силлу поднять голову.
— Да. Да. Хорошо. Уже иду. У Джози отошли воды, — прибавил он, захлопнув телефон. — Я пойду. — Он схватил Силлу, оторвал ее от земли и подбросил в воздух.
— Вот, значит, чем вы тут целыми днями занимаетесь, — на пороге кухни появилась Энжи.
— У Джози начались роды, — лицо Мэтта расплылось в глупой улыбке.
— Ой! Ой! А почему вы здесь?
— Ухожу, — Мэтт поставил Силлу на пол. — Позвони Форду, ладно? Он сообщит остальным. И извини за это, — он показал на шкафы.
— Не волнуйся, — Силла двумя руками подтолкнула его к двери. — Иди! Иди, рожай.
— У нас будет девочка. Сегодня у меня будет дочь. — Он схватил Энжи, поднял, поцеловал, поставил на место и выбежал из кухни.
— Не опоздайте. — Энжи со смехом хлопнула себя по губам. — Он хорошо целуется. Какой замечательный день. Мне нужно позвонить Сюзанне, младшей сестре Джози. Мы подруги. А еще — вы только посмотрите на это!
— Дело движется. Если хочешь, походи, посмотри. Мне нужно позвонить Форду.
Пока Силла звонила, Энжи бродила по кухне, заглядывая в кладовку и открывая шкафчики.
— Мужчины такие странные, — сказала Силла, пристегивая телефон к поясу. — Он сказал: «Здорово. Понял. Увидимся».
— Он немногословен.
— Обычно бывает наоборот.
— Знаешь, Силла, все это выглядит потрясающе, — Энжи развела руками. — Просто потрясающе. И откуда ты знаешь, куда вешать все эти шкафчики?
— Схема.
— Да, но сначала нужно эту схему нарисовать. Я с трудом представляю, можно ли передвинуть кровать с одного места на другое и куда поставить комод, если я это сделаю.
— А мне плохо давались уроки в школе, не говоря уже о том, чтобы учиться в колледже, как ты. Каждому свое.
— Наверное. Ну, — Энжи шутливо отсалютовала ей. — Рядовой Макгоуэн заступает на дежурство.
— Что?
— Я пришла красить. Могу помочь повесить шкафчики, раз Мэтт ушел. Но, честно говоря, я лучше буду красить. Кстати, как ты их вешаешь? — спросила она. — То есть на чем они держатся? Впрочем, неважно. Лучше я возьму кисть.
— Энжи, ты не обязана…
— Я хочу. Папа сказал, что они закончили соскребать старую краску с фасада и с одного бока и сегодня будут работать на заднем дворе. И если бы кто-то помог, то можно было бы нанести первый слой краски на те места, которые уже очищены. Сегодня у меня свободный день. Я пришла помогать.
— Это так мило с твоей стороны, но я не хочу, чтобы ты чувствовала себя обязанной.
Озорное лицо Энжи стало серьезным.
— А ты когда-нибудь будешь считать меня сестрой?
— Я считаю, — пробормотала Силла и взяла уровень. — Конечно. Я имею в виду… что мы сестры.
— Если это так, то я могу сказать: «Заткнись и покажи мне, где краска», — ее губы растянулись в хитрой улыбке. — А то я пожалуюсь папе, что ты меня обижаешь.
Силла не выдержала и расхохоталась.
— Ты очень похожа на него. Того, кто сделал нас сестрами.
— Я взяла от него только хорошие качества. А ты…
— Краски в амбаре. Мы можем выйти сюда, — Силла открыла дверь на задний двор. — Может, мне не нравится иметь сестру моложе меня с такой изящной спортивной фигуркой.
— А мне, может, не нравится иметь сестру с такими длинными ногами и роскошными волосами. Зато у меня попа красивее.
— Вот уж нет. У меня знаменитая попа.
— Ну да, ты демонстрировала ее в «Кошмаре на озере».
— Неправда, я прикрывалась бикини. — Едва сдерживая смех, она остановилась, чтобы вытащить из кармана ключи, и посмотрела на дом. — О, черт!
Энжи повернулась и открыла рот от удивления, увидев, что ее отец стоит на лесах на уровне третьего этажа и соскребает старую краску со стены.
— Папа! Слезай оттуда! — хором закричали они.
Гэвин оглянулся, посмотрел вниз и приветственно помахал им рукой.
— Я говорила ему не лезть наверх. Он обещал мне — никаких лесов и раздвижных лестниц.
— Он никого не слушает, если уже вбил себе что-нибудь в голову. Делает вид, что слушает, а потом все равно поступает по-своему. Это безопасно? — спросила Энжи, схватив Силлу за руку. — То есть они не опрокинутся, не сложатся?
— Безопасно, но…
— Тогда мы не будем смотреть. Мы возьмем краску. Я пойду красить фасад, а ты вернешься внутрь. Оттуда мы его не увидим. И мы ничего не скажем моей матери.
