Журнал современник - Журнал Наш Современник 2009 #2
Бурная Мура, по берегам которой встречаешь памятники полководцам и разным знаменитостям, жившим или родившимся в Граце, очень мудро поделила столицу Штирии на две части. Эти памятники мне показались почему-то теплее и домашнее, чем памятники знаменитостям в суровой Германии.
В 2002 году в августе я был в Штирии как раз тогда, когда Мура вышла из берегов. Дожди лили не переставая. Многие районы в Австрии, Чехии, Саксонии и в Баварии стали жертвами наводнений. С каким отчаяньем голосили местные жители! Когда я смотрел репортажи о наводнении в Центральной Европе, мне вспомнился один из репортажей телеканала "Россия" во время наводнений на Лене. Сибирский мужик спокойно курил самокрутку, сидя на ветхой крыше на пару с кошкой. Он спокойно сказал корреспонденту:
- Да выкрутимся как-нибудь.
В Европе про наводнение на Лене можно было узнать только из интернета. Вы спросите, почему Европу должно волновать наводнение на Лене? Да, вы, возможно, правы. Но по свидетельствам моих знакомых, наводнения в Европе, тогда, в 2002 году, показывались по российским каналам с гораздо большей озабоченностью и трагизмом, чем наводнение на Лене.
Идиллия не для всех
Вернувшись из Граца в Айген-ин-Эннсталь, я сразу же поехал в город Книттельфельд в центральной Штирии, где должен был провести серию заня-
тий по техническому переводу с немецкого на английский язык. Книттель-фельд во время войны был практически полностью разрушен. Это становится сразу ясно по относительной новизне большинства его зданий. Нас, трёх участников рабочего семинара, с любезными улыбками приняла чета пенсионного возраста, содержащая пансион.
Дом площадью не менее 350 кв. метров поражал своей безупречностью. При его осмотре у меня возникло впечатление, что строили его с полной уверенностью в том, что бомбардировок Книттельфельде больше никогда не будет. По утрам пузатый розовощёкий бюргер Петер, с хитрющими глазами, спускался в столовую и пытался нас развлекать пустыми беседами и рассказами о своей благотворительности, пока мы завтракали. Кроме всего прочего, он пытался выведать о нас как можно больше информации: где родились, кто родители, были ли мы до этого в Австрии или нет. В первое же утро Петер принёс листки прибытия, которые должны сдаваться в полицию. На этой процедуре следует остановиться особо.
Система регистрации в Германии и Австрии - это целая эпопея. Я даже не буду касаться граждан некоторых стран, например, бывшего СССР (кроме Прибалтики), которым необходимо пройти серию унижений, прежде чем они получат визу любого из государств Западного мира (Германия и Австрия здесь не исключение). Если вам нужна виза, например, в Германию, но вы не гражданин этой страны и приехали в неё учиться или работать, то вам следует прийти в полицию или в Ordnungsamt (ОВИР) по месту жительства. Причём медлить с этим не стоит, поскольку в один прекрасный день на пороге вашего пристанища могут появиться двое мужчин-полицейских (это в лучшем случае) или блюстители порядка женского пола, которые значительно суровее и бесцеремоннее, чем мужчины. Не стоит уповать на либеральность полицейских только потому, что у них маленькие серёжки в ушах, а иногда и в носу блестящие крохотные кнопочки. Их либеральность и кажущийся расслабленный инфантилизм предназначены только для общения с коренными жителями своих стран.
Новичка в подъезде или во дворе всегда заметят пенсионеры, которым по причине ещё работающего вовсю производства и щедрой уплаты налогов, нечем заняться. Никому из них и в голову не взбредёт пойти работать вахтёром. Поэтому, если ещё не отметились, хотя бы не врубайте музыку по ночам и не дебоширьте. Накапало с вашей машины масло на асфальт - благообразная старушка запишет номер машины и сообщит куда следует, в 1930-е и 1940-е её сумели натренировать, чтобы она оставалась бдительной до конца своих дней. На вас обратят внимание, в горе вы или в радости. И дай Бог, чтобы это внимание не превратило последнее в первое…
Анкеты для получения регистрации полны вопросов, за которые в идеале в соответствии с пресловутыми "правами человека" чиновников или составителей анкет могли бы просто привлечь к ответственности именно за нарушение этих прав: спрашивается всё, вплоть до религиозной принадлежности, детально выясняется то, где, когда ты жил, где твоя жена, где твои родители. Если вы приехали на короткий срок, представитель принимающей вас стороны сдаёт в полицию или в Ordnungsamt листки прибытия, если же вы приехали надолго, то регистрируетесь "по полной", и вам в паспорт вклеивают вид на жительство. Надо сказать, вклейка эта очень красивая.
Раздав нам листки прибытия, Петер сказал:
- Это делается для вашей же безопасности.
Ну, прямо можно было прослезиться от его заботы! Его ухоженная, правильная, более воспитанная, чем он, жена каждое утро подметала уже вылизанный двор. На второй день нашего пребывания после работы нас пригласили на ужин. Беседы снова носили выпытывающий характер со стороны хозяина. Выпытывание, любопытство - ещё одна из характерных черт жителей германских стран. Бюргер в Книттельфельде пытался выяснить мою подноготную и то, где же я так овладел южными диалектами. Штирийское пиво Zipfer в этом случае было кстати - оно чуть добавляет чувства усталости, но и снимает раздражение…
В первый же день нашего пребывания в Книттельфельде Петер предложил нам воспользоваться его компьютером для выхода в интернет. Я обрадовался этой возможности, поскольку на работе не было ни одной свободной минуты, а до ближайшего интернет-кафе ноги под конец дня уже не несли.
Причём Петер добавил, что сидеть за его компьютером можно хоть полчаса. Я просидел в сети минут двадцать, но физиономия "мецената" за это время успела изрядно вытянуться и обозлиться.
- Большое вам спасибо за интернет, - ничего не подозревая, сказал я.
- Я щедр, но не люблю, когда этой щедростью злоупотребляют! - резко ответил он. Потом он ещё раз "пропел" о щедрости жителей своего городка и о том, что русские в 1945 году считали за счастье быть размещёнными в голодном и разрушенном Книттельфельде, поскольку их здесь очень радушно принимали. "А кто кого кормил тогда в сорок пятом?" - подумал я. После меня интернетом в этом "гостеприимном" пансионе пользоваться никто не рискнул.
Провожали нас с большой радостью и даже подарили каждому по бутылке вина, которое, по их словам, было самым удачным за последние пять лет. Через неделю я увидел вино этой же марки в продуктовом магазине. Оно стоило… 1 евро.
Петер - тот самый "средний европеец", о котором нас предупреждает философ Леонтьев1. Хотя, может быть, именно о таких "образцовых гражданах" с надеждой говорил недавно один крупный российский олигарх: "Я не думаю, что когда средний класс у нас вырастет, он будет восприимчив к терминам американская угроза или ядерный удар". Сильно у них с Леонтьевым взгляды расходятся…
Австрийцы часто говорят, что в Германии другой менталитет, у немцев, мол, другой дух: дух действия, стремления, эффективности. Через некоторое время у меня возник вопрос: "А есть ли тогда вообще что-либо общее в поведенческой культуре у жителей германских стран"? Разве что культура бюргерства и избегания риска.
Что касается развития, то можно сказать так: в германских странах тип развития был испокон веков не экстенсивный, как в России, а интенсивный. То есть, прежде чем захватить новый кусок земли, из того, что имеется, надо было сделать конфетку. У немцев и австрийцев, даже при всей их внешней либеральности, на каждом шагу проявляется исступлённое стремление к уверенности в завтрашнем дне и старание не пустить к себе Auslander2. В германских странах не существует англосаксонского понятия о privacy3. В столовой и кафе при нехватке свободных столиков к вам могут подсесть, и ожидается, что вы не будете против. Вы приходите за информацией по книгам, терминологии или списку литературы к незнакомому профессору, он не просто спросит ваше имя, он его зафиксирует в своей аккуратненькой записной книжечке.
У западных немцев до 1990 года была национальная идея объединения Германии. У Австрии после войны импульс и сама стратегия существования государства основывалась на австрийском нейтралитете, неучастии в различных блоках и в сборе денег с различных международных организаций, базирующихся в Вене. В Германии импульс окончательно выдохся после объеди-
1 Леонтьев К. Н. Византизм и славянство; Средний европеец как идеал и орудие всемирного разрушения; Чем и как либерализм наш вреден?; письма к В. С. Соловьеву // Избр., М., 1993.
2 Auslander (нем.) - это не просто безобидный перевод слова "иностранец". Auslander - это в первую очередь негерманский и не англосаксонский бедный иностранец. Иностранцы в германских странах подразделяются на типы по степени их предпочтительности. Если ты белый западный христианин (желательно северно-европейского происхождения) с пятизначным счётом в банке и приехал тратить деньги в Германии на две недели, ты не увидишь истинного отношения среднего немца к бедному и обездоленному иностранцу, коже которого и солярий не нужен, чтобы стать смуглой. Конечно, исключения есть - в автобусе какой-нибудь хиповато-ле-вый молодой немец может увлечённо обсуждать с негром историю джаза и ужасное положение негров в Америке. Но этот немецкий хиппи пока не боится за рабочее место, пенсию и завтрашний день.
