Эммануил Тафель - Звезда без любви не рождается
– А как же голод, траволечение и акупунктура? – с недоумением спрашивала её Ольга.
– Если у взрослого больного возникнет необходимость в этом виде лечения, я ему помогу, но не будешь же ты лечить голодом маленького ребёнка. Он этого не поймёт, обидится и в результате состояние больного ухудшится.
Ольга, которая с трудом сдала последнюю сессию, только головой качала.
– И как тебя, Танюха на всё на это хватает?
– На всё как раз-то и не хватает, – с улыбкой отвечала Красавкина, – но я стараюсь заниматься только тем, что считаю важным.
Глава десятая. Экспедиция, как полёт души
Экспедиция для съёмочной группы это не только отдых на натуре, с краткими перерывами на съёмку, это полная смена обстановки, когда из пыльного, душного павильона творческая группа вырывается на простор, чаще всего к морю. Здесь забываются житейские передряги, отдыхает душа и тело, а если учесть, что всё это великолепие оплачивается из кармана продюссёра, то жизнь становится прекрасной, дышится легко и творческие замыслы моментально претворяются в жизнь.
Ни одна экспедиция не обходится без любовных приключений. Здесь разгораются шекспировские страсти, напрочь забывается оставшаяся дома жена, вечернее время заполняется выяснением отношений, а ночью страстные крики вылетают из приоткрытых окон гостиницы.
О сокровенных тайнах экспедиции Игорь Меньшов ещё не знал, да и честно говоря, ему сейчас было не до любовных утех. Он вместе с механиками грузил рельсовую панораму в машину, затем перетаскивал тяжеленную операторскую тележку, а когда дошла очередь до камеры с оптикой, то сил уже практически не осталось. Как раз в этот момент к ним подошёл оператор Гарик, одетый как франт, в светлые джинсы и яркую футболку. В руке, отдавая мятой, дымилась сигарета, а черные очки были лихо сдвинуты на лоб.
– Ну что, гвардейцы, надеюсь камера, оптика и плёнка уже в машине?
Механики неловко замялись, а Игорь, преодолевая усталость, бодро произнёс:
– Аппаратуру мы уже погрузили в камерваген, а вот с плёнкой ещё не всё ясно.
– Есть какие-то проблемы? – Я пытался получить на складе десять коробок Кодака, но заведующая сказала, что не даст и половины.
– Так! – грозно произнёс оператор. – А на чём же мы снимать будем? – и, не дожидаясь ответа, быстрым шагом направился в главный корпус. По пути он заскочил в съёмочную группу, на повышенных тонах поговорил с директором и, заручившись поддержкой режиссёра, пошёл к главному инженеру.
Пётр Иванович Столыпин, несмотря на знаменитую фамилию был человеком робким. Он старался по возможности не вступать в конфликты и избегать выяснения отношений. Пётр Иванович знал, что количество плёнки Кодак на студии ограничено. По распоряжению директора он мог выдавать её только на съёмку главных эпизодов, которые должны были смотреться на экране особенно выразительно.
Когда в кабинет зашёл Гарик Ованесов и, размахивая руками, стал требовать выдачи Кодака, Столыпин пригладил редкие волосы, поправил очки, вечно спадавшие на кончик носа, и негромко спросил.
– Вы, кажется, едете в экспедицию?
– Да, на три недели, – воинственно сказал Гарик.
– И все эпизоды, которые будут сниматься на натуре важны для картины?
– Ну почти все, – уже спокойнее произнёс оператор.
– А сколько брака бывает на натурных съёмках?
– Я думаю, процентов тридцать.
– Так попытайтесь половину материала снять на обычной плёнке, а лучшие эпизоды на Кодаке.
– Кто может определить какие эпизоды будут лучшими в картине?
– А вы поговорите с режиссёром и на съёмку главных героев распишите весь метраж. Так вы решите проблему и с ограниченным количеством Кодака.
Как бы завершив разговор, Столыпин углубился в бумаги.
«Засранцы! – выйдя из кабинета, с огорчением подумал Гарик. – Опять всё лучшее отдадут на политический боевик, а другим картинам шиш достанется».
Он вышел во двор студии, где механики уже закончили погрузку камервагена, а практикант Меньшов присел на скамеечку, ожидая возвращения оператора.
– Игорь, я поговорил с Главным. Он конечно прижимистый мужик, но Кодака выделил сколько возможно. Так что бегом на склад и всю полученную плёнку положи в холодильник. Мы её заберём перед самым отъездом.
– Хорошо, – Меньшов уже собрался уходить, но всё-таки решился спросить у оператора. – А выезд у нас во сколько?
– Машины отправляются завтра в девять утра. Ты поедешь вместе с механиками в камервагене. Всё ясно?
– Да, – и Игорь пошел на склад.
Вечером он забежал в общежитие, собрал вещи, пообщался с ребятами и позвонил Ольге.
– Привет, подруга.
– Ой, Игорёк, а я о тебе только что думала.
– Ну значит я вовремя. Как у тебя дела?
– В институте завал, сплошные экзамены и самое обидное, что многие из них никакого отношения к медицине не имеют.
– А, это ты про общественные предметы. Так тут ничего не поделаешь, философию и эстетику приходиться сдавать практически всем.
– Мне от этого не легче. Да бог с ним с институтом, а у тебя что нового?
Игорь поудобнее устроился на стуле, прихватил последний бутерброд со стола и, не решаясь откусить, торопясь ответил.
– Завтра уезжаю в экспедицию с группой Мосфильма.
– Куда и как надолго? – поинтересовалась Ольга.
– Говорят, что куда-то на юг, к морю, а по времени всего-то на три недели.
Ольга встрепенулась и перешла на женскую скороговорку.
– Три недели на море, Меньшов, да ты просто не понимаешь своего счастья. Солнце, море, загорелые женщины, белый песок и прозрачная вода. А мороженное на пляже, а голубое небо, а тёплые ночи в прибрежном парке?
– Остановись, девушка, я еду работать, а не отдыхать, – Игорь наконец-то дожевал бутерброд.
– Возьми меня с собой, студент.
– Не могу, красавица. Как вернусь, так сразу же позвоню, – Меньшов положил трубку и с удивлением взглянул на ребят.
Три бойца, соседи по комнате, Алик, Виктор и Саша вопросительно смотрели на него.
– Ты куда собрался?
– В экспедицию на юг.
– Так это же событие отметить надо.
– Я не против.
Через пять минут на столе появилась водка, колбаса, сыр, солёные огурцы и украинское сало. В чём была соль студенческого застолья? В его непредсказуемости. Что было главным за столом? Конечно водка. И что надо было сделать особенно тщательно? Равномерно разлить водку по стаканам. Это правило неукоснительно соблюдалось в начале застолья, а уж потом, когда хмель ударял в голову, количество выпитого не имело значения.
Застолье прерывалось короткими перекурами и вскоре сизый дым облаком висел под потолком. К вечеру, изрядно поднабравшись, парни разбрелись по койкам.
Утро выдалось тяжёлым и хотя у Меньшова от спиртного голова не болела, но вставать было тяжело. Он, стараясь не разбудить ребят, прошёл в душ, почистил зубы и умылся. Затем оделся и, прихватив дорожную сумку, вышел из общежития. Солнечные зайчики пробивались сквозь листву, задорно пели птицы и настроение постепенно улучшалось. До студии Игорь добрался без приключений.
Выезд был назначен на девять часов утра, но по старой киношной традиции и час спустя машины не были к готовы поездке. Механики курили и травили байки, осветители неторопливо подтягивали кабели, а постановщики, забросив в кузов грузовика детали декорации, серьёзно обсуждали своя ли это декорация или соседней группы. Но как только на площадке появился директор картины, работа закипела и уже через полчаса машины тронулись в путь.
По чьей-то прихоти кавалькада спецмашин ехала на юг не по железной дороге, а двигалась своим ходом. Грузовые машины были старые, изношенные и проехать своим ходом более тысячи километров было для них нелёгким испытанием. Не просто было и людям. Осветители и постановщики ехали в большом автобусе без кондиционеров, а операторская группа тряслась в камервагене рядом с аппаратурой. Виктор, старший механик, большой, неуклюжий человек, несмотря на тряску, был совершенно спокоен, зато Сергей, худощавый, подвижный парнишка не мог и секунды усидеть на месте и постоянно сыпал шутками или травил анекдоты.
Часам к четырём кавалькада машин остановилась на обед у придорожного кафе. Уставшие мужики молча прошли в столовую, заказали еду и только поев, немного оживились. Кто-то сумел раздобыть спиртное и уже через полчаса в колоне раздавалось нестройное пение. Администраторы метались вдоль шеренги машин, убеждая водителей не пить в дороге, но подвыпившие мужики чётко знали свои права. Если сегодня водитель выпил, то поездка переносится на завтра, а ночлег в этом случае должна обеспечить администрация, так как после выезда группы со студии все сотрудники числятся в командировке.
Ночевать пришлось в придорожной гостинице, причём механики тут же перенесли кофры с аппаратурой к себе в номер.
– Я не имею права оставлять дорогую аппаратуру без присмотра, – уверенно сказал Виктор, поднимая два тяжёлых кофра.
