Евгений Петров - Том 2. Золотой теленок
Писателям было ясно, что потенциальное содержание образа Остапа Бендера еще не полностью исчерпано в «Двенадцати стульях». Они хотели показать в новом романе, как даже наиболее энергичные люди, пытающиеся строить свою жизнь на основе эгоистических принципов буржуазного общества, оказываются в условиях советского строя за бортом настоящей жизни.
Ильф и Петров много работали над своим новым произведением. «Писать было трудно, – сообщает Е. Петров. – Мы вспоминали о том, как легко писались „12 стульев“, и завидовали собственной молодости. Когда садились писать, в голове не было сюжета. Его выдумывали медленно и упорно…» (План книги «Мой друг Ильф», ЦГАЛИ, 1821, 43).
Не раз менялось направление поисков. Об этом свидетельствует неосуществленный план «Великого комбинатора», хранящийся, как и другие черновики романа, в ЦГАЛИ (1821, 37).
«Глава I. Новый дом в Москве заканчивается постройкой. Весенний слух об управдомах. Вокруг дома как шакалы ходят члены-пайщики кооператива. Они прячутся друг от друга и интригуют. Множество жизней и карьер, которые зависят от нового дома. Появление героя с невестой. Он водит ее по дому и рисует картины обольстительной жизни вдвоем.
Глава II. Дочь американского солдата и терзания Бендера по этому поводу. Его переписка по этому поводу с бюро ветеранов САСШ. Дочери нет, и даже на месте того дома, где она жила, давно помещается детская площадка, где сумасшедшие грыжевики играют в волейбол. Отчаяние Бендера.
Глава III. Что побудило тихого героя кинуться в бурные воды жилкооперации. Жилищные истории. Новый Диоген. Завязка романа. Он и она.
Глава IV. Распределение комнат. Поразительное событие на общем собрании. Узкая фракция. Приметы дробления общих собраний. 7 лет на Лию, а теперь еще 7 лет на Ревекку.
Глава V. Поиски нужной девушки. Нужна была девушка определенного возраста, фамилии, имени. Он не сомневался, что такая есть. Примеры двойников. Он ее находит и решает выдать за дочь солдата.
Глава VI. Остап начинает ухаживать за дочерью. Но он видит, что если герой получит комнату, то не видать ему дочери как своих ушей. Поэтому он втирается в кооперацию и начинает мешать. Между тем дело развивается. Явились планы городка. Герой увлекается кооперацией. Ответработники, которым в боевом порядке давали квартиры.
Глава VII. Молотобойцы. Остап, который бегал из одного кабинета в другой.
Глава VIII. Силы, поднятые Остапом против постройки. Жильцы дома, подлежащего разрушению. Учреждение, которое не хочет выехать, потому что при этом его обязательно выгонят из Москвы. Жена управдома – дворничиха – тоже мешала.
Глава IX. Выписывают родственников. Специальный брак.
Глава X. Остап увлекает девушку. Герой в отчаянии. Комната есть, но девушки уже нет».
О второй части «Великого комбинатора» сказано крайне скупо: «Начальник и уклоны».
Писатели отказались от этого плана. История дочери американского солдата была рассказана в «Золотом теленке» в дорожном разговоре (глава «Дружба с юностью»).
Работая над «Золотым теленком», Ильф и Петров составляли обширные списки «аттракционов» и «отыгрышей». «Аттракционами» они, видимо, называли сжато сформулированные сюжеты. Об этом свидетельствует характер записей, впоследствии нашедших развитие в романе: «жулики одно время держались впереди автопробега», «сны монархиста». Многие «аттракционы», не вошедшие в книгу, носят чисто развлекательный характер: «Остап выдавал себя за пророка, достигнув большой популярности», «украли слона в зоопарке», «Бендер со своей шпаной устраивает вечер писателей», «человек искал потерянного мальчика, оказался им самим».
«Отыгрыши», вероятно, представляли собой черновые наброски будущих юмористических отступлений. Попадая в роман, они приобретали на его страницах сатирическое звучание. Так, например, запись: «Чем люди занимаются с голодухи – лотереи, графологи, живое фото, почерк с разных сторон, мелкие изобретения» – переросла в «Золотом теленке» в глубокое публицистическое рассуждение о маленьком и большом мирах (глава «Снова кризис жанра»). Но многие записи такого рода, – например, «спор о том, кто лучше – мужчины или женщины», не получили своего развития в романе.
Различные по своему характеру заметки скапливаются на страницах черновиков под рубриками «Подробности», «Типы, фамилии, выражения». В списке, озаглавленном «Люди в учреждении», фигурируют «общественный работник», «хамелеон», «человек с резиновым факсимиле». По этим кратким характеристикам можно опознать Скумбриевича, Бомзе, Полыхаева, – словом, почти весь «сатирический контингент» будущего «Геркулеса».
В черновиках, относящихся к последнему периоду работы над романом, обрисовывается одна из важнейших линий произведения. Ильф и Петров записывают: «Правящий класс умертвил его (Остапа. – А. В.) деньги. Деньги – труд». Эти строки, безусловно, перекликаются с высказыванием Е. Петрова, впоследствии выразившего идею «Золотого теленка» как «идею денег, не имеющих моральной ценности» (план книги «Мой друг Ильф»).
Еще до начала работы над романом Ильф и Петров разрабатывают его темы в многочисленных произведениях, написанных вместе и порознь. «Золотой теленок» тесно связан по своей проблематике с повестью «Светлая личность» и циклом новелл «1001 день, или Новая Шахерезада». Затронутая в этих произведениях тема разоблачения бюрократизма и приспособленчества развивается в главах романа, посвященных «Геркулесу». Описание порядков на кинофабрике и характеристика «пикейных жилетов» впервые дана И. Ильфом в фельетоне «Путешествие в Одессу» («Чудак», 1929, № 13), образ Васисуалия Лоханкина вчерне наметился в раннем рассказе Е. Петрова «Идейный Никудыкин» («Красный перец», 1924, № 21). Фельетон И. Ильфа «Пешеход» («Смехач», 1928, № 43) дал материал для юмористического отступления в начале романа, контуры главы «Багдад» обрисовались в рассказе Е. Петрова «Долина» («Чудак», 1929, № 11), где автор описывает двух неудачливых искателей наслаждений. Целиком в роман вошел рассказ Ильфа и Петрова «Чарльз Анна Хирам» («Чудак», 1929, № 48), изменилось только имя героя. В «Золотом теленке» оно звучит как Генрих Мария Заузе. Первоначальная зарисовка квартиры, напоминающей «воронью слободку», сделана И. Ильфом в рассказе «Дом с кренделями» («Смехач», 1928, № 48). Название «Воронья слободка» Е. Петров сначала дал своему жилищу, а потом оно было перенесено в роман. «Была в действительной „вороньей слободке“ в Кропоткинском и „ничья бабушка“, что боялась электричества и освещала свою каморку керосином, и „трудящийся востока – бывший грузинский князь“, и многие другие персонажи, описанные в „Теленке“», – вспоминает В. Ардов («Знамя», 1945, № 7, стр. 120).
В текст «Двенадцати стульев» Ильф и Петров вносили существенные изменения даже после того, как роман был опубликован. Иначе обстояло дело с «Золотым теленком». Окончательное редактирование текста авторы вели в рукописи. В. Ардов рассказывает, как требовательно подходили сатирики в процессе работы к каждому эпизоду, к каждой детали. Он вспоминает, в частности, иное начало книги: «В нем описывалась огромная лужа на вокзальной площади в городе Арбатове… Через эту лужу, говорилось там, приезжих переносит человек, обративший себя в профессионального рикшу при луже. И Бендер садится к нему на спину, а миновав лужу, он опускается на землю со словами:
– За неимением передней площадки, схожу с задней!
Потом было написано то начало о пешеходах, которое и вошло в роман. И сделали это Ильф и Петров потому, что сочли банальным говорить о лужах в провинциальном городишке» («Знамя», 1945, № 7, стр. 122).
Последние исправления Ильф и Петров вносят в рукопись уже во время публикации романа на страницах журнала «30 дней». Исправления носят принципиальный характер. В первом варианте «Золотого теленка» за главой «Дружба с юностью» следовала заключительная глава – «Адам сказал, что так нужно». Ее текст частично совпадал с известной читателю главой «Его любили домашние хозяйки, домашние работницы, вдовы и даже одна женщина – зубной техник». Однако после слов: «Он с огорчением вспомнил, что так и не купил второй шубы», действие развертывалось по-иному.
«Тонкий звон председательского колокольчика, свидетельствовавший о приближении „Антилопы“, – читаем мы в этой главе, – отвлек Остапа от его мыслей. Заметив командора, Адам Казимирович остановил машину и стал манить его пальцем. Позади водителя машины, отвернувшись в сторону, сидела внучка старого ребусника».
Остап садится в автомобиль, наблюдает по пути различные эпизоды черноморской жизни, пытается затеять разговор с Зосей.
«– Вот навалился класс-гегемон, – повторил Остап, – даже мою легкомысленную идею и ту использовал для своих целей, А меня оттерли, Зося! Слышите, меня оттерли. Я несчастен. Скажите мне слово утешения.
