Виктор Подольский - Елена
Полгода Саша переписывал уже, казалось бы, «готовые», опубликованные рассказы. Дважды ему возвращали рукопись с замечаниями, редзаключениями, пометками, советами рецензентов. И вот — шелест листков книги, его книги! Первая книга! Она, как первая любовь, навсегда останется в памяти и сердце.
И пусть с годами отчетливо видишь и слабости, и просчеты, и наивность — она неповторима, как неповторима юность, она всегда дорога, как первая ступенька творческой лестницы.
Теперь Александр мечтал о повести или даже романе, посвященном корабелам. Мысленно представлял его основных персонажей, с которыми встречался, спорил, радовался, горевал, Это те же строители судов. С ними вместе он ежедневно шагает через заводскую проходную, вместе работает. Их жизнь и интересы — это и его жизнь и интересы.
Основательно засесть за работу Саша решил после государственных экзаменов. Отпуск, который ему предоставили для их сдачи, был нелегким.
Быховский установил на время экзаменов строгий распорядок дня. На сон отводилось не более четырех часов. На прогулку, еду, отдых — три часа. Рабочий день семнадцатичасовый. После сдачи каждого экзамена сутки — отдых, кино, прогулки.
Первой экзаменовала Сашу Елена. Он вытягивал билеты, получал порцию дополнительных вопросов и в довершение ко всему ежедневно писал диктовки. Бурчал, возражал, сердился, но писал. Пройдя генеральную репетицию под руководством Елены, Александр сдавал госэкзамены на «отлично».
— Теперь неделю полного отдыха, Елена свет Ивановна, не думать ни о чем и ни о ком… — весело заявил Саша. — Затем плановый отпуск и засяду за корабелов…
Но одно событие изменило его планы. Константину Коржову присвоили звание Героя Социалистического Труда, И, хотя в области многие передовики уже получили это звание раньше, присвоение его Коржову было встречено с особой радостью и удовлетворением. Новатор-коммунист, он олицетворял инициативу, рожденную здесь, в области, и уже отсюда шагнувшую по всей республике. Отдел пропаганды обкома предложил Елене написать брошюру о герое.
— Вы его лучше всех знаете, поторопитесь, пожалуйста.
— Без тебя не обойдусь. Ты знаешь уже требования издательства. Поможешь? — спросила она Сашу.
— Не волнуйся, сама прекрасно справишься. Да и материала у тебя достаточно. Но я всегда готов. Завтра же начнем.
XXIV
Город разрастался, его окружали многочисленные микрорайоны. Наступление строителей шло не только на бывших пустырях, оно перекинулось и на левый берег реки. Увеличивалась численность населения. А это потребовало новых Дворцов культуры, театров, институтов, массовых средств информации.
В областном центре вышел первый номер вечерней городской газеты. Очереди выстраивались у киосков задолго до прибытия текущего номера. Газету раскупали быстро, тут же раскрывали свеженапечатанные листы, просматривали заголовки, фотографии.
«Вечерка» понравилась. Она знакомила с городскими новостями, печатала рассказы, очерки об интересных людях, интервью с рабочими, учеными, писателями, гостями города. С первых дней взяла под обстрел тунеядцев, лодырей и мещан.
Редактировал городскую газету Михаил Петренко. Захарову очень не хотелось расставаться с ответственным секретарем. Но на бюро обкома Корниенко сказал, что коллективу областной газеты в связи с выходом нового издания придется пойти на определенные жертвы и отдать несколько хороших работников.
— Так и быть, отдаю Савочкина. Он уже засиделся в замах, — ответил Василий Захарович.
— Он может неплохо работать, когда кто-то другой берет на себя ответственность. А здесь нужен человек иного склада, например Петренко.
— Но он и нам нужен, — запротестовал было Захаров.
— В этом мы не сомневаемся. Но там, пожалуй, больше. Дело новое, сложное. Не упирайся, Василий Захарович, — мягко проговорил Корниенко. И Захаров понял, что все уже предрешено и согласовано.
Петренко разрешили взять для вечерки еще трех квалифицированных сотрудников областной газеты. Первым он назвал Якова Курганского.
— Сечешь под корень, — угрюмо бросил Захаров.
— У вас его все равно Савочкин заест. А у нас — развернется во всю. По письмам читателей будет целые страницы готовить, проблемы поднимать. Организует рейды, их обсуждения.
Вместе с Курганским ушел в новую газету Сакасян, литсотрудник Олькин и работавший внештатно по трудовому соглашению фотокорреспондент Васин. Там он определялся на штатную должность. Уходящих провожали тепло и искренне. И хотя уезжали они не очень далеко… этажом выше, все было как при расставании надолго, если не навсегда. Захаров пожал всем руки и пожелал счастливого и успешного труда в новой газете. Зачитал приказ о благодарности за многолетнюю работу и премировании «пятерки». Волнуясь, сбивчиво, заговорила Елена.
— Я хочу поклониться и поблагодарить вас, мои учителя, мои друзья, — едва сдерживая слезы, сказала она, обращаясь к Петренко и Курганскому. — Вы, Яков Филиппович, привели меня в газету, и не только меня. В вас я всегда видела горячую любовь к человеку, внимание, заботливость, умение распутать самые сложные житейские узлы, — Елена обняла и поцеловала Курганского.
— И вы, дорогой наш Михаил Сергеевич, мне очень дороги. Я все помню. И как учили работать, и как поддерживали в трудный час, и как заставляли верить в себя, — Лена волновалась. — И вам спасибо, Марат Аванесович. Вам я тоже многим обязана.
— Еще бы! Кто твоего Сашу воспитал? Сельхозотдел? Дудки. Промышленно-транспортный…
Лена рассмеялась, обняла Сакасяна.
— А может быть, и Леночку отдадите, а, Василий Захарович, расщедритесь по такому поводу? — улыбнулся Петренко.
— Только без разбоя, — огрызнулся Захаров. — И так обчистили под липку.
Редактор областной газеты прекрасно понимал, что рождение «вечерки» усложнит работу его коллектива. Теперь читателю есть с чем ежедневно сравнивать ее содержание. Достаточно раскрыть полосы обеих газет и все видно как на ладони: кто упускает важные и интересные события, кто ярче, доходчивее критикует виновников недостатков, чьи строки находят больший отклик в сердцах читателей. «Очерки и фельетоны появляются у нас от случая к случаю, — озабоченно подумал он. — И с оперативностью отстаем». Но вслух лишь проникновенно произнес:
— Я думаю, мы дружбы терять не станем, условились? Соревноваться будем, помогать друг другу делать интересные газеты.
Петренко подошел к Елене.
— Трудно мне будет без вас, чертей, без тебя… Ой, как трудно.
— И нам тоже, Михаил Сергеевич. Даже не представляю себе наш коллектив без вас.
— Как там Марк Андреевич? — после минутной паузы спросил Петренко. — Ты, говорят, вчера у него была?
— Скучает, переживает. Интересуется, что у нас нового, — вздохнула Ивченко.
Елена чаще всех ездила в пригородную больницу. Здесь, в одном из корпусов, расположенных в степи у небольшого озера, лечился Танчук. Ивченко привозила свежие газеты, журналы, книги, сигареты и, главное, рассказывала о последних редакционных новостях, передавала приветы от товарищей. Редко кто еще приезжал к Танчуку. Однажды заехал Захаров вместе с Савочкиным и Сергиенко. Побывали дважды Петренко и Курганский.
Оба сына Марка Андреевича работали в других городах, а жена Клавдия Евгеньевна, измученная болезнями женщина, до сих пор не могла простить мужу пагубного пристрастия, принесшего немало бед семье.
— Кошмар! — шептал Танчук. — Ты чуешь, Рыжуха. Вчера совсем молодой парень скончался от белой горячки. Ничем не смогли ему помочь. Сам себя убил. Боже, чего я только тут не навидался! Век не забуду! Страшно, что делает эта проклятая бутылка. Я же, Рыжуха, не алкоголик запущенный… Просто разболтался, пристрастился. Но больше в рот ни капли. Будь она трижды проклята. Так и поясни моей Клаве. Пусть простит. Все еще будет хорошо. И сынам пусть напишет про это…
В эту субботу вместе с Еленой приехал и Саша. Они привезли ему только что вышедшую из печати брошюру о Коржове.
— Спасибо, Рыжуха, — растрогался Танчук, читая проникновенную дарственную надпись на титульном листе.
— Мы в вас верим, главное воля.
— Ее у меня хватит. Передайте Захарову, пусть не списывает меня со счетов.
— Что вы, Марк Андреевич! Никто и не собирается, — быстро заговорила Лена. — Наоборот, все ждут вас, опытного, квалифицированного, боевого товарища.
— Я у тебя, Рыжуха, и у тебя, рабочий класс, — обратился он к Саше, — еще при появлении новорожденного гулять буду. Только без вина, с лимонадом. Как там у вас, скоро предвидится?
— Не торопимся, — покраснела Елена, удивляясь догадливости Танчука. Ведь именно сегодня утром она поняла, что ждет ребенка, хоть еще ничего не сказала Саше.
— Ваше дело: торопиться или нет, — энергично проговорил Марк Андреевич. — Ну а как там в редакции? Есть новенькие?
