Жанна Тевлина - Жизнь бабочки
Были, правда, и отрадные моменты. Звонила Аленка, подробно рассказывала о своей жизни. У нее появился новый бойфренд, который с детства мечтал посетить Москву. Градов заверил, что будет чрезвычайно рад увидеть ее с бойфрендом. Аленка сказала, что пришлет свои пожелания по культурной программе. Мероприятия следовало согласовать заранее, чтобы не было потом никаких неожиданностей. Градов твердо пообещал все выяснить и прислать отчет о проделанной работе.
Недавно позвонила Маня. Говорила загадками, а потом выпалила:
– Градов, а я развелась.
– Быть того не может!
Маня радостно засмеялась.
– Я тебе отвечаю. И документ есть.
– Отсканируй и пришли.
– Слушаюсь, товарищ начальник!
Он осторожно спросил:
– Ну, и дальше что?
– А ничего. Живу и радуюсь.
– А новый документ получить не хочешь?
– Не торопи любовь! Ты прямо как Женька. Только вышел человек на свободу, а его хотят снова заковать в кандалы. Ты вот сам чего не женишься?
– Никто не берет.
Она захохотала.
– Ой, расскажи кому-нибудь другому! Ты просто старый развратник.
– Какая ты грубая стала… Девушку украшает вежливость. И скромность.
– Мужчина, не учите меня жить!
Иногда он думал, что все это ему приснилось: и Маня, и их любовь. А ведь был момент, когда что-то вспыхнуло, но очень быстро погасло, и было грустно и совестно перед Маней. К ней до сих пор осталось теплое чувство, как к ребенку, которого вырастил и отпустил в свободный полет. А может, ей просто повезло и она сумела взлететь? Сколько дров они могли наломать, если бы пожалели друг друга: вначале – он, а потом – она!
Севчик куда-то пропал. Вначале Градов хотел позвонить ему, но потом передумал. Он хорошо знал Севчика: если тот хотел, то появлялся сам, а напрашиваться не хотелось. Это внезапное исчезновение его немного задело, хотя он старался об этом не думать. Почему-то ему казалось, что Севчик не может просто так взять и пропасть. Но он пропал, и это подтверждало, что Градов в очередной раз ошибся. Возомнил себя великим гуру, а все оказалось просто и прозаично. Как всегда. Потом мелькнул и растворился мимолетный, ни к чему не обязывающий роман. И снова потянулись будни, без начала и конца.
Вчера его вызвал Филин, позвонил по внутреннему телефону и вежливо попросил подняться. Градов еще как-то пошутил, но тот не отреагировал на шутку.
Как только он сел, Филин сказал строго:
– Антон, тут поступила жалоба.
Градов опешил.
– От кого?
– От певицы.
– От певицы? Она уже у меня сто лет не была.
Филин вздохнул.
– Вот в этом-то и проблема.
– В чем?
– Она попала в плен, и только вчера ей удалось вырваться.
– Что ты говоришь? К сомалийским пиратам?
Филин постучал зажигалкой по столу.
– Антон, я попрошу тебя отнестись к этому серьезно.
– Я весь внимание. Я только не пойму, при чем тут я. Я ее не пленял.
– Она говорит, что все произошло по твоему совету.
– Я посоветовал взять ее в плен?
Филин развернул какую-то бумажку. Пробежал глазами.
– Вот она пишет… «Доктор Градов посоветовал искать спонсора, что я и сделала. Спонсор сказал, что будет снимать мой клип на Бали…» тра-та-та… Вот… «спонсор оказался подлецом и обманщиком. Он три месяца держал меня в сексуальном плену, пользуясь моей красотой и талантом….» тра-та-та… «а потом ни копейки не заплатил и отправил в Москву».
– Как тебе нравится?
– История, леденящая кровь…
– Скажи, кто тебя просил дурацкие советы давать?
Градов растерялся.
– Стасик, ты что, серьезно?
– А как ты думаешь? Мне же надо реагировать?
– А что она хочет?
– Сатисфакции.
– В каком смысле?
– Во всех.
– Во всех я не могу.
Филин прищурился.
– А в каком можешь?
– Ну… морально могу поддержать.
Филин закурил. Пододвинул сигареты Градову.
– Не хочу. Спасибо.
– Короче, Антон. Она сегодня придет, и ты перед ней извинишься.
У Градова дернулась бровь.
– А клип ей не надо снять?
– Клип не надо. Ты все равно не то снимешь. Опять придется извиняться. А так, тихо-мирно, мол, виноват, не хотел. Переоценил свои силы. В общем, ты сам знаешь, что сказать. Я таких баб знаю. Им надо дифирамбы попеть, и они успокаиваются. А так начнет шуметь, судами грозить… До суда дело не дойдет, понятное дело. Но шум нам тоже не нужен.
Градов сидел, опустив голову. Филин пригляделся.
– Антон, ты чего? Ну, что тебе, жалко?
Градов медленно встал и направился к двери.
– Антош, ты чего, сдурел?
Градов не ответил. Через полчаса он без стука вошел в филинский кабинет и положил на стол заявление об уходе. Филин вскочил, подбежал к Градову и силой усадил его на стул. Достал из бара коньяк, разлил. Градов выпил залпом. Ему хотелось поскорей уйти.
– Антон, ты что, из-за певицы? Да не хочешь, не извиняйся! Я ей сам расскажу все, что о ней думаю. Хочешь, возьми отгул.
– При чем тут певица?
– А что случилось?
Филин снова наполнил рюмки.
– Надоело мне, Стасик. Я сам скоро стану, как эта певица. Если уже не стал. Ну, скажи, Сова? Зачем я тебе нужен? Специалист я никакой, а массовика-затейника ты себе другого найдешь. Еще веселее и затейлевее.
– Здрасте! Приехали. Старые песни о главном. Ты чего, Антон? Опять тебя муха укусила? Да на тебя тут молятся. Вон, запись на два месяца вперед закрыта.
– При чем тут запись? Мне-то не рассказывай. Ты мне лучше назови хоть одного человека, которому я действительно помог.
– Да ты всем помог, Антон! Как ты им помочь хочешь? Мозги вставить? Так это не по нашей части. Им надо настроение поднять! А тут тебе равных нет.
– А если завтра оно испортится?
– Так замечательно! Завтра опять придут.
Градов молча разлил коньяк и, не чокаясь, выпил. Филин смотрел выжидающе.
– Стасик, у нас с тобой разные задачи, понимаешь? Я тебя не уговорю, и ты меня не уговоришь. Устал я…
Филин от волнения вскочил с места, забегал по комнате. Потом опять сел.
– Так отдохни. Хочешь в отпуск?
Градов помотал головой.
– А чего ты хочешь?
– Ничего не хочу. Посидеть, подумать хочу. И потом я на даче кое-какой ремонт затеял…
Филин оживился. Он лучился от благожелательности, и Градову было смешно наблюдать за его наивными трюками. Даже настроение поднялось.
– Да ты что? Расскажи.
– Да ничего особенного. Решил небольшую пристройку сделать к террасе.
Филин деловито осведомился:
– Рабочие есть?
– Есть. Завтра к вечеру приедут.
– А у тебя на завтра большая запись?
– Нет, только двое с утра. Я заранее так поставил.
– Ну и замечательно. А потом бери два дня и сиди со своими рабочими. А там и выходные. Тоже нашел из-за чего сыр-бор разводить.
Филин явно начал успокаиваться, и Градову стало неловко. Получалось, будто он кокетничает и цену себе набивает. Он действительно заранее договорился с рабочими, правда тогда он еще не знал, что это будет его последний день. У них в центре было заведено правило: каждый сотрудник самостоятельно составлял график на следующий месяц. Количество часов было неизменно, а дни и смены могли варьироваться. Демократичный Филин разработал для этого специальные бланки, которые сотрудники заполняли в начале каждого месяца, и в соответствии с ними осуществлялась запись пациентов. Завтра был как раз такой день.
Градов сказал:
– Ты на меня не обижайся, Сова. Завтра я работаю последний день. Я так решил.
Филин молчал…
Из-за пробок он чуть не опоздал, хотя хотел приехать пораньше, чтобы закончить дела. На ресепшене его окликнула Люся, дежурный администратор.
– Антон Леонидович, вам тут посылка пришла.
– Мне?
– Вам. Вот тут написано: «Доктору Градову».
Она достала небольшую бандероль, завернутую в коричневую упаковочную бумагу. Он сто лет такой не видел и даже думал, что ее уже не выпускают.
– А от кого?
Она пожала плечами.
– Тут обратного адреса нет. Курьер принес.
– Что ж вы не спрашиваете, когда вам что-то приносят?
Люся испуганно заморгала.
– Я думала, вы знаете. Вы ж все время книги заказываете.
– Книги приходят экспресс-почтой, с обратным адресом.
Люся задумалась, а потом сказала радостно:
– Может, бомба?
Градов поднес посылку к уху. Люся ойкнула.
– Вроде не тикает.
– Это еще ничего не значит. Сейчас, знаете, какие бомбы делают. Я читала недавно… Одному прислали пакетик, такой маленький…
– Люсенька, спасибо.
Она обиженно замолчала.
Он вошел в свой кабинет. На столе лежал график на следующий месяц. Бланк был пустой. Он осторожно отодвинул его на край стола. Сел, положил перед собой посылку и сорвал обертку. Внутри лежала книга в жестком переплете. Он взял ее в руки. Взгляд упал на обложку, и гулко забилось сердце. Там было две картинки: одна сменяла другую подобно кадрам из кинофильма. В нижнем кадре, где фон был черным, на раскрытой ладони сидела бабочка с сиреневыми крыльями. Взгляд мгновенно скользнул вверх, туда, где черный фон стал голубым, и бабочка взлетела с ладони и парила над ее поверхностью. На ладони, в том месте, где она только что сидела, чернела россыпь мелких булавок. Книга называлась «Разрешение на взлет», автор – Всеволод Мансуров. Он раскрыл книгу. На первой странице крупным курсивом было выведено: «Посвящается доктору Градову, показавшему дорогу».
