П. Березов - Михаил Васильевич Фрунзе
Уже третий месяц продолжалась всеобщая стачка. Руководимые большевиками стачечники проявили небывалую стойкость. Лишившись заработка и терпя большую нужду, они продолжали настаивать на выполнении своих требований. Но силы их все же слабели с каждым днем. Касса истощилась, уже не было средств для оказания помощи голодавшим. Следовательно, надо было во-время, также организованно прекратить стачку, не теряя веры в окончательную победу. Приходилось пока отступать. Но все были убеждены, что отступают не как побежденные. Наоборот, за время стачки рабочие убедились в своей силе. Частично их требования были удовлетворены. А главное, они теперь по-иному стали понимать жизнь, их сознание прояснилось.
«Многому научила нас стачка, — говорилось в прокламации, выпущенной по поводу прекращения стачки. — До нее многие из нас были настолько темны, что не хотели ни понимать, ни сознавать, ни думать о своем положении. Разве не увидели мы, кто помогает нашим врагам-хозяевам? Поняли мы, что, пока власть находится у царя, который только и думает о капиталистах, мы никогда не сможем улучшить свое положение».
По предложению «Трифоныча», было решено 1 июля встать на работу. Но еще долго волна стачечного движения перекатывалась с фабрики на фабрику. Казалось, вот уже все успокоилось. Рабочие возвратились к станкам. Вдруг по цехам пронеслась весть об аресте уполномоченных — и опять волнение, опять рабочие бастуют. Но эти вспышки с каждым днем были все реже и короче, и к концу июля все фабрики работали бесперебойно.
Борьба иваново-вознесенских ткачей приковала внимание рабочих других городов. За ней следили с волнением, радовались ее успехам, огорчались неудачами, признавали ее огромное значение.
«Три дня баррикад и уличных боёв в Лодзи, стачка многих десятков тысяч рабочих в Иваново-Вознесенске с неизбежными кровавыми стычками с войсками, восстание в Одессе, „бунт“ в Черноморском флоте и либавском флотском экипаже, тифлисская „неделя“ — всё это предвестники приближающейся грозы»[5] — писал в те дни товарищ Сталин.
В. И. Ленин также отметил огромное значение иваново-вознесенской стачки. По его мнению, она «показала неожиданно высокую политическую зрелость рабочих. Брожение во всем центральном промышленном районе шло уже непрерывно усиливаясь и расширяясь после этой стачки. Теперь это брожение стало выливаться наружу, стало превращаться в восстание»[6].
В июле 1905 года в Костроме состоялась конференция всех групп Северного комитета РСДРП. В числе других отчитывалась и иваново-вознесенская группа.
Конференция убедилась, что Иваново-Вознесенская партийная организация в период всеобщей стачки не только количественно выросла, но и окрепла политически, идейно. Ввиду этого, а также в связи с ликвидацией Северного комитета РСДРП было решено преобразовать группу в Иваново-Вознесенский городской комитет РСДРП, во главе с Фрунзе («Трифоныч»), Афанасьевым, Дунаевым и др.
Вскоре после возвращения из Костромы «Трифоныч» был направлен в Шую для организации там партийной работы. Население этого фабрично-заводского города в основном было пролетарским. Свыше десяти тысяч рабочих жило здесь. Как и в Иваново-Вознесенске, шуйские рабочие страдали под гнетом бесправия и нужды. Надвигавшаяся революционная буря и здесь всколыхнула всех. В рабочих массах наблюдалось брожение. Учащались открытые выступления против властей. Но местная партийная организация пока была слаба. В ней насчитывалось всего семнадцать членов.
«Трифоныч» решил прежде всего развернуть работу по привлечению в партию наиболее сознательных рабочих. Всех партийцев он прикрепил к фабрикам и заводам. Каждый партиец получил задание выявлять на своем предприятии наиболее подходящих, революционно настроенных рабочих, проводить с ними беседы, вовлекать их в общественно-политическую работу и постепенно подготавливать к вступлению в партию.
Руководствуясь советами «Трифоныча», пропагандисты-партийцы вскоре добились больших успехов. Партийная организация стала пополняться. Сам «Трифоныч» непосредственно знакомился с передовиками из рабочих, помогал им усваивать большевистское мировоззрение, понять большевистскую тактику революционной борьбы.
Подбирая и воспитывая партийные кадры, «Трифоныч» особое внимание обращал на подготовку боевых дружин. Он знал, что предстоят тяжелые бои и что к этим боям надо готовиться. Знакомясь с шуйскими рабочими, он отбирал наиболее подходящих и сам лично обучал их военкому делу.
Подготовка боевых дружин шла весьма успешно. Уже не хватало для всех привозного оружия, особенно боеприпасов. «Трифоныч» решил наладить секретное производство патронов и бомб в Шуе. Была создана разветвленная сеть мастерских и лабораторий с надежными людьми. Вскоре шуйские боевики могли отбиваться от полиции собственными гранатами, обстреливать казаков пулями своего производства.
Революционно-боевая деятельность «Трифоныча» весьма обеспокоила царскую охранку. Жандармы почувствовали опытную руку большевистского организатора. Решено было выследить его и арестовать. Однако, несмотря на все усилия, агенты охранки долго не могли изловить «Трифоныча», не раз ускользавшего из их рук. Но вот в ночь на 30 октября 1905 года им, наконец, удалось схватить его.
В эту ночь «Трифоныч», находясь по партийным делам в Иваново-Вознесенске, отправился за город, в лес, на тайное собрание. С ним шли еще два партийца. Вдруг из засады выскочили на конях казаки и полицейские. Не успел «Трифоныч» выхватить револьвер, как был окружен, обезоружен и зверски избит. Затем один из казаков накинул на шею «Трифоныча» аркан, привязанный к седлу и поскакал. За ним вынужден был бежать «Трифоныч». Петля душила. Спасаясь, он схватил веревку руками, чтобы она не сдавила шею еще туже, и пытался поспеть за скакавшей лошадью. Но было трудно. Спотыкаясь, он не раз падал в грязь, поднимался и вновь бежал.
Казак же захотел еще более поиздеваться над своей жертвой. Поровнявшись с решетчатым палисадником, он осадил коня и приказал арестованному залезть на изгородь. Предполагая, что казак хочет посадить его с изгороди к себе на коня, обессиленный «Трифоныч» с трудом взобрался на забор. В этот момент казак стегнул лошадь нагайкой, и та рванулась. От неожиданности «Трифоныч» не успел высвободить: свои ноги из решетки: они там застряли и вытянулись в мучительном напряжении. «Трифоныч» почувствовал, как что-то хрустнуло в коленке левой ноги, нестерпимая боль пронзила всего, и он потерял сознание.
На всю жизнь остались следы этого зверства. Впоследствии, много лет спустя, Фрунзе во время ходьбы иногда внезапно останавливался и, нагибаясь, что-то делал со своей левой ногой и затем продолжал итти. И не все из окружавших звали, что в эти моменты в его когда-то искалеченной ноге соскальзывала коленная чашечка, и он вставлял ее на ходу…
Как дотащили до тюрьмы — «Трифоныч» не помнил. Лишь в тюремной дежурке сознание вернулось к нему. Здесь его опросили, а потом отвели в камеру, по дороге опять избив до полусмерти. На следующий день начались допросы. Жандармы тщетно пытались вырвать у него признание в «преступной» деятельности. За недостаточностью улик пришлось прекратить следствие. Однако, считая пребывание Фрунзе в Шуе опасным, охранка выслала его в административном порядке в Казань под надзор полиции.
В Казань Фрунзе был доставлен под конвоем в конце ноября 1905 года. И в тот же день, лишь очутившись на свободе, он выехал обратно в Шую и снова стал работать в большевистском подполье под новой партийной кличкой «товарищ Арсений».
Вскоре после возвращения Фрунзе была созвана окружная партийная конференция с участием представителей Шуи, Кохмы, Лежнева, Горок (Шарыгинских), Тейкова, Гаврилова-Посада, Середы и Родников. Во всех этих городах и рабочих поселках Фрунзе уже создал крепкие партийные группы и кружки. Конференция постановила образовать Окружную партийную организацию и избрала Иваново-Вознесенский окружной комитет РСДРП во главе с «товарищем Арсением». А Шуя стала окружным партийным центром.
Еще сильнее закипела партийная жизнь в округе. Была создана подпольная типография. В ней печатались революционные листовки. Устная агитация проникала не только на фабрики и заводы, но и в деревни, где среди крестьян возникали партийные ячейки. В округе не прекращались стачки. То тут, то там вспыхивали крестьянские восстания. Усиленно продолжалась подготовка боевых дружин.
Наступил декабрь 1905 года. Над Россией багрово полыхало знамя революции. Отовсюду шли радостные вести о могучем подъеме рабочего движения. Призывным эхом прозвучали в Шуе первые залпы московского вооруженного восстания. Всколыхнулась рабочая масса. На митингах раздавались горячие призывы к немедленной помощи москвичам. Срочно сформировался рабочий отряд из боевиков. Многие горели желанием вступить в его ряды. Но «Арсений» отбирал лишь самых крепких, самых надежных.
