Михаил Костин - Корж идет по следу
В эту же ночь Корж выехал на машине в деревню, где жили жена и сын Прокопенко.
Он назвал себя сослуживцем инженера, направлявшимся в командировку и по его просьбе заехавшим по пути проведать их. Его встретили радушно, угостили парным молоком, чаем.
— Что же он — даже записки маленькой не черкнул? — спросила жена.
— Нет. Попросил проведать — и все.
— На него это похоже. В прошлый раз так же прислал какого-то старого друга, даже доверил ему деньги передать и ничего не написал. Он не говорил вам?
— Нет. А кто такой?
— Да я и сама его впервые видела. Хромой, на левой ноге деревяшка. Небольшого роста, усы такие седые, обвислые, как у запорожца. Оригинал большой!.. Передал мне мужнины же деньги и потребовал расписку по всей форме.
— Значит, денег порядочно было?
— Да, все-таки… Пять тысяч.
— А вы не помните его фамилию?
— Фамилию… Как же он назвался, дай бог память… Трофимов?.. Нет, не Трофимов. Коля, — крикнула она сыну, читавшему на крыльце книгу, — ты не помнишь фамилию этого хромого, что приезжал от папы?
— Гаврилов, — ответил тот, не поднимая головы.
— Вот правильно.
— Что-то я не знаю такого, — задумчиво покачал головой Корж.
— И я говорю, что в первый раз увидела. Назвался старым другом, говорит, вместе когда-то на Украине были.
— Не сказал, где работает?
— Да я и не спрашивала. Неудобно, знаете…
— Это верно.
— Ну, а как там Деня живет?
Корж догадался, что она спрашивает о муже, называя его ласкательным именем.
— Ничего, по-прежнему.
— Устал, наверное.
— Да, работы много.
— Ну, скоро, может быть, и мы переберемся в город. Все-таки вместе полегче будет.
Корж, чтобы не вызывать подозрений, просидел у них больше часа, терпеливо слушая болтовню скучающей от безделья женщины. Потом сослался на неотложные дела и распрощался.
Теперь у него не было никаких сомнений. Хромой — Оливарес. Он, видимо, знал Прокопенко раньше. Корж был почти уверен, что деньги, якобы присланные жене мужем, на самом деле принадлежали Оливаресу. И расписка нужна была ему, чтобы прижать Прокопенко… Теперь найдена тропка непосредственно к Оливаресу. Даже известны его приметы. И все-таки, где его искать в таком большом городе?.. Только неусыпное наблюдение за подручными рано или поздно приведет к нему. Рано или поздно… Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы стало поздно. Ни в коем случае!
Прямо с дороги Алексей Петрович прошел к Новикову. Тот посмотрел на усталое, запыленное, но довольное лицо капитана и невольно улыбнулся.
— Удачная поездка?
— Вполне. В кругу осталась только щелочка. Через день-два замкнем и ее. Личность Оливареса почти установлена… Наши догадки по поводу молчания в последнюю передачу оказались правильными. Прокопенко убрал он. Теперь ему действительно ничего не остается, как только вызывать авиацию. А это — его конец.
— Как дела на болоте?
— Артиллеристы отправились туда.
— Ну, хорошо. Идите, отдохните хоть часик. Вид у вас…
— Теперь уж некогда отдыхать. Мы сами подхлестываем события, и нужно поспевать за ними.
Так вот он, Оливарес!
С Софьей Долговой совершилось непонятное: она вдруг ни с того ни с сего решила бросить спекуляцию и пойти работать.
Об этом сообщила Коржу в ближайшую встречу сержант Герасимова.
Алексея Петровича весьма заинтересовал поступок Долговой.
— Она, что же, и на базаре подружкам об этом заявила?
— Да. И не только заявила, а уже вчера подала заявление о приеме.
— Куда?
— Я, как всегда незаметно, встретила ее утром еще у дома. Думала, что она направится обычной дорогой на базар. Но она вышла без корзинки и села в трамвай. Сошла в конце маршрута у Н-ского завода…
Корж не утерпел, протяжно свистнул.
— Что вы? — спросила Герасимова.
— Ничего, ничего, — извинился Корж. — Продолжайте.
— Сошла у Н-ского завода и отправилась прямо в отдел кадров. Я ждала ее не менее двух часов. Вернувшись с завода, она снова пришла на базар. Нужно было допродать товар. И вот она сама рассказала нам, как подала заявление, как с ней беседовал начальник отдела.
— Вы не узнали, когда ей велели прийти за ответом?
— Завтра утром.
— Вот это очень важно. Продолжайте самое неослабное наблюдение, а я съезжу на завод. Предупреждаю: особо тщательно смотрите за Долговой завтра, когда она вернется с завода. Запоминайте, куда пойдет, с кем будет говорить.
Корж догадывался. У Оливареса сорвалось с Прокопенко. Сейчас ему нужно устроить на завод нового человека. На любую работу и хоть всего на несколько дней.
Начальника отдела кадров он хорошо знал. Тот без слова показал ему заявление Долговой и прочие бумаги. Да, Сонька так и писала, что согласна на любую работу.
Алексей Петрович спросил:
— И куда вы ее думали определить?
— Пойдет пока разнорабочей, а потом приобретет и квалификацию.
— Она никуда не пойдет, — категорически заявил Корж. — Это наша подопечная, и завтра вы ей откажете.
— Ах, вот как!..
— Я и приехал предупредить вас.
Расчет Коржа был прост и абсолютно надежен. У Оливареса земля горит под ногами, он тоже торопится. Значит, Сонька, получив отказ, должна будет немедленно прийти к нему, чтобы сообщить об этом.
Так оно и получилось.
Алексей Петрович понимал, что для врагов наступают критические минуты и, на всякий случай, решил непосредственно следить за развитием событий. Мало ли как могут сложиться обстоятельства. Может быть, придется принимать решение, учитывая даже доли секунд.
Утром он встретил Долгову у завода.
Она пробыла в отделе кадров недолго и вышла оттуда медленно, растерянно перебирая в руках и рассматривая возвращенные ей бумаги. Несколько минут постояла в раздумье и побрела к трамваю. Слезла недалеко от дома, дошла до ворот, опять остановилась, махнула рукой и решительно зашагала прочь.
Корж дошел за ней до базара. Некоторое время она бесцельно бродила по рядам, прицениваясь к барахлу. Потом вышла в противоположные ворота и направилась к будке сапожника.
Корж взглянул на мастера и…
Несомненно, перед ним был Оливарес.
Худощавое лицо, седые, обвислые («как у запорожца» — вспомнились слова жены Прокопенко) усы, чисто выбритый подбородок…
Он мельком взглянул на подошедшую Соньку и отложил в сторону лапку с надетым на нее ботинком. Сонька опустилась на табуретку, негромко заговорила. Сапожник зло сверкнул на нее глазами, показал на ноги. Долгова быстро сдернула туфлю, подала ему. Он склонился над ней, словно рассматривая. Сонька быстро продолжала рассказ.
Сапожник вернул туфлю и со зла нерассчитанно громко, так что долетело даже до Коржа, коротко бросил:
— Завтра!
Сонька ушла.
Сапожник начал прибираться в будке.
Корж зашел за ворота, посмотрел на один ботинок, на другой. На правом каблук оказался слабее. Алексей Петрович цепко ухватил его, дернул раз, другой и оторвал. Осторожно ставя ногу на носок, заковылял к сапожнику.
— Приколотите, пожалуйста.
— Некогда, — буркнул сапожник, даже не взглянув на подошедшего. — Обедать ухожу.
— Да тут дела-то на одну минуту. Пять гвоздей вколотить…
— Тому минута, другому… Что у вас?
— Да вот какой-то дьявол наступил сейчас сзади и оторвал. — Корж протянул каблук с торчащими из него гвоздями.
— А приколачивать я на башку стану?! — рявкнул сапожник. — Ботинок давай!
Корж присел на табурет, быстро снял ботинок. Миролюбиво заметил:
— И злой же вы, мастер!
— Будешь злой, — буркнул сапожник, яростно заколачивая гвозди.
«Да, действительно! — подумал Корж. — Плохи твой дела, мастер! И тут даже злость не поможет. Хоть волком вой…»
— Вы от кого работаете? — спросил немного погодя.
— Артель «Обувщик». Инвалиды…
— Вот так ловко! А вы-то при чем?..
Сапожник рукой выдернул левую ногу, грохнул деревяшкой об пол.
— А это что?
— О, простите. Я не заметил…
— Ладно… Трешницу с вас…
Корж заплатил и ушел.
Он тут же разыскал артель инвалидов и попросил председателя переговорить с ним наедине. Тот выпроводил из маленького кабинетика посторонних и почему-то запер дверь на ключ.
— Чем могу?..
— Меня интересует сапожник, что работает около рынка. Хромой.
— А с кем я имею?.. — У председателя, видимо, была привычка не договаривать фразы.
— Пожалуйста. — Корж предъявил удостоверение личности.
— Ага! Вот теперь понятно. Значит, вас интересует сапожник Лозинский?
— Позвольте, разве его фамилия не Гаврилов?
— Ничуть не бывало. Лозинский.
— Может быть, я ошибся. Ладно, пусть Лозинский, Когда и откуда он появился у вас?
